Битва под Эль-Аламейном. Поражение танковой армии Роммеля в Северной Африке - Майкл Карвер

Артиллерийский огонь, который настиг немецкие танки у «Бекаса» в середине ночи, велся для поддержки новой попытки 1-й бронетанковой дивизии захватить «Вальдшнеп» при поддержке моторизованной пехоты Ли. Бриггс сначала думал, что стрелковая бригада была смята, потом – что она отступила, исчерпав боеприпасы. В половине пятого от пехоты по-прежнему не было никаких известий, и истинная обстановка была выяснена только в восемь часов утра.

Тем временем началась на скорую руку подготовленная атака всех сил Ли. 4-й Королевский суссекский полк неудачно начал, вступив в перестрелку с 1-м гордонским полком у «Абердина». Одна рота атаковала расположение немецких танков. После чего через 2 мили, захватив 200 пленных и пять 88-мм орудий, командир решил, что достиг заданного рубежа. Было уже половина второго. Грунт был очень твердым, окапываться пришлось с большим трудом. Рота совершенно оторвалась от бригады. Вскоре после рассвета, находясь на открытой позиции к северо-западу от гряды высот «Почка», она была атакована немецкими танками, которые сначала выбили все противотанковые орудия. В половине восьмого рота была окружена, и часом позже оставшиеся в живых отправились в плен, оставив на высоте 60 убитых.

Пока происходили эти прискорбные события, йоркширский драгунский полк, потеряв один эскадрон, был вынужден отступить. На юге 2-й Королевский суссекский полк был прижат на гряде высот «Почка» к земле интенсивным огнем, но держался, хотя командир полка был убит. 5-й батальон находился в затруднительном положении и не смог занять намеченные позиции. Лейтенант Джон Монтгомери, офицер разведки 2-го Королевского суссекского полка, записал в своем дневнике:

«Рано утром полковник отбыл на своем бронетранспортере, чтобы посмотреть, что делается в передовых ротах. Он поступил бы осмотрительнее, если бы пошел пешком, так как его транспортер, украшенный флагом, несомненно, привлек внимание противника. Так как в это время я был у телефона, то видел, куда он поехал, и через несколько минут понял, что он отправился в роту «А», которая занимала позиции на правом фланге переднего края.

По пути к расположению роты «А» надо было пересечь минное поле, на котором всегда можно было наткнуться на противопехотную мину. Я отправился с командного пункта к траншее, где находились наши артиллеристы с противотанковых орудий. От траншеи путь к позициям роты «А» уходил вправо, к дальней части гряды. Прикрытие было неплохим; низкорослый кустарник и мертвое пространство, невидимое с противоположной стороны гряды. Продвигался я медленно, так как приходилось все время оглядываться и не забывать смотреть под ноги, чтобы не попасть в ловушку или не наступить на противопехотную мину. Я был уже в 100 ярдах от расположения роты «А», когда возле моей головы просвистели две пули. Не было сомнений, что они предназначались именно мне. Я упал на землю и начал выполнять старый боевой прием «ползи и смотри», который мы сотни раз отрабатывали в учебных лагерях в Кенте. Правда, на этот раз сцена выглядела более реалистично.

С земли я не мог ничего видеть и полагал, что нахожусь вне поля зрения снайпера. Но зато теперь я не был уверен, что это лучший путь к расположению роты «А». Поэтому я пополз назад и через несколько минут свалился в траншею к артиллеристам. Рой Лейвуд, усатый и небритый, приветствовал меня. «Вы знаете, что наш полковник убит?» – спросил он. Новость настолько ошарашила меня, что на мгновение я растерялся. Я все время находился рядом с полковником. И теперь, когда его не стало, мне казалось, что в сражении произойдут плохие перемены. В течение некоторого времени я не мог представить себе, что Кеннет Хупер, которого мы хорошо знали как ротного командира, а затем как молодого и энергичного командира батальона, был мертв.

Об обстоятельствах его гибели мне рассказал позже Кейт Такер, который, как ротный командир, был на своем командном пункте, когда к нему приехал Кеннет Хупер на своем бронетранспортере. Полковник вышел из машины, спрыгнул в траншею и заговорил с Кейтом Такером. С самого начала он предупредил полковника, чтобы тот не поднимался во весь рост, так как бруствер траншеи прекрасно просматривается противником, на позициях которого немало снайперов. Кроме того, было похоже, что у противника справа расположена противотанковая батарея. На это полковник возразил, что ему надо взглянуть на позиции противника, и, хотя Кейт Такер снова предупредил его, что это слишком рискованно, он настоял на том, чтобы встать и посмотреть через край траншеи. Оттуда был виден небольшой участок обороны противника, и полковник мог сделать какие-то выводы. Такер, который тоже встал и выглянул из окопа, обернулся и увидел, что полковник тяжело повалился на дно траншеи. Он бросился к командиру, чтобы помочь ему, и увидел, что пуля попала полковнику в лоб. Кеннет Хупер был мертв».

«Наверху» мало знали о действительном положении на передовых позициях, мало знал даже Ли, хотя от танкистов Фишера поступило сообщение о том, что они видели колонну пленных, шедших на запад с того места, где, как они полагали, находились позиции 4-го суссекского полка. На рассвете при первых лучах солнца 9-й уланский полк выступил в направлении высоты 33. Бэйс тоже позже повернул туда. Но без десяти семь бригаде было приказано остановиться, так как планы высшего командования изменились, и фронт должен был принять под свое начало генерал Гейтхауз. Бригада немного отступила и позавтракала, а в это время противник добивал 4-й суссекский полк и йоркширский драгунский полк. Все это вызвало в войсках горечь и привело к взаимным обвинениям.

Действительно, в тот момент Монтгомери решил оставить попытки прорваться через район гряды высот «Почка». Он вызвал на совещание Лиса, Ламсдена и начальников их штабов в восемь часов утра 28 октября. На этом совещании было решено, что участок «Вальдшнеп» должен стать рубежом обороны, который временно будет удерживать Гейтхауз, а потом Лис. 1-ю бронетанковую дивизию нужно скорее отвести в тыл для отдыха и реорганизации. Ламсдену предстояло продвинуться на запад наступлением австралийской дивизии, которое должно было начаться следующей ночью. Теперь стало ясно, что 21-я немецкая танковая дивизия движется на север, и Королевским военно-воздушным силам надо было наносить удары по району Тель-эль-Аккакира, где, как полагали, сосредоточивался африканский корпус. Позже в течение дня Хардинг получил приказ двигаться к станции Эль-Аламейн.

Фрейберг, который два дня тому назад предлагал атаковать на фронте трех дивизий, используя при этом бронетанковые силы для обеспечения твердого тыла, утром отправился к Моршиду, а потом поехал обедать к Монтгомери. Командующий сказал Фрейбергу, что планирует использовать новозеландскую дивизию для продвижения вдоль берега моря, чтобы обеспечить успех атаки австралийцев. Фрейбергу предстоит своей бронетанковой бригадой защищать левый фланг. 6-я новозеландская бригада заменит австралийцев на следующую ночь после начала их наступления – в ночь с 29 на 30 октября. Атака Фрейберга должна начаться в ночь с 30 на 31 октября. Так как у новозеландской дивизии нет своего пополнения, то ее пополнят из британских пехотных соединений. 9-я бронетанковая бригада Карри восполнит потери новозеландцев в танках.

Монтгомери изменил направление своего главного удара, а Роммель находился под обманчивым впечатлением утренних атак британцев на северном участке фронта, отбитых немецкими танковыми дивизиями, понесшими тяжелые потери в боевой технике, но сумевшими оттеснить противника к исходным рубежам. Роммель полагал, что во второй половине дня британцы сконцентрируют силы для решающего прорыва. Практически все оставшиеся в строю германские части были переброшены с юга, африканскому корпусу было поручено держать фронт; и командующий объявил всем командирам, что настал решительный момент. Он заявил также, что это будет битва не на жизнь, а на смерть и каждый должен сделать все, что в его силах.