Невеста на продажу - Ольга Герр

Авгур точно дал мне Амброзию или пятый командир подговорил его отравить меня? Я не удивлюсь такому раскладу.

Ощущение было, словно на грудь упала огромная гранитная плита. Легкие сжались, отказываясь впускать воздух. Борясь с собственным телом, я пошатнулся, налетел на стол и столкнул фиал на пол. Он упал, но не разбился. Зато звук привлек Эву.

Все это время она стояла около двери истуканом и лишь заметив, что у меня проблемы, устремилась на помощь. Если мужу угрожает опасность, идеальная жена может действовать самостоятельно ради того, чтобы его спасти.

— Что с тобой, любовь моя? — волновалась Эва.

Хотел бы я, чтобы эта тревога была настоящей. Но увы, Амброзия все еще руководила ее поступками, а это значит, что на меня она пока не подействовала. Но, к счастью, я снова мог дышать. Эва своим присутствием облегчила мои страдания. Может, в этом весь секрет? Мы должны пережить это вместе.

— Дай мне свою руку, — попросил я, и жена без промедлений подчинилась.

Я сжал ее ладонь, и мне стало намного легче. Теперь ощущал лишь нарастающее тепло в теле. Как будто в районе солнечного сплетения разгоралось солнце. Сперва оно согревало лучами, потом обжигало, становясь все горячее и горячее. Так недолго сгореть дотла.

В ушах нарастал гул, а перед глазами возникла рябь. Меня замутило, и я зажмурился. Жар внутреннего солнца стал невыносим. Казалось, еще чуть-чуть и оно оплавит кожу, вырвавшись наружу ярким светом прямо через грудную клетку. Нет, все-таки выпить Амброзию было плохой идеей. О чем я думал?

Внезапно все изменилось. Словно кто-то щелкнул пальцами и боль, угроза скорой смерти, весь прочий негатив растворились без следа, как их не бывало. В мыслях задержался лишь один вопрос — о чем я только что думал? Я забыл. Вообще обо всем.

Я открыл глаза, сфокусировал зрение и первое, что увидел — Эвангелу. Сразу стало ясно, о чем я думал — конечно, о ней. Всегда и только о ней. Жена и раньше казалась мне красивой, но сейчас ее как будто окружало сияние.

Идеальная, совершенная, безупречная. Не существует эпитета, который в состоянии передать, насколько Эва восхитительна. Я смотрел на нее и снова не мог дышать. Между нами словно протянулся канат — от меня к ней, от нее ко мне. Тугой, крепкий, не разорвать. Он шел из моей души, проходил через сердце прямиком к ее сердцу и душе. Незримая и нерушимая связь.

Пальцы Эвы в моей ладони дрогнули. Она заморгала часто-часто. Жена выглядела как человек, которого грубо разбудили посреди ночи. Он трясет головой, пытается проснуться и понять, что происходит. Так было и с ней. Эва приходила в себя от Амброзии. Это наполнило меня триумфом. Не зря я выпил эту дрянь!

— Где я? — она обвела взглядом комнату. — Мы же были в горах.

У нее был удивленный вид. Последние несколько дней — наш приход в Цитадель, общение с авгуром — не отложились в ее памяти. Их как будто не было. Вот еще одно подтверждение тому, что человек, выпив Амброзию, теряет свою личность. Его душа впадает в спячку, а тело продолжает жить.

Надо было что-то ответить, как-то объяснить происходящее, но мои мысли приняли иное направление. Взгляд скользнул вниз и споткнулся на вырезе платья. Округлая девичья грудь манила. Я помнил, как идеально она ложится в ладонь и какая она упругая.

Мне в сердце будто воткнули острый нож. По самую рукоять. Мне было и больно, и сладко. Амброзия уже насквозь пропитала меня, но я все еще пытался думать. Выходило плохо. Я не мог сосредоточиться. Как следует порадоваться возвращению жены и то не получалось. Я был бессилен перед действием любовного напитка. Или перед самой Эвой?

В третий раз за последний час у меня перехватило дыхание, но теперь уже от возбуждения. Меня разом накрыло. Это была даже не страсть, а что-то более дикое и неконтролируемое. Я не просто хотел целовать эти губы, а с силой сминать их. Полностью завладеть Эвой, врасти в нее, чтобы навсегда вдвоем, никогда не расставаться, вместе до последнего вздоха.

В глазах жены я видел отражение собственных желаний. Она чувствовала то же самое. Нас тянуло друг к другу с неимоверной силой. Все, чего я хотел, — сделать Эву своей. Взять ее на столе или на полу, неважно где. Мне просто надо получить ее. Сейчас, немедленно.

Я потянулся к жене, она в свою очередь подалась мне навстречу. Наши губы почти встретились, я уже чувствовал дыхание Эвы, скользящее по моей коже. Еще мгновение и…

— Не смейте этого делать! — раздалось за спиной.

Мы с Эвой одновременно вздрогнули и обернулись на голос. На самом интересном месте нас прервал авгур. Вид у него был крайне недовольный.

— Ладно, она ничего не знает, но тебе-то я все объяснил. Любая физическая близость усиливает притяжение, — с этими словами он ударил нас по рукам, заставляя разорвать контакт.

Вклинившись между нами, авгур оттеснил Эву подальше от меня. И тут меня снова накрыло, но на этот раз не страстью, а ревностью. Черной, густой и вязкой как смола. Я поймал себя на том, что тянусь к шее авгура, чтобы ее сломать. Никто не смеет вставать между нами!

Столь яростное желание убить напугало меня. Я тряхнул головой. Так нельзя. Это ненормально.

— Прямо сейчас тебе лучше уйти, — авгур указал мне на дверь. — Я позабочусь о твоей жене. Как мы и договаривались, следующие три дня она проведет здесь. А когда они закончатся, Амброзия выветрится из вашей крови, и вы сможете нормально пообщаться.

Я с трудом кивнул. Да, именно так мы и договаривались, авгур прав. Но до чего это тяжело!

Как мне уйти? Как оторваться от Эвы? Где найти силы сделать хоть один шаг прочь? Решив, что если не буду смотреть, станет легче, я зажмурился. Не сказать, чтобы это помогло. Я все еще чувствовал присутствие Эвы в комнате. Звук ее дыхания, ее запах. Они манили меня, но я запретил себе на них сосредотачиваться.

Простое действие — занести ногу и поставить ее — далось с огромным трудом. Но я повторил его снова. И снова. И снова. И так до тех пор, пока не добрался до двери. Понял, что у цели, когда уперся в стену спиной. Тогда я крутанулся на пятках, рванул засов, а затем дверь на себя и вышел из комнаты.

Дальше были ступени. Я несся по ним, не разбирая дороги, рискуя оступиться и свернуть себе шею. Бежал, потому что знал — стоит замешкаться хоть на секунду, и я поверну назад, а этого нельзя допустить.

Наверху хлопнула дверь — авгур запер башню. Отлично. Даже если я не выдержу и вернусь, буду выть и умолять меня впустить, он этого не сделает. Авгур не допустит нашей встречи. На него можно положиться, раз уж сейчас я не могу положиться на себя.

Я часто заморгала, пытаясь осознать, что происходит. У меня были сотни, даже тысячи вопросов. Где я? Кто этот человек в балахоне? И почему Бес его слушается? С какой стати он бросил меня?

Я была готова кинуться вслед за мужем, но человек в балахоне не пустил. Он запер дверь прямо перед моим носом. Я едва не разрыдалась от отчаяния. Бес ушел, и окружающее как будто померкло. Мне сразу стало одиноко и тоскливо. Все лишилось смысла.