Копейка - Александр Вавилов

— Думаю, Дмитрий Владиславович, вы не будите против, если мои следователи свяжутся с вами, и помогут разобраться с проблемой «СЖК».

— Не вижу препятствий, одно дело делаем.

Захаренко понял, что инвестиционный трест был интересом следственного департамента и не должен был пострадать в деле «Газпромнефти». Всё это было легко устроить, так как «Строительный Жилищный Кооператив» ему был без надобности. Его интересовал менеджмент сырьевого предприятия, получающий откат в 30 % от выплаченного «СЖК» аванса. Схема откатов была стандартной.

«Газпромнефть» перечислял аванс «СЖК». 30 % от этой суммы переводились трестом на определённые счета в нескольких банках, которые спустя череду транзакций аккумулировались на определённом счёте в конечном банке с сомнительной репутацией, который и обналичивал топ-менеджер «Газпромнефти», подписавший контракт с «СЖК».

Захаренко отслеживал всю цепочку движения денег, фиксируя каждую транзакцию и каждый расчётный счёт, по которому она проходила. И когда откат оседал в конечном банке, а ничего не подозревающий управленец приходил снимать с этого счёта деньги, его под руки уводили люди из управления Т.

В кабинете жадному управленцу показывали статьи уголовного кодекса за экономические преступления, совершённые на предприятиях топливно-энергетического комплекса. И предлагали отказаться от суммы отката в пользу государства. За это пойманному в капкан правоохранителей топ-менеджеру обещали забыть о грехе и не давать ход делу.

— С деньгами нужно расставаться легко, особенно с теми, которые вам не принадлежат, — любил поговаривать Степаныч, приперев очередного топа из высшего управления к стенке.

Таким образом, суммы обналичивались, передавались людям Захаренко и о неприятном инциденте забывали. В целом работа с незаконными откатами застройщикам и генеральным подрядчикам принесла Захаренко баснословный кэш, на который можно было построить дворцы всем его родственникам, подчинённым и родственникам подчинённых. Квартира Карины ломилась от сумок с деньгами, часть из которых с помощью банковских махинаций перевели в золотые слитки.

Если бы Захаренко начал скупать на эти деньги недвижимость, то его моментально сняли бы с должности, так как он давно уже превзошёл по богатству всех стоящих над ним генералов. Единственным спасением был вывод всё возрастающего потока денежной массы в офшоры. Учитывая прямое предупреждение Кирилла Игнатьевича, дело было опасное, поэтому без помощи Дарины Захаренко было не обойтись. Она вместе с Виктором надёжно оберегала полковника МВД от лап вездесущих агентов федеральной службы безопасности.

Даже спустя год после того, как он возглавил управление Т, у федералов на него ничего не было: ни записей разговоров, ни прямых свидетелей, ни представлений о том, в каких масштабах он развернул преступную деятельность. Каким-то чудом ему удавалось избегать ловушек и капканов, которые они для него расставляли. Внедрённые агенты проваливали задания, пытаясь поймать его на взятках и подсунуть сфабрикованные дела, за которые можно было снять с должности. Три человека просто бесследно исчезли, пытаясь проникнуть в квартиру Карины. Творилась необъяснимая чертовщина! Всё, что могли сделать федералы — это продолжать следить за ним, надеясь на то, что он допустит ошибку.

Тем временем, базы юридических фирм и банков, которые их обслуживали, попав в руки Захаренко на посту начальника управления Т, значительно упростили ему работу по легализации отжатых у топ-менеджеров откатов. Теперь к менеджменту предприятий, через которые ранее его предшественниками регулярно отмывались бюджетные деньги, приходили люди Дмитрия Владиславовича и назначали в бухгалтерию своего смотрящего, называя его в штатном расписании советником генерального директора. Далее, по негласному распоряжению советника, предприятие открывало счета в малоизвестном банке, который и оцифровывал наличку из сумок и чемоданов, хранящихся в квартире Карины.

Так как кэш измерялся миллиардами, то и суммы разбивались по нескольким предприятиям, чтобы статьи «Непредвиденные расходы» и «Нераспределённая прибыль» в бухгалтерской отчётности не бросались в глаза проверяющим. Банк, через который прогонялись тонны денежной массы, был абсолютно не защищён законом, числился в рейтинге банков на последних местах, а в реестре Центробанка, вообще, был нижним из списка.

Главной задачей такого мутного банка было перемещение денег в офшоры, которые были созданы ещё во времена брокерской фирмы «Копейка». Рано или поздно федералы бы накрыли эту финансовую дыру, через которую капитал утекал за рубеж. И тогда участники государственного общака задействовали бы все имеющиеся у них ресурсы, чтобы вернуть вывезенные из страны деньги. Офшорное законодательство хоть и не было в их руках, но позволяло сделать это западным партнёрам, тем более если бы федералы их заинтересовали, скажем, за определённый процент от возвращённого капитала.

Поэтому на следующем этапе сокрытия денег, их нужно было перевести из офшоров на счета швейцарских банков. Достать деньги оттуда силовикам не позволило бы уже никакое международное законодательство. Швейцарская банковская система закрытая и регулируется исключительно собственными законами. Можно достать копейку со дна реки, выронив её из лодки. Трудно, но можно. А вот достать копейку, упавшую с корабля в море уже невозможно. Со дна моря не могут поднять Титаник, что уж говорить о копейке. Дарина знала, где на земле самое безопасное для богатства место.

Когда самолёт из Внуково приземлился в Женеве, Захаренко был в приподнятом настроении. Ему удалось договориться со службой безопасности московского аэропорта о беспрепятственном пересечении границы Российской Федерации одним днём. То, чего он не знал, — это полученное ими негласное разрешение федералов на его полёт за границу. Каждый шаг полковника МВД рассматривался опричниками государства под микроскопом. Они, наконец, решили, что взяли неуловимого коррупционера на крючок. В Швейцарии Захаренко ждали опытные агенты под прикрытием, обладающие самой современной аппаратурой для ведения слежки и организации прослушки.

Однако помимо агентов ФБС Захаренко ожидал и Виктор. Он вместе с полковником МВД сел в машину и, петляя по небольшим аккуратным женевским улочкам, без труда исчез из поля зрения коварных следопытов.

— Как такое возможно? — ничего не понимал опытный сотрудник ФСБ.

Машина, в которую сел Захаренко, была постоянно в их поле зрения, и вдруг за поворотом она словно растворилась в пространстве.

— Скорее отследи сигнал с телефона, — дал он указание напарнику.

Второй сотрудник открыл портативный компьютер, замаскированный под дипломат, и начал искать спутниковый сигнал жучка, встроенный в рабочий смартфон Захаренко. Система запеленговала его, и они, следуя за ним повернули налево, двигаясь в сторону большого женевского озера.

Тем временем Виктор свернул направо и двинулся к выставочному центру «Palexpo» в центре города. Он остановился возле отеля «Royal 5 Star» и сказал:

— Она ждёт тебя. Комната № 50.

Тем времени агенты следовали за мигающим красным кружком на экране монитора компьютера, петляя по окраинам Женевы, пока он не вывел их к берегу реки Рона. В конце концов, когда бензин уже был на исходе, они упёрлись в каменную стелу, на которой была выгравирована таверна «Красный рак» из сказки о Пиноккио. Сверху на стеле сидел чёрный ворон и смотрел на них острым глазом.