Командор - Валерий Михайлович Гуминский

— Меня зовут Викар, — не обращая ровным счетом никакого внимания на Михеля, строитель смотрел на меня, ожидая ответа. — Я старшина плотницкой артели. Слышал, что ты ищешь работников для восстановления баронской усадьбы.

— Теперь это моя усадьба, — холодно ответил я. — И хотелось бы увидеть ее такой, чтобы не стыдно гостей приглашать.

— Если договоримся — все исполним в лучшем виде, — пошевелил усами старшина.

— Сразу предупреждаю: я не намерен заключать договор с каждым встречным. Хотелось бы понять, кто в Акаписе умеет работать быстро и с надлежащим качеством, и при этом не сдирать лишнюю монету.

Викар спрятал ухмылку в усах, сильными руками смял шляпу, видавшую, наверное, зарождение первого дня мира.

— Боюсь, зря потратишь время, купец, — ответил он. — В городе десяток плотницких артелей, но никто не возьмется за подряд на Пустоши кроме меня.

— Отчего такая уверенность?

— Одних уже запугали, чтобы не связывались с вашей компанией, а другие боятся дурного места. Утверждают, дьявол рассердится, что его покой нарушили. Вылезет на сушу и сожрет всех. Вас уже в мертвецы записали.

Я насторожился и переглянулся с Ричем. Он, наверное, подумал то же, что и я. Оговорка про мертвецов не случайна. Сразу же на ум пришли угрозы Котрила. Переспросил старшину:

— Ты сказал, многих артельщиков запугали. А кто мог это сделать? Случаем, не Котрил приложил руку?

— Его псы уже какой день бегают по городу, — Викар потоптался на месте. — Кого уговаривают, чтобы не вздумали брать подряд от мошенника по имени Игнат, а кому незатейливо нож под ребра приставили.

— А ты смелее всех оказался? — недобро прищурился дон Ансело, не простивший пренебрежения мужика. Дворянская кровь взыграла. Но ведь старшина не знает о его статусе. Для него мы все торгаши.

— Я доверяю мнению госпожи Теобальд, — Викар снова ущипнул кончик усов. — Она женщина умная, проницательная и людей видит насквозь. Убедила меня, что купец никакой не мошенник и деньги у него водятся. Да и не верю я в Кракена.

— С этого и надо было начинать, — усмехнулся я. — И почему не веришь?

Старшина слишком уж хитро обвел взглядом меня и друзей:

— Морскому дьяволу поклоняются пираты. Это их бог и судья. А что здесь? — его рука обвела развалины. — Безлюдье, тишина. Ну и зачем это морским головорезам? Единственная причина, почему Пустошь обходят стороной — кто-то не хочет, чтобы здесь жили люди.

Меня заинтересовал вывод обычного мужика-крестьянина, умеющего, оказывается, не только строить дома, но и рассуждать подобным образом. Дон Ансело придерживался такого же мнения, согласно кивнув. Однако не торопился лезть с расспросами. Деньги платил я, поэтому Викар разговаривал только со мной.

— Что такого в Пустоши загадочного, из-за чего распространяются такие слухи? И кто этим занимается?

— Не знаю, господа купечество, — пожал плечами плотницкий старшина. — Это мои домыслы, ничего иного. Может, где-то здесь спрятаны пиратские сокровища, но за долгие годы хозяева их сгинули в море, а от той истории остались только обрывки знаний. Одно время по ту сторону реки много копали, но ничего не нашли. Потом, когда бароны Домине купили эти земли, поиски прекратились.

Старшина ткнул в сторону речки, где маячила одинокая фигура. Гусь исправно выполнял приказ: торчал на самом видном месте и следил за окрестностями. Странно, что Аттикус со штурмовиками до сих пор не появился.

— Раньше-то Чернявка пошире была, — словоохотливо пояснил Викар. — Этим охотно пользовались купцы. Они поднимались вверх на легких судах вверх, минуя Акапис, и шли дальше до самого Эстерлина. Маленький городишко, паршивое и захудалое место. Там раньше добывали соль, но шахта истощилась, люди стали уходить. Сейчас в Эстерлине почти никого не осталось кроме стариков да бродяг. Для них самое место. Никто не гоняет, есть крыша, хоть и худая, над головой. Наскребут соли в штольнях, да и продают ее по приречным деревушкам.

— А что случилось с рекой? Пересыхает?

— Есть такой городок интересный в сотне лиг отсюда, — Викар, оказался кладезем местной географии. — Айлло называется. Там правит речной барон Умберо. Его деду — знатный был проказник! — пришло в голову отвести от реки канал к своей усадьбе. Ну, захотелось человеку, чтобы возле дома появилось озеро с золотыми карпами и лебедями. Уйму денег спустил, но мечту свои исполнил аккурат перед смертью. Выписал из столицы какого-то умника, головастого инженера. Тот и придумал проточную систему, чтобы озеро не заилилось и тиной не покрылось, направив большую часть речного стока в канал, закольцевал его. Озеленили берега, парк разбили. Горожанам-то развлечение, а Чернявка с тех пор начала мелеть. Если доведется побывать в тех краях, можете заглянуть в Айлло. Сами все своими глазами увидите.

— Так и сделаем, — пообещал я. — Хочу услышать твое мнение о состоянии дома. И сколько будут стоить твои услуги.

Викар почесал затылок, но видно, ответ в своей голове он уже сложил.

— Стены в хорошем состоянии, — обрадовал меня старшина артели. — Не успели растащить кладку. Сделаем этажное перекрытие из дубовых балок, восстановим стены внутри, оштукатурим, покрасим, побелим. Люди в моей артели работящие, сделаем все в лучшем виде и быстро, будете довольны. Может, есть какие пожелания?

— Ты цену сначала назови, — я усмехнулся.

— Ну…, — опять демонстративное почесывание затылка. — Тысчонка золотых крон точно потребуется, учитывая кое-какие непредвиденные затраты.

Я перевел дух, но так, чтобы ушлый старшина не заметил моего облегчения.

— Да это грабеж! — возмутился Михель и замахал руками. — Тысяча крон? Да это же такие деньжищи! Можно целую деревню с потрохами купить! Карету золотую!

— Карета нам не нужна, — справедливо возразил Викар и стал загибать заскорузлые от работы пальцы. — Подвозка материала недешево обходится. Опять же, господа купечество предпочтет деревянные полы в доме, а не камень…

Я кивнул, признавая правоту старшины. Не лежала у меня душа к мертвому камню. Стены еще куда ни шло, но вот полы предпочитаю из натурального дерева. Ступишь босиком по нагретым за день половицам… Откуда-то накатил образ большого дома, в окна которого заглядывают утренние ласковые солнечные лучи. Пятнистая кошка развалилась посреди комнаты и лениво щурится, грея свою шубку, и смотрит на мелкие пылинки, танцующие в этих самых лучах. Я тряхнул головой, прогоняя странную картину