Бозон Хиггса. От научной идеи до открытия «частицы Бога» - Джим Бэгготт

Потом к ним добавились еще два детектора намного меньшего размера. TOTEM (TOTal Elastic and diffractive cross section Measurement, измерение полного сечения упругого дифракционного рассеяния) предназначен для измерения исключительно высокоточных протонов и установлен недалеко от центра детектора CMS, где сталкиваются протоны. И наконец, это LHCf (Large Hadron Collider forward, большой адронный коллайдер «передний»), задача которого – изучать частицы, образующиеся в «передней» части протон-протонных столкновений, вылетающие в направлении почти совпадающем с направлением сталкивающихся пучков. Он расположен рядом с детектором ATLAS, недалеко от точки пересечения пучков.

Многоцелевые детекторы ATLAS и CMS предназначены для поиска бозона Хиггса и другой «новой физики», которая может продемонстрировать существование суперсимметричных частиц и разрешить загадку темной материи. Детектор ATLAS состоит из ряда все более увеличивающихся концентрических цилиндров, расположенных вокруг точки пересечения протонных пучков. Функция внутреннего детектора в том, чтобы отслеживать заряженные частицы, идентифицировать их и измерять импульс. Внутренний детектор окружен большим соленоидальным (в виде катушки) сверхпроводящим магнитом, который изгибает траекторию движения заряженных частиц.

Снаружи находятся электромагнитный и адронный калориметры, которые поглощают заряженные частицы – фотоны и адроны – и выводят их энергию из создаваемых ими потоков частиц. Мюонный спектрометр измеряет импульс мюонов, которые проходят сквозь другие элементы детектора. В нем используется тороидальное (в форме пончика) магнитное поле, создаваемое большими сверхпроводящими магнитами, образующими восемь баррелей и два торцевых тороида. Это самые крупные сверхпроводящие магниты в мире (см. рис. 24).

Рис. 24

Детектор ATLAS использует тороидальное (в форме пончика) магнитное поле, генерируемое огромными сверхпроводящими магнитами, которые образуют восемь цилиндрических баррелей и два торцевых тороида. Это крупнейшие сверхпроводящие магниты в мире. Источник: © copyright CERN

ATLAS не может распознавать нейтрино, и их присутствие приходится выводить из расхождения энергии между столкнувшимися и обнаруженными частицами. Поэтому детектор должен быть герметичным: ни одна частица, кроме нейтрино, не должна ускользнуть незамеченной.

Детектор ATLAS имеет около 45 метров в длину и 25 метров в высоту, примерно вдвое меньше собора Парижской Богоматери. Он весит около 7 тысяч тонн, как Эйфелева башня или сто «Боингов-747» без пассажиров. Коллаборацию ATLAS возглавляет итальянский физик Фабиола Джанотти, она включает 3 тысячи физиков из более чем 174 университетов и лабораторий 38 разных стран.

У детектора CMS другая конструкция, но аналогичные возможности. Внутренний детектор представляет собой трекинговую систему из кремниевых пиксельных и стриповых детекторов, которые измеряют положение заряженных частиц, что позволяет восстановить их путь. Как и в детекторе ATLAS, электромагнитный и адронный калориметры измеряют энергию заряженных частиц, фотонов и адронов. Мюонный спектрометр фиксирует данные о мюонах, проникающих сквозь калориметры.

Детектор CMS называется компактным, то есть в нем используется один крупный соленоидальный сверхпроводящий магнит, поэтому он меньше детектора ATLAS. Однако он не так уж мал: 21 метр в длину, 15 метров в ширину и 15 метров в высоту (см. рис. 25). На веб-сайте детектора можно узнать, что он расположен в подземной «пещере, где могли бы поместиться все жители Женевы, хотя и без удобства»[149]. Коллаборацию детектора CMS возглавляет итальянский физик Гвидо Тонелли, и она также включает 3 тысячи физиков и инженеров из 183 институтов 38 стран.

В 1997 и 1998 годах началась работа по строительству компонентов ATLAS и CMS и рытье котлованов под их размещение. Монтаж детекторов закончился в начале 2008 года.

Рис. 25

Питер Хиггс (слева) посещает детектор CMS во время строительства. Здесь он с официальным представителем CMS Теджиндером Верди.

Источник: © copyright CERN

В августе 2008 года все 27 километров Большого адронного коллайдера были охлаждены до рабочей температуры. Потребовалось более 10 тысяч тонн жидкого азота и 150 тонн жидкого гелия, чтобы целиком заполнить магниты.

БАК был готов к запуску.

«Это фантастический миг, – заявил 10 сентября 2008 года Линдонд Эванс, руководитель проекта БАК. – Наконец-то мы стоим на пороге новой эпохи знаний о происхождении и эволюции Вселенной»[150].

Как ни печально, восторг Эванса быстро улетучился. БАК заработал в 10:28 утра по местному времени. Физики сбились в тесном центре управления и подняли радостный шум, когда на экране мелькнула вспышка света, сообщив о том, что высокоскоростные протоны отправились в путь по 27-километровому кольцу коллайдера при рабочей температуре всего на два градуса выше абсолютного нуля. Вот такой скромной на вид (к некоторому разочарованию миллиарда зрителей, которые, как считается, следили за происходящим по телевизору) оказалась кульминация двух десятилетий неустанных трудов целой армии физиков, проектировщиков, инженеров и строителей.

В 3 часа того же дня второй пучок протонов отправился по кольцу в противоположном направлении. И вскоре начались проблемы. Всего через девять дней электрический контакт между двумя сверхпроводящими магнитами расплавился. Электрическая дуга пробила изоляцию гелиевой системы охлаждения магнитов. Гелий попал в сектор 3–4 туннеля БАКа, произошел взрыв, и 53 магнита были повреждены, а протонные трубы загрязнены сажей.

Не было никакой надежды восстановить коллайдер до его запланированной остановки на зиму, и повторный запуск предварительно назначали на весну 2009 года. Однако возникли новые осложнения, и на совещании в Шамони в феврале 2009 года руководство ЦЕРНа решило продолжить работы.

Дата повторного пуска отодвинулась на неопределенное будущее.

Глава, в которой БАК работает так, как никто не ожидал (кроме Линдона Эванса), и за несколько месяцев выполняет годовой план, а у бозона Хиггса остается все меньше мест, где он может прятаться

Лишь в начале сентября 2009 года, почти через год после первого запуска, последний из восьми секторов БАКа начал процедуру охлаждения. К концу октября все восемь секторов снова были охлаждены до своей рабочей температуры, и в ноябре БАК снова заработал. Несмотря на то что в зимние месяцы электричество стоит дороже, коллайдер проработал всю зиму 2009/10 года, главным образом чтобы физики ЦЕРНа не дали обогнать себя соперникам на Тэватроне, который тоже дразняще близко подошел к обнаружению бозона Хиггса.