Вспомни, что будет - Роберт Дж. Сойер

— Вот именно!

— Это не так-то просто переварить, — покачал головой Ллойд.

— Да? Неужели? Неужели это труднее переварить, чем такую мысль: мы видели будущее, которое невозможно изменить, и даже то, что мы знаем о нем заранее, не позволяет нам помешать этому будущему сбыться? Вот послушай: если у тебя было видение, из которого ты узнал, что через двадцать один год окажешься в Монголии, то для того, чтобы победить это видение, тебе нужно просто не ездить в Монголию. Не станешь же ты предполагать, что тебя вынудят туда поехать против собственной воли? Уж если не свобода, то сила воли у нас имеется.

Ллойд решил говорить как можно мягче. Он привык вести научные споры с другими людьми, но не с Митико. Даже в интеллектуальных дебатах всегда присутствовали личные отношения.

— Если в видении ты увидела себя в Монголии, в итоге ты там обязательно окажешься. О, ты можешь давать себе сколь угодно зароков никогда и ни за что на свете не ездить туда, но это случится, и к тому времени покажется тебе вполне естественным. Ты не хуже меня знаешь, что люди в своих желаниях крайне непоследовательны. Сегодня ты можешь дать себе обещание сесть на диету, твердое намереваясь сидеть на этой диете целый месяц, но почему-то получается, что к этому времени ты бросаешь диету — так, словно у тебя вовсе нет свободы воли.

Митико, похоже, задумалась.

— Ты считаешь, что мне нужно сесть на диету? — улыбнулась она. — Да ты меня разыгрываешь!

— Но ты ведь меня поняла. Мы не способны волевым усилием избежать каких-то поступков даже в самом ближайшем будущем. Так как же мы можем думать, что через пару десятков лет станем решительнее?

— Потому что нам придется стать решительнее, — ответила Митико, отбросив игривый тон. — Потому что иначе у нас не будет выхода. — Она встретилась взглядом с Ллойдом. — Неужели ты не понимаешь? Типлер должен быть прав. Либо, если он не прав, должно существовать какое-то другое объяснение. Это не может быть будущим. — Она немного помолчала. — Это не может быть нашим будущим.

Ллойд вздохнул. Он любил ее, очень любил, но… Проклятье, проклятье! Он машинально покачал головой.

— Я не больше тебя хочу, чтобы будущее было таким, — тихо произнес он.

— Тогда не позволяй ему стать таким, — сказала Митико, взяв Ллойда за руку. — Не позволяй.

— Алло?

Приятный женский голос.

— А… Алло, это… это доктор Томпкинс?

— Я вас слушаю.

— А… здравствуйте. Вас беспокоит… Джейк Горовиц. Вы, наверное, помните, из ЦЕРНа?

Джейк сам не знал, что ожидал услышать в ответ. Слова любви? Радость оттого, что он позвонил первым? Удивление? Но ни одна из этих эмоций не прозвучала в голосе Карли.

— Да? — сказала она спокойно.

И все. Просто «да».

У Джейкоба екнуло сердце. Может быть, ему стоило повесить трубку и отойти от телефона. Никому от этого хуже не стало бы. Если Ллойд прав, рано или поздно они с Карли встретятся и будут вместе. Но он не мог заставить себя сделать это.

— Извините… за беспокойство, — запинаясь, произнес Джейк.

Он никогда не умел разговаривать по телефону с женщинами. На самом деле в последний раз он звонил девушке по такому поводу, когда заканчивал школу. Тогда он набрался храбрости, чтобы позвонить Джулии Коэн и назначить ей свидание. К звонку он готовился несколько дней и до сих пор помнил, как дрожала у него рука, когда набирал ее номер. Он звонил с аппарата, стоявшего в подвале, и слышал, как наверху ходит старший брат, как скрипят половицы у него под ногами — ну просто будто капитан Ахав[42]расхаживал по палубе. Джейк ужасно боялся, что Дэвид спустится в подвал и услышит, как он говорит по телефону.

Трубку снял отец Джулии и сказал, чтобы она подошла к другому телефону. Он не прикрыл трубку рукой, и Джейк услышал, как грубо он говорит с дочерью. Он сам ни за что не стал бы так относиться к Джулии. Но вот она сняла трубку, а ее отец положил, и Джулия пропела своим чудесным голосом: «Алло?» — «А-а-а… Привет, Джулия. Это Джейк. Ну, знаешь, Джейк Горовиц». Молчание. «Мы вместе ходим на историю Америки», — «Да?» — произнесла Джулия таким тоном, словно он попросил ее назвать последнюю цифру числа пи. «Я вот тут подумал, — пробормотал Джейк, стараясь говорить как можно небрежнее, как будто от этого разговора не зависела вся его жизнь, будто его сердце не готово было выскочить из груди. — Я вот тут подумал, не захочешь ли ты… ну, куда-нибудь сходить со мной… может быть, в субботу… ну, то есть, конечно, если ты свободна». И снова молчание. Он вспомнил, что когда он был маленький, из телефонной трубки доносилось потрескивание статических разрядов. Жаль, что теперь не было слышно этого треска. «Может, в кино», — произнес он, чтобы нарушить эту гробовую тишину. Еще несколько ударов сердца, а потом: «С чего это ты взял, что я захочу с тобой куда-то пойти?»

У него все поплыло перед глазами, засосало под ложечкой, ему вдруг стало тяжело дышать. Он не помнил, что сказал после этого, но как-то оторвался от телефона, сдержал слезы, а потом просто сидел в подвале и слушал, как наверху ходит старший брат.

Это было последний раз, когда он звонил девушке, чтобы назначить свидание. О нет, он не был девственником. Всего за пятьдесят долларов он излечился от этой болезни как-то ночью в Нью-Йорке. Потом он чувствовал себя ужасно. Он казался себе дешевым и грязным. Но он знал, что в один прекрасный день встретит женщину, с которой ему захочется быть рядом. И пусть не хватает опыта в сексе, то хотя бы не опростоволосится.

И вот теперь, теперь все шло к тому, что ему все же предстоит встретиться с женщиной — с Карли Томпкинс. Если он правильно помнит, то она была красивой, с темно-русыми волосами и зелеными… или серыми глазами. Ему нравилось смотреть на нее, нравилось слушать ее выступления на конференции Американского физического общества. Но отчетливо вспомнить ее он не мог. Да, у нее были веснушки на носу и щеках, но не так много, как у него. Вряд ли эти веснушки ему померещились…

Холодное «да?» Карли все еще звенело у Джейка в ушах. Наверняка она догадалась, зачем он звонит. Наверняка она…

— Мы будем вместе, — выдавил Джейк, понимая, насколько глупо это звучит. — Через двадцать лет мы будем вместе.

— Наверное, — немного помолчав, ответила Карли.

Джейк вдруг почувствовал невероятное облегчение. Он боялся, что она откажется от своего видения.

— И я подумал, — сказал он. — Я подумал… Может быть, нам стоит познакомиться поближе. Ну, например, сходить куда-нибудь выпить кофе.

Его сердце часто билось, у него сосало под ложечкой. Ему снова было семнадцать.

— Джейкоб, — начала Карли.