"Непотопляемый авианосец" Крым. 1945-2014 - Александр Широкорад

Строительство и функционирование ЦДКС было полностью засекречено. Вплоть до конца 1970-х гг. телерепортажи из центра начинались словами «Говорит и показывает Москва». Солдат и младших командиров в ЦДКС отбирали среди благонадежных выпускников техникумов. Само собой разумеется, что они сразу же подписывали обязательства никогда и никому не рассказывать, где они служили и что видели.

В 1994 г. ЦДСК отошел Украине. В том же году на базе воинских частей, обслуживавших Центр, был создан Украинский национальный центр. В 1997 г. он был подчинен украинскому агентству космонавтики. С 1995 г. по 2002 г. Центр вел управление первым украинским спутником «Сич-1».

К 2012 г. в Центре имелось оборудование:

— 70-м антенна П-2500 (РТ-70) на 3-й площадке;

— 32-м антенна П-400 на 2-й «передающей» площадке;

— две антенны по 25-м КТНА-200 на 1-й площадке;

— три антенны АДУ-1000 (8 чашек по 16 метров, «Плутон»), расположенные на 1-й и 2-й площадках;

— сдвоенный 50-см оптический телескоп АЗТ-28 (Квантовая оптическая система «Сажень») на 1-й площадке;

— телескоп АЗТ-8 (D=700 mm, f=2400 мм) на первой площадке;

— антенна ТНА-400 в Школьном. По состоянию на 2012 год оборудование в Школьном разграблено. Корпуса разобраны. Сама антенна пока сохранилась.

30 марта 2014 г. личный состав 1-й, 2-й и 3-й площадок Евпаторийского центра дальней космической связи принял российскую присягу. И над Центром был поднят флаг Российской Федерации.

Летом 1968 г. на КИП-10 под Симферополем построили пункт управления луноходом (ПУЛ), его разместили на втором этаже здания лаборатории. В сентябре 1968 г. был готов лунодром. Лунодром площадью в один гектар (120 * 70 м) очень походил на некоторые участки лунной поверхности. К этому времени советские ученые хорошо представляли свойства лунного грунта, знали его плотность, глубину мягкого слоя, и имелась модель Луны с вероятностью распределения камней и кратеров. Этот «лунный ландшафт» создавался под руководством крупнейшего советского геохимика академика Александра Павловича Виноградова. Для возвышенностей понадобилось более 3 тысяч кубометров грунта. Кроме того, вырыли 54 кратера диаметром до 16 м, разместили около 160 камней различных размеров, а всю площадь (почти 1600 кв. м) покрыли ракушечником, покрашенным в серо-черный цвет, слоем 20 см. Ракушечник по своим свойствам — пористость и плотность — соответствовал установленным свойствам лунного грунта. Как потом убедились экипажи, лунодром почти ничем не отличался от настоящей Луны.

При разработке системы дистанционного управления лунохода широко использовались как эвристические методы, так и натурное моделирование.

В процессе испытаний решались следующие задачи: отработка систем управления движением (СУД); оценка технико-эксплуатационных параметров; имитация конкретных ситуаций, возникающих в процессе эксплуатации лунохода, с целью выбора оптимальных способов маневрирования.

При отработке СУД, которая предусматривает проверку разработанных приемов вождения, выхода из аварийных ситуаций, тренировки экипажа и т.д., ходовой макет (ХМ) может существенно отличаться от лунохода. В этом виде ходовых испытаний важно выдержать соотношение между габаритами планетохода и элементами рельефа поверхности, иметь схожесть по тягово-сцепным свойствам и колебаниям телевизионной камеры, устанавливаемой на луноходе. Движение ходового макета должно осуществляться в натурном масштабе времени.

Для лунной поверхности характерна контрастность теней и освещенных участков, вследствие отсутствия атмосферы. При наблюдении за поверхностью по телевизионному экрану в некоторой степени этот фактор может быть воспроизведен путем искусственного увеличения контрастности картинки на экране.

«Такого дикого ландшафта никому из нас еще не доводилось видеть. Воронки, рвы, траншеи, каменные глыбы, гравийные стены, песчаные скаты. Среди нагромождения камней, песка, гравия, булыжников сиротливо стоял луноход. Чуть защемило сердца у автолюбителей: жаль стало машину… После сигнала луноход пошел. По рыхлому песку, по разбегающемуся гравию, по скальным породам. Вправо, влево, отходил назад, объезжал ямы, спускался в кратеры и выползал наверх. Вот подошел к гравийной почти отвесной стене. Неужели возьмет? Такую стену не преодолел бы ни один танк. А луноход пошел, пошел, взбираясь на стену. Новая команда. Машина покатилась вниз все быстрее и быстрее и, когда уже казалось, что вот-вот она перевернется, плавно затормозила и остановилась».

«Когда я в первый раз увидел картинку с лунохода, хотя видел до этого много раз картинку при испытаниях на “лунодроме”, это было “небо и земля”, — вспоминал Г.Н. Роговский. — Мы увидели там лишь какие-то черно-белые пятна. Определить, где камни, где кратер, казалось, было невозможно. Требовался большой навык, большой опыт, чтобы разобраться в этом хаосе. Кратер, например, был виден в виде темной полоски, поскольку камеры стояли очень невысоко, на уровне глаз сидящего на стуле человека. Поэтому поначалу часто въезжали в кратеры. А въезжаешь в кратер — начинаются неприятности. Стенки у него рыхлые, луноход начинает буксовать, его сносит.

— И при этом надо учитывать еще вот что. Мы хоть и говорим, что на луноходе стояло телевидение, а в общем-то, это телевидением назвать было нельзя, — добавил О.Т. Ивановский. — Это было, скорее, слайдовидение. На передачу одного кадра уходило от трех до 20 секунд в зависимости от рельефа! А ведь в нормальном телевидение — 25 кадров в одну секунду. Поэтому динамика движения воспринималась рывками. Есть статичный кадр. Он стоит, например, шесть секунд, а потом на его место приходит следующий статичный кадр. И учтите еще задержку прихода сигнала с Луны. Это было очень трудно — воспринимать окружающую луноход обстановку, ориентироваться. Чтобы закончить эту тему по работе экипажа, я скажу следующее: работа для этих ребят была чрезвычайно сложная. Не случайно у нас было две смены, две пятерки. Два часа — и люди больше уже работать не могли. Через два часа они уже были измочалены и больше работать не могли. В основном эта нагрузка ложилась на водителя, потому что управление движением было в его руках. Все эти проблемы очень осложняли и без того тяжелую работу. Физически тяжелую. Экипажи, ведь, отвечали за жизнь лунохода. И когда возникали какие-то сложные ситуации, а вокруг было много советчиков. Бабакин говорил: “Нет, ребята. Вы все валите отсюда. Есть экипаж, есть командир. Пусть он и принимает решение”»{10}.

В ходе проектирования многоразового космического корабля «Буран» были построены летающие модели аппарата в масштабе 1: 3 и 1: 2, получившие название «беспилотные орбитальные ракетопланы» (БОР).

Для запуска аппаратов БОР-1, БОР-2 и БОР-3 по суборбитальной траектории КБ Омского авиазавода на базе серийной одноступенчатой баллистической ракеты 8К63 разработало модификацию 8К63Д. Общая длительность полета достигала 15 минут, из которых длительность экспериментального участка входа и полета в атмосфере составляла около 30 секунд.

Из соображений секретности было целесообразно сажать БОР-4 во внутренние моря — Черное, Каспийское или Аральское. Но конструкторы очень боялись промахнуться и в конце концов выбрали Индийский океан.