Невеста смерти - Лидия Миленина

Алиса потерла рукой складку на газете и, вздохнув, решила перечитать еще раз. А потом… наверно, нужно просто сжечь эту газету, чтобы Доминик никогда ее не нашел. Ведь для него статья может стать спусковым крючком, что вызовет взрыв, ужасный, сильнее всех, что она когда-либо видела…

Алиса прочитала первый абзац, когда ощутила нечто странное. Словно воздух в библиотеке стал густым, другим. И взгляд…

Сердце ударило в панике, она обернулась.

Прямо у нее за спиной стоял Доминик и, внимательно глядя на мелкие буквы старинной газеты, читал статью.

_______________________

*«Новые секреты истории» (англ.)

**Евреи, принявшие христианство

_____

***

Лицо его в тот момент выражало полное спокойствие. «Неужели, пронесло!» — подумалось Алисе. Неужели, он сможет принять это с таким стоическим спокойствием?

Бояться нечего?! На это намекала Судьба, отправив Алису в библиотеку?

— Надо же, никогда раньше не читал эту статью. Интересно как, — совершенно непринужденным, чуть-задумчивым тоном сказал Доминик. И Алиса, счастливо улыбаясь, потянулась обнять его за шею (заодно закроет собой статью — на всякий случай).

И в этот момент его лицо перекосило: свело мышцы на щеках, брови устремились к переносице, сошлись на ней, губы искривились, как от боли, в преддверии крика или слез.

Алиса резко — на всякий случай — отстранилась от него, шагнула чуть в сторону. Даже прикинула для себя шаги отступления — вот так, чтобы, если что бежать к выходу из библиотеки.

Проследила за его взглядом.

Доминик молча, не отрываясь смотрел на гравюру в статье. И не замечал ничего вокруг. Потом его взгляд потерял осмысленность. Он пошатнулся — лишь тренированность нечеловечески крепкого тела удержала его на ногах.

Алиса точно знала, что с ним сейчас происходит. Потому что совсем недавно пережила это же сама.

Он осознал. Вспомнил. Увидел внутренним взором.

И, это было невыносимо для Доминика. Ведь судьба верно говорила — помнить, как ты уносил чужие жизни, убивал, подвергая мучительной смерти — пытка куда страшнее, чем помнить, как мучили тебя.

Алисе показалось, что внутри него сейчас пылает пожар — тот самый, который унес ее, Алисину, прежнюю жизнь молодой еврейки. Кстати, да, ей тоже помнить это больно. Помнить, как огонь подбирается к ногам, как в легкие забивается мерзкий влажный, пока еще лишь чуть-теплый дым… Помнить это почти больно, особенно точно зная, кто именно отправил тебя на костер.

Но … по-другому. Это можно терпеть. Равно, как можно не переносить на нынешнего Доминика то, что узнала о Доминике Монгеро из конца пятнадцатого столетья.

Доминик судорожно моргнул, посмотрел на Алису…

— Дом, я не специально… Так вышло! — прошептала она — хоть это было неуместно и звучало, должно быть, жалко.

Его рука на мгновение протянулась в ее сторону — то ли погладить, то ли ударить. Человек с таким выражением лица, может, и сам не знать, что собирается сделать. Потом рука резко опустилась, вернее упала.

Словно сильнее взметнулось пламя внутри него — и он опять ничего не видел перед собой. Лишь картины прошлого, чередой встающие перед глазами его души.

— Доминик, милый, ты сильный, я уверена, ты сможешь это пережить! Ты изменился. Ты теперь хороший, очень хороший — помни об этом! — забыв об опасениях Алиса шагнула к нему, взяла за руки, заглянула в невидящие черные глаза. a995e3

— Нет! — вдруг резко сказал он и встрепенулся, как бывает после сна. Дернулся, скинул с себя ее руки.

Буквально пару секунд смотрел на нее, явно узнавая и не узнавая одновременно.

— Не подходи ко мне. Я — монстр! — бросил он.

…Запрокинул голову и завыл, как раненый дикий зверь…Упал на колени сжимая голову руками, качаясь из стороны в сторону.

Алиса метнулась к нему, но прежде, чем коснулась — он растаял в воздухе.

Звук — душераздирающий вой — еще пару секунд метался по библиотеке, вонзаясь Алисе в сердце, выворачивая на изнанку душу.

Но вскоре растаял тоже.

«За что ты так с нами! За что!» — подумала Алиса, обращаясь к девочке-Судьбе. «За что?» — как нередко бывает, это было первое, что пришло в ее человеческую голову. Хотя закономернее и важнее было бы спрашивать: «Зачем?!». Потому что «за что» Алисе уже было известно.

Сначала Алиса осторожно звала его. Потом просто ждала.

Наверно, ему нужно побыть одному. А если учесть неконтролируемые вспышки гнева, свойственные Доминику при упоминании прошлого, он хочет обезопасить ее от самого себя

Сможет ли пройти через это? То, что Судьба и назвала «адом». Сможет ли Доминик пройти через ад?

Девочка-Судьба, наверняка знала, что делала. Быть может, в адском пламени сгорят остатки инквизитора, Доминик очистится в мучении, и ему позволят «сменить работу»…

Но шли часы, Доминик не возвращался.

Алиса все больше волновалась. Да что там! Ее сердце просто рвалось от боли за него и тревоги. Странно… если учитывать, что именно он подписал когда-то ей смертный приговор. Неужели так просто простить того, кто сжег тебя на костре? Может быть, это от того, что она сама прокляла его и знала, что проклятье сбылось в полной мере?

Или это просто от того, что любовь оказалась сильнее прошлого? Любовь безусловная, способная изливаться даже на убийцу… Алиса никогда не думала, что ей будет суждено испытать подобную любовь. Но по всем признакам выходило, что это она, такая невероятная — и почти неземная.

Да, наверно так, думала Алиса. Она немного побаивалась инквизитора, что таился в закоулках его души. Не хотела с ним «встречаться». Простой инстинкт самосохранения. Но не испытывала ни обиды, ни ненависти… Напротив — жалость и волнение и за него!

Или ей так казалось…

…Потом она бродила по дому, разыскивая его. По саду тоже, и даже в лес заглянула. Выискивала самые уединенные уголки, зная, что Доминик любит их. Но его нигде не было. Ну да, я никогда не найду его, если не захочет, думала Алиса. Может просто стать невидимым на любой срок. Да хоть навсегда…

От этого мысли по спине пробегали мерзкие холодные мурашки.

— Доминик, дорогой, где ты? Я хочу помочь! Позволь мне быть рядом! Я не сужу тебя! — повторяла она, вновь и вновь, блуждая по закоулками особняка или укромных тропинкам. Несколько раз садилась на скамейку и плакала — от растерянности, волнения, от бессилия и невозможности пройти его ад с ним вместе. И от того, что знала — он не выносит ее слез, сразу кидается успокаивать.

Но и это не помогало.

Затем Алиса собралась и принялась готовить его любимые куриные котлеты с укропом и картофельный гратен. Грустно усмехалась самой себе. Вдруг Доминик «приманится» на знакомые вкусные запахи. Не выдержит и придет на кухню, как кот ощутивший соблазнительные ароматы…