Твоя на одну ночь - Ольга Иконникова

Главное, чтобы он не узнал о Джереми. А если он станет думать о герцогине де Трези как о распутной женщине, прыгающей в постель к первому встречному, – ну, что же, это его право. А через несколько дней они с королевой вернутся в Камрию, и он забудет об этой давней истории.

Он остановился в двух шагах от меня, и уже не осталось сомнений, что он пригласит меня танцевать.

– Ваше величество, позвольте вам представить вам ее светлость герцогиню де Трези, – кто-то из гостей счёл нужным соблюсти все требования этикета.

Король отвесил мне поклон, я в ответ присела в реверансе.

– Ваша светлость, могу ли я надеяться, что вы отдадите этот танец мне?

Его голос был до боли знаком. Но вот что было странно – мне почему-то показалось, что я слышала его и совсем недавно. Я тряхнула головой, отгоняя наваждение.

Мне всего лишь нужно пройтись с ним в танце по залу. Четверть часа, в течение которой мы сумеем обменяться лишь несколькими вежливыми фразами.

И быть может, он всё-таки меня не узнал?

Я ловила на себе восхищенные взгляды мужчин и завистливые взгляды женщин. Я не была любительницей танцевать, но неплохо знала фигуры, а его величество оказался прекрасным партнером.

Говорят, что первая любовь не забывается, и я как никто другой имела возможность в этом убедиться. Я знала его всего одну ночь, но стоило его руке оказаться на моей талии, как я почувствовала легкое головокружение. Это было так глупо, что я мысленно строго отчитала себя за такое проявление чувств.

Мы рука к руке сделали круг по залу и остановились друг против друга. Следом за нами шествовали еще не меньше двух десятков пар, но я понимала, что всеобщее внимание обращено именно на нас.

Я скромно молчала, как и подобало благовоспитанной даме (то-то папенька бы удивился!), и его величество начал разговор первым:

– Если бы я знал, какие красавицы находятся при дворе его величества, я бывал бы в Луизане чаще.

Кажется, он действительно меня не узнал. Он просто пригласил на танец женщину, которая разглядывала его слишком откровенно.

Я не осмелилась поднять на него взгляд, но что-то ответить было нужно, и я сказала:

– Признаться, я и сама бываю здесь не так часто.

Сказал и тут же прикусила язык. Я не должна была говорить об этом! Теперь он наверняка спросит, из какой провинции я прибыла, и если я назову Трези, а он поймёт, что это совсем рядом с Монреем…

Но следующая фигура предполагала временную смену партнеров, и мы обменялись ими с соседней парой. Когда же моя рука снова оказалась в руке его величества, я предпочла сменить тему разговора:

– Понравилась ли вам Луизана, ваше величество?

Он вежливо ответил:

– Да, она восхитительна. Хотя, скажу вам честно, я здесь еще мало что сумел посетить. И потому буду вам весьма признателен, ваша светлость, если вы не откажетесь показать мне этот город. Скажем, завтра после полудня?

Он задавал вопрос, изначально предполагая получить мое согласие, и я вспыхнула от возмущения.

– Простите, ваше величество, но я не думаю, что это возможно. Такая прогулка вызовет слишком много ненужных разговоров. Уверена, вы легко найдете другого сопровождающего.

Но он только беспечно улыбнулся:

– Если хотите, мы отправимся на эту прогулку инкогнито. Я надену широкополую шляпу, а вы – вуаль. И уверяю вас, такая поездка по центральным улицам города не причинит ни малейшего вреда вашей репутации.

Но я была намерена настоять на своем. Да, он король, но даже это не дает ему право на мое внимание. Я задумалась, подбирая нужные для отказа слова, а потом мой взгляд упал на его правую руку.

На его мизинце красовалось кольцо с изумрудом, которое накануне вечером я подарила мужчине, что заступился за нас с Мелани.

Но как же так? Его величество в холщовой одежде на темной улице! Вчера на нем была широкополая шляпа, к тому же, я пребывала в таком волнении, что даже не пыталась рассмотреть его лицо. Я приняла его за простого ремесленника и была искренне признательна ему за помощь.

Хотя теперь я поняла, где я слышала его голос совсем недавно. Нет, таких совпадений не бывает! Он уже второй раз защищал меня от врагов.

– К тому же, вы можете напустить на нас иллюзию, – тихо добавил он, – и тогда нас точно никто не узнает.

Теперь ответить ему отказом было уже не так просто. Он не узнал во мне Клементину, но не сомневался в том, что именно со мной он встретился вчера на улице, и мое нежелание отблагодарить его всего такой малостью, как совместная прогулка, было бы вопиюще невежливым.

Я покажу ему Набережную, несколько площадей и парков. Что может быть в этом дурного? Мы поговорим на нейтральные темы. Это всего лишь жест благодарности с моей стороны.

Хотя кого я пыталась обмануть? Мне самой отчаянно хотелось отправиться с ним на эту прогулку. Чтобы узнать его хоть немного получше. И чтобы понять, что он меня не узнал.

Я вернулась к Намюру в самых противоречивых чувствах. Я испытывала одновременно и страх, и странное возбуждение.

– Вы с его величеством великолепно смотрелись, – отвесил мне комплимент Огюст. – Надеюсь, тебе удалось намекнуть ему, какие восхитительные ткани производятся на наших мануфактурах? Да-да, я понимаю, что танец – это не лучшее время для деловых переговоров, но всё-таки…

– Я не хочу иметь никаких дел с камрийцами, – отчеканила я.

Но он не поверил.

– Ты шутишь, Джейн? Ты только представь, какие возможности там открываются! Подожди, его величество сказал тебе что-то неприличное? Он чем-то обидел тебя?

Ноздри Намюра воинственно затрепетали, и я поспешила его успокоить:

– Нет-нет, всё в порядке. Мне просто показалось, что его величество по-прежнему не заинтересован в сотрудничестве с эльзарийцами.

На сей раз маркиз рассмеялся:

– С эльзарийцами – возможно, а вот с эльзарийками…

Я незаметно хлопнула его веером по руке. Подобные шутки в приличном обществе недопустимы. А через несколько минут к нам присоединилась Мелани, и я с радостью отметила, что она испытывала от бала приятные чувства.

Для меня же танцы в этот вечер потеряли всякий интерес. Я могла думать только о прогулке, от которой не сумела отказаться. Два-три часа, проведенные наедине с мужчиной, который тебе небезразличен, – это целая вечность.

Я говорила себе, что должна держаться от него подальше, но он был красив, благороден (не каждый мужчина бросится на защиту незнакомой женщины на постоялом дворе или на грязной улице). И он был отцом моего ребенка. Не так уж мало причин, чтобы проявить к нему хотя бы симпатию.

Когда Берил доложила о приходе его сиятельства графа Изумрудного, я не сразу поняла, о ком шла речь. А едва поняла, рассмеялась. Его величество умел маскироваться.