Дикарка для волка - Ляна Вечер

На щеках красавицы вспыхнул румянец. Всё шло по плану.

* * *

Место, куда меня привёл Михей, казалось волшебным. Мы стояли на выступе скалы, внизу — бездонная пропасть, с неба валили пушистые снежинки, а впереди шумел водопад. Звук срывающейся вниз воды гудел в тишине первого снега, и вокруг было столько простора, что хотелось стать птицей и взлететь. Я городская девочка, редко бывала на природе, а в таких местах — никогда. Смотрела во все глаза с открытым ртом. Наверное, выглядела дурочкой…

— Это тоже Левенрос? — выдохнула вопрос, голова немного кружилась.

— Тоже, — отозвался Михей. — Нравится?

— Волшебно! Невероятно красиво!

— Это не родная земля, но она стала для меня новым домом. Надеждой.

Латинос уселся на камни, достал из кармана бутылку, которую купил в магазине, и кивнул мне — присоединяйся.

Мы пили что-то вкусное и некрепкое, жевали снеки, напоминавшие сушёное мясо с пряными травами, молчали. Правильная тишина рядом с правильным человеком… Оборотнем. Меня никогда не звали на свидания, но, кажется, это получилось идеальным. Сказочно красивое место, безумно привлекательный мужчина и немного алкоголя, чтобы расслабиться. Впрочем, мой язык уже чесался от вопросов — выпивка сработала.

— Где ты жил раньше? — сил терпеть не было.

— Далеко от этих мест, но нам пришлось уйти. Для моей стаи это большая беда. Оборотни зависят от земли, на которой жили их предки, она даёт стае силу, питает магией. Здесь тоже неплохо, но… не то.

У меня по спине пробежал холодок. Кажется, я вплотную подобралась к ответу на главный вопрос. Глотнув алкоголя из бутылки, набралась смелости:

— Вы ушли из-за людей?

— Это случилось двадцать лет назад. Тогда мне только исполнилось восемнадцать. Таким как ты был, — волк забрал у меня бутылку и замер, глядя на снежную пелену впереди. — В наши края пришли люди. Моя стая впервые встретилась с этой расой. Они не обладали магией, оказались физически гораздо слабее оборотней и ничего не знали о наших богах. Дикари… Безобидный, дикий народец. Но всё оказалось совсем не так. Слишком поздно в стае поняли, что дикари на нашей земле не гости — враги.

— Они сделали что-то ужасное? — у меня внутри всё переворачивалось.

— Мы проводили гостей, а на следующее утро в небе над поселением загудели железные птицы. Потом узнал, что они называются самолёты. Люди сбросили на нас какую-то хрень… Она взорвалась. Поселение было разрушено, многие оборотни погибли сразу, другие остались калеками и умерли через несколько дней. Мой отец — вожак стаи, моя мать — их не стало… Немногие выжили. Мы с Марком и ещё пара десятков волков. Брату тогда год был. Малой совсем, ничего не понимал… — Михей сделал несколько глотков алкоголя. — Оказалось, что жить на родной земле нельзя — то, что люди сбросили, кроме взрыва, принесло с собой заразу. Оборотни болели. Я собрал всех, кто выжил и сказал, что мы идём искать новый дом. Стал их вожаком.

— В восемнадцать?

— Отец учил меня, что возраст не имеет значения, главное — что у тебя в голове. Я готовился стать вожаком… Когда-нибудь.

Слов у меня не было. Что тут скажешь? Даже в моём мире люди проворачивали такие зверства с подобными себе. Так почему бы не сбросить бомбу на землю каких-то оборотней? Запросто… Причина ненавидеть «дикарей» у Михея весомая, и тут даже вопрос не стоял про «одну гребёнку».

— Ты привёл стаю в Левенрос? — я накрыла ладонью широкую пятерню волка.

— Решил вести своих в эльфийские земли. Эльфы — первые враги людей. У них мощное государство и прекрасная армия. Когда добрались до этих мест, нас осталось меньше десяти. Многие умерли по дороге. Это был ад. Кучка покалеченных оборотней с дырами в карманах и вожаком, едва ставшим мужчиной, у которого на шее годовалый щенок… Эльфы скидок не сделали, заломили цену за кусок леса. Мы отдали всё что было и ещё остались должны. До сих пор плачу, — горько ухмыльнулся. — Слухи о Левенросе быстро разошлись по миру. Сюда потянулись другие волки, которые пострадали от рук людей. Я принимал их в стаю. Сейчас бесчинства дикарей прекратились, но обездоленные до сих пор приезжают в этот лес, чтобы обрести семью. Не знаю, сколько их ещё на свете.

У меня в горле застряла горечь, с которой вожак рассказывал эту кошмарную историю. Он молчал, а я думала: как это — построить всё с нуля и потерять? Каким Марк станет вожаком? Я знала младшего брата всего несколько дней, но успела понять, что парень ещё совсем зелёный и ни черта не смыслит в менеджменте. Бешеный латинос только казался бешеным, за этим амплуа скрывался жёсткий, но очень даже неплохой управленец. А Марк?..

— Послушай, — я обняла мощное плечо Михея и прижалась щекой к кожаному рукаву куртки, — если Марк отказался один раз от своей магии, то и второй раз сможет. Пусть отдаст тебе силу вожака обратно.

— Это невозможно. Никто не может отказаться от магии вожака добровольно. Только Боги решают, кому она достанется.

— Значит, надо уговорить ваших Богов, — настаивала.

— Они уже всё решили, Рокси, — голос волка скрипел металлическим холодом. — Марк вожак. Я рад, что он, а не кто-то чужой.

Михей побледнел, а я подскочила на ноги. Господь бог, опять плохо?

— Что с тобой? — у меня немного кружилась голова от выпитого.

— Не стоило мне эль… м-м-м… — зажмурился. — Такое ощущение, что у меня в венах магия младшего вместо крови.

— Надо домой. Я позову Акуру. Сможешь идти? Чёрт… — у меня позвоночник хрустнул, но моя помощь огромному шатающемуся оборотню, что слону дробина. — Не стоило нам уходить так далеко. О чём я вообще думала? — не замечала, что проговариваю мысли вслух.

— Обо мне? — даже в таком состоянии Михей умудрялся подбивать ко мне клинья.

— О, боже! Ты не выносим, мистер вожак.

— Уже не вожак.

— Для меня вожак и всегда им останешься, — мы потихоньку топали в сторону поселения.

— А ты останешься?

— Не дави на меня.

— Не буду.

Пять дней до испытания дрезины дварфов. Вот только как бросить этого балбеса бешеного? И Лоу… Кто о них позаботится? И вообще, я, может, тоже пострадала от рук людей и теперь нуждаюсь в семье.

Стояла в гостиной с тарелкой тёплого супа в руках и наблюдала, как Акура суетится рядом с вожаком. Полчаса назад мы добрались до дома, Михею даже стало легче. Он развёл огонь в камине, расстелил медвежьи шкуры на полу и попытался втянуть меня в развратное приключение.

Нет.

Латинос — мужчина, перед которым трудно устоять, но его здоровье вызывало серьёзные опасения. Михею становилось плохо приступами. Сейчас — оборотень бодрый, а через десять секунд он мог побледнеть и начать трястись. Позвала шаманку, даже слушать его протесты не стала.