Психология детского творчества - Елена Николаева

Вербальная сеть – система взаимодействия слов в языке, в которой слова, различные по смыслу и произношению, находятся в разной степени взаимной удаленности или близости. Особенности индивидуального функционирования сети определяют многие речевые характеристики человека, например, специфику «семантических полей» (то есть количество смыслов, описывающих данное слово), синонимию, антонимию слов, их податливость к заменам, понимание многозначных слов, словесные ассоциации.

Внешняя речь (то есть собственно речь) имеет коммуникативную направленность, то есть ориентирована на понимание другими людьми.

Внутренняя речь – общение человека с самим собой для постановки и решения той или иной познавательной задачи. Она отличается от внутреннего проговаривания (или речи «про себя», беззвучной речи) и внутреннего программирования (создания плана будущего высказывания или цепочки высказываний).

Неологизм – слово, произносимое ребенком, которое не является повторением услышанного, а отражает процесс осмысления им языковых норм и попытку использовать эти знания для обозначения освоенных им понятий.

Словотворчество – это процесс осмысления ребенком языковых норм, в котором он использует эти знания для обозначения освоенных им понятий, создавая собственные слова.

Мы играем не потому, что мы бываем детьми, но нам именно для того и дано детство, чтобы мы могли играть.

К. Гросс

Игра не является прерогативой исключительно человека. Играют все высшие животные [102]. Чем выше на эволюционной лестнице находятся животные, тем большей сложности достигают их игры, тем больше времени они требуют в дневном распорядке и тем больше вероятности, что элементы игры сохранятся и во взрослом состоянии (рис. 7.1) [225]. Активно обсуждается предположение о связи эволюции приматов с игровым поведением [210].

Рис. 7.1. Животные любят играть не меньше, чем люди (Б. Галдикас-Бриндамур, 1975)

Игра включает в себя и подражание, и собственно экспериментирование. Если первое составляет воспитательное и коммуникативное свойство игры, то последнее отражает творческий потенциал игры. Именно в игре человек отдыхает от принуждения к работе и обретает безотчетное наслаждение свободой [56].

Эксперименты X. Ф. Харлоу (И. F. Harlow) [236] продемонстрировали тот факт, что лишенные возможности играть со своими сверстниками детеныши высших обезьян в дальнейшем становятся агрессивными, не могут влиться в сообщество животных и не оставляют потомства: они не проявляют сексуального поведения, свойственного данному виду.

По исследованию игр животных можно многое сказать об их умственных возможностях. Наблюдение за особенностями игр в человеческом сообществе также позволяет сделать вывод о том, в каких временных рамках мы находимся. Например, агон (древнегреч. – борьба, игра) характеризует эллинскую цивилизацию, рыцарский турнир – европейское средневековье, кулачный бой – русскую культуру, современное телевидение предлагает бесчисленные игры, целью которых являются денежные призы [8].

Однако существует и различие игрового поведения животных и людей: в большинстве животных сообществ взросление предполагает полное исчезновение или резкое сокращение игрового поведения. Человек же характеризуется удивительным постоянством в игре. В человеческом обществе играют и дети, и взрослые. Однако в разные возрастные периоды игры меняются, как меняются и цели, ради которых затеваются игры.

Безусловно, игра является основой всей человеческой культуры [103], поскольку, как далеко мы не заглянем в историю человечества, мы обязательно столкнемся с тем или иным ее проявлением. Взрослую игру обычно рассматривают либо как продолжение детской с некоторым изменением акцентов, либо как напоминание о золотом времени детства. При этом во взрослой игре пытаются отыскать либо корни детской, либо некоторые ее параллели. Теория взрослой игры, в отличие от детской, менее разработана.

Игру представить может любой, даже если в языке нет такого понятия. Все серьезное можно отрицать, но не игру. Взрослая общность выстраивается через формы и функции игры. В основе наиболее значимых форм общественной жизни лежит игра, являющаяся их проформой [186]: например, суд, выборы президента, войны, встречи на высшем уровне, выступления на ассамблеях ООН, защиты дипломов и диссертаций и т. д.

Однако слишком разительно отличается безмятежная игра малыша (рис. 7.2) от того болезненного действия, которое производит взрослый человек, бесконечно забрасывая фишки в отверстие игрального автомата с тайной надеждой на безумный выигрыш, или от способов, применяемых претендентами на пост президента для дискредитации других кандидатов.

Рис. 7.2. Игра ребенка

И. Хейзинга [186] попытался выявить основные признаки игры, объединяющие, казалось бы, несопоставимые ситуации:

– игра всегда добровольна, а потому это способ реализации свободы (свободы от жесткой детерминации жизни, от сословных рамок, от меркантильности);

– игра – это способ снятия напряжения монотонной жизни через радостную мобилизацию духовных и физических сил;

– игра ограничена во времени и в пространстве и защищена этим пространством;

– игра имеет правила, структурирующие ее и позволяющие ей возобновляться;

– хотя в игре и есть неопределенность, но игра стремится к ее разрешению, а потому и к гармонии;

– в игре нет выгоды, и она вовлекает человека, активизируя его способности;

– игра сплачивает людей в группы, которые поддерживают друг друга на протяжении жизни.

«Это действие, протекающее в определенных рамках места, времени и смысла, в обозримом порядке, по добровольно принятым правилам и вне сферы материальной пользы и необходимости. Настроения игры есть отрешенность и воодушевление – священное или просто праздничное, смотря по тому, является ли игра посвящением или забавой. Само действие сопровождается чувствами подъема и напряжения и несет с собой радость и разрядку» [186].

Выделенные И. Хейзингой параметры игры характеризуют ее как некоторый теоретический конструкт, не имеющий отношения к действительности. Реальная игра часто разительно отличается от декларируемых в ней правил. В основе большинства игр лежит принцип «честной игры», открытого состязания, отсутствия выгоды. Именно таковыми должны были являться (вне зависимости от реального протекания событий) рыцарские турниры, художественные конкурсы, конкурсы красоты, спортивные состязания, философские диспуты.