Посылка - Ричард Матесон

— О, как жаль,— сказал Теодор.

В последнем доме проживали Горсы.

— Я только что поселился по соседству,— сказал Теодор. Он пожал худенькую ладошку Элеоноры Горс, и та сказала, что отец на работе.

— Это он? — спросил Теодор, указывая на портрет человека с суровым лицом над каминной полкой, заставленной разнообразными предметами культа.

— Да,— ответила Элеонора, тридцать четыре года, дурнушка.

— Что ж, надеюсь, мы станем добрыми соседями,— сказал Теодор.

Тем же днем он отправился в свою новую контору и принялся обустраивать комнату для проявки.

Утром этого дня, прежде чем отправиться в контору, он заглянул в телефонный справочник и отыскал четыре номера. Набрал первый из них.

— Не могли бы вы прислать такси к дому двенадцать ноль пятьдесят семь по Силмар-стрит? — попросил он.— Благодарю.

Он набрал второй номер.

— Не могли бы вы прислать телемастера ко мне на дом,— сказал он.— У меня пропало изображение. Дом двенадцать ноль семьдесят, Силмар-стрит.

Он набрал третий номер.

— Хочу дать объявление в воскресный номер,— сказал он.— «Форд» пятьдесят седьмого года выпуска. Отличное состояние. Семьсот восемьдесят девять долларов. Да, все верно, семьсот восемьдесят девять. Мой телефон четыреста четырнадцать семьдесят четыре ноль восемь.

Он сделал четвертый звонок и назначил встречу с мистером Джеремайей Осборном. Потом постоял у окна гостиной, пока к дому Бакусов не подкатило такси.

Когда он отъезжал от дома, мимо него проехала машина телевизионного мастера. Он оглянулся и увидел, как она притормозила у дома Генри Путнама.

«Дорогой сэр,— отпечатал он позже у себя в конторе,— прошу прислать мне десять буклетов, за которые я вношу плату в размере ста долларов». Он написал имя и адрес.

Конверт упал в коробку «Исходящие».

Когда вечером Инес Феррел покинула дом, Теодор последовал за ней на машине. В деловой части города миссис Феррел вышла из автобуса и отправилась в бар под названием «Ирландский фонарь». Припарковавшись, Теодор осторожно проник в бар и проскользнул в темный кабинет.

Инес Феррел сидела в глубине зала, взгромоздившись на барный стул. Она сняла пиджак, демонстрируя облегающий желтый свитер. Теодор пробежал взглядом по выставленному напоказ бюсту.

Через некоторое время с ней заговорил какой-то мужчина, они поболтали, посмеялись, чуть-чуть посидели вместе. Теодор наблюдал, как они выходят, держась за руки. Заплатив за кофе, он последовал за парочкой. Путь оказался недолгим — миссис Феррел и мужчина вошли в двери гостиницы, находившейся в соседнем квартале.

Теодор поехал домой, насвистывая.

На следующее утро, когда Элеонора Горс и ее отец отправились куда-то вместе с миссис Бакус, Теодор последовал за ними.

Он встретил их на выходе из церкви по окончании службы. Ну разве не чудесное совпадение, сказал Теодор, что он тоже баптист? И он потряс жесткую руку Дональда Горса.

Когда они вышли на солнечный свет, Теодор спросил, не разделят ли они с ним воскресную трапезу. Миссис Бакус слабо улыбнулась и пробормотала что-то насчет своего мужа. Дональд Горс, похоже, сомневался.

— О, прошу вас,— взмолился Теодор.— Осчастливьте одинокого вдовца.

— Вдовца,— задумчиво повторил мистер Горс.

Теодор повесил голову.

— Уже много лет,— сказал он.— Пневмония.

— Давно вы баптист? — спросил мистер Горс.

— С рождения,— с жаром ответствовал Теодор.— В этом мое единственное утешение.

На обед он подал бараньи отбивные, бобы и печеную картошку. В качестве десерта — яблочный пирог и кофе.

— Я так рад, что вы разделили со мной эту скромную пищу,— сказал он.— Воистину, возлюбили ближнего своего, как самого себя.— Он улыбнулся Элеоноре, которая неуверенно улыбнулась в ответ.

Вечером, когда уже стемнело, Теодор отправился на прогулку. Проходя мимо дома Маккэннов, он услышал, как зазвонил телефон и мистер Джеймс Маккэнн заорал в трубку:

— Это ошибка, черт побери! Какого лешего я должен продавать какой-то паршивый «форд» пятьдесят седьмого года за семьсот восемьдесят девять баксов?

Трубка с грохотом упала на рычаг.

— Проклятье! — выкрикнул Джеймс Маккэнн.

— Милый, прошу тебя, будь спокойнее! — взмолилась его жена.

Телефон зазвонил снова.

Теодор двинулся дальше.

Ровно в два пятнадцать ночи Теодор выскользнул на улицу, выдрал один из обожаемых плющей Джозефа Альстона и бросил его на дорожке.

Утром, выходя из дома, он увидел, что Уолтер Мортонмладший направляется к дому Маккэннов с покрывалом, полотенцем и портативным приемником. Старый Альстон стоял, держа в руках свой плющ.

— Его что, вырвали? — спросил Теодор.

Джозеф Альстон заворчал.

— Значит, так и есть,— обронил Теодор.

— Как — так? — спросил старик, уставившись на него.

— Вчера вечером,— сказал Теодор,— я услышал снаружи какой-то шум. Выглянул и увидел пару мальчишек.

— Вы рассмотрели их лица? — спросил Альстон, напрягшись.

— Нет, было слишком темно,— сказал Теодор.— Но я бы сказал, что они были примерно возраста мальчиков Путнама. Хотя, разумеется, это не могли быть они.

Джо Альстон медленно кивнул, оглядывая улицу.

Теодор доехал до бульвара и остановился. Прошло двадцать минут, и Уолтер Мортон-младший с Кэтрин Маккэнн сели в автобус.

На пляже Теодор расположился в нескольких метрах позади них.

— Ну этот Мак и тип,— услышал он слова Уолтера Мортона.— У него зудит в одном месте, и он отправляется в Тихуану, только чтобы перепихнуться.

Через некоторое время Мортон с девушкой, громко смеясь, побежали купаться. Теодор встал и дошел до телефонной будки.

— Я хочу, чтобы на следующей неделе у меня на заднем дворе установили бассейн,— сказал он. И объяснил все подробно.

Вернувшись на пляж, он терпеливо дождался, пока Уолтер Мортон с девушкой не улеглись загорать, обнявшись. Время от времени он щелкал зажатым в руке затвором шпионского фотоаппарата. Покончив с этим делом, он вернулся в машину и застегнул рубашку на груди, пряча крошечный объектив. По дороге в контору он остановился у магазина стройтоваров, где купил кисть и черную краску.