Пестрые истории - Иштван Рат-Вег

Для наглядности.

Герцог Вермандуа — сын Людовика XIV от герцогини Лавальер.

Внебрачный сын того же короля Людовика от другой герцогини, Генриетты Орлеанской.

Внебрачный сын той же Генриетты Орлеанской от графа де Гиша.

Незаконный сын первой супруги испанского короля Карла II, которого она произвела на свет после развода.

Незаконный сын второй супруги того же короля, рожденный ею также после развода. (Об этой королеве писал Виктор Гюго в драме «Рюи Блаз».)

Чернокожий сын Марии Терезии, супруги Людовика XVI, от слуги-негра.

Сын шведской королевы Христины, появившийся на свет от любовной связи с придворным по имени Мональдески.

О самой дурацкой догадке я, пожалуй, скажу. Некий писатель или кто-то там еще по имени Анатоль Ложен в 1900 году издал книгу под названием «Один государственный секрет времен Людовика XIV: достоверная история Железной Маски». В этой книге, сопоставляя факты, он приходит к поразительному выводу, что Железная Маска не кто иной, как… Мольер[44], который из-за своего «Тартюфа» стал жертвой затронутых в пьесе весьма влиятельных кругов.

Все эти догадки были на час: появлялись и исчезали. Одна все же пережила остальные и то лишь потому, что ее выпустил в свет не кто иной, как Вольтер[45].

В книге, посвященной эпохе Людовика XIV, он пишет и о Железной Маске[46].

В результате этой публикации загадка разрослась до всемирных масштабов.

Но пусть говорит сам Вольтер:

«В крепость на острове Святой Маргариты привезли неизвестного молодого узника, ростом выше среднего, благородная осанка. В пути узник был в маске, в нижней части которой, идущей вокруг подбородка, имелось приспособление, позволяющее ему есть. Приказ был, если он снимет маску, — убить. Он оставался там до тех пор, пока коменданта острова, месье Сен-Марса, не назначили комендантом Бастилии. Он взял его с собой, по-прежнему в маске. Еще перед этим узника навестил маркиз Лувуа (министр Людовика XIV) и разговаривал с ним с большой почтительностью, стоя. В Бастилии с ним обращались наилучшим образом, все его желания исполнялись. Он особенно любил тонкое белье и кружевные вещи. Стол ему предоставляли прекрасный. Комендант редко присаживался в его присутствии. Старый врач Бастилии, лечивший его от многих болезней, говорил, что никогда не видел его лица, смотрел только язык и больные части тела. Он никогда не жаловался, не подавал ни малейшего повода для подозрения, кто он, собственно, такой».

Здесь я должен вставить коротенькое пояснение. Сама маска, по разным сведениям, была не из железа, а из черного бархата. Легенда сочла «бархатную маску» не достаточно эффектной — такую может носить всякий — и заменила ее мрачной, вынуждающей подозревать ужасную драму, «железной маской».

Но продолжаю цитировать Вольтера:

Вольтер заявил, что эти сведения он получил из наивернейших рук. И до сих пор нет ничего такого, чему нельзя доверять. Бомбу он взорвал позже, в седьмом издании «Энциклопедического словаря», под вокабулой «Ana». На этот раз не сам выступил с этой вестью, а вложил ее в уста издателя в разделе примечаний. Разумеется, совершенно очевидно, что писано его пером.

В пространном примечании говорится: вне сомнения, Железная Маска был рожден от любовной связи супруги Людовика XIII и кардинала Мазарини. С правовой точки зрения он был все же законнорожденным; таким образом, он приходился старшим братом родившемуся позже в законной постели Людовику XIV и, как таковой, мог претендовать на французский трон. В государственных интересах его воспитывали тайно, и Людовик XIV только после смерти кардинала узнал, что у него есть старший брат. Его ужаснула мысль, что тайна может выйти на свет, тем самым подвергая сомнению его права на трон. Тогда он прибегнул к насилию, спрятав от света неудобного брата-полукровку. А чтобы поразительное семейное сходство не вызвало никаких подозрений, ему в дневное время надлежало носить маску.

Такое объяснение понравилось. В его пользу говорили также просачивавшиеся слухи о том, с какой почтительностью обращались с узником и насколько строго охраняли. При переезде в Париж случилось ему обедать с губернатором, который во все время обеда держал под рукой наготове два заряженных пистолета. После смерти узника всю его одежду, постельное белье, прочие вещи сожгли, стены ободрали, полы разобрали и заменили новыми — чтобы после него не осталось какого-либо тайного послания или знака.