Психология зависти, враждебности, тщеславия - Евгений Ильин

В опере Джоаккино Россини «Севильский цирюльник» в арии Базилио рассказывается, как распространяется клевета и какова ее конечная цель:

Оболгать можно само совершенство: даже Христос принял смерть по навету. Злые языки вывернут наизнанку любую добродетель: бережливого обвинят в скупости, щедрого — в расточительстве, искреннего — в глупости, сдержанного — в угрюмости, уверенного — в высокомерии, твердого — в жестокости, веселого — в легкомыслии.

Уровень клеветы прямо пропорционален масштабам оклеветанной личности. Еще Бальзак отметил, что клевета равнодушна к ничтожествам.

Однако, как ни странно, клевета может быть прелюдией к славе человека. Ведь когда клевещут на музыканта, артиста, художника, ученого, то, по сути дела, его рекламируют.

Так пришла слава к философу Чаадаеву. Он выступил с гневной критикой режима Николая I, а власти в ответ его оклеветали, объявив сумасшедшим и приставив к нему врача. Чаадаев же как ни в чем не бывало продолжал светскую жизнь, появлялся на балах и званых вечерах, демонстрируя свою нормальность. В результате он и его взгляды стали популярны в обществе.

Другой пример из нашего времени: травля академика Сахарова лишь прибавляла ему популярности в народе. Из горьковской ссылки Сахаров вернулся национальным героем.

Клеветников Дж. Романенко (2012) разделяет на три категории.

1. «Манипулятор» — использует клевету для достижения конкретных целей; например, если решается вопрос о замещении вакантной высокой должности, в числе соискателей на которую значится и сам манипулятор, он может попытаться очернить «конкурентов», чтобы лишить их возможности претендовать на повышение, оставшись, таким образом, безальтернативной кандидатурой в глазах начальства.

2. «Мститель» — применяет клевету как средство мести за «что-то» (неважно за что).

3. «Спортсмен» — может клеветать и распространять ложные слухи без определенной цели, а только ради «спортивного» интереса, чтобы посмотреть, как люди, возможно даже бывшие друзья, «сталкиваются лбами».

Инициаторы клеветы, по мнению Дж. Романенко, в своей деятельности рассчитывают на две категории людей — «распространителей» и «оценщиков».

«Распространителями» могут быть люди, падкие на всякие «новости», страдающие безудержным желанием «поделиться» только что услышанной тайной, а также и те, кто не испытывает к объекту клеветы симпатии, а может быть, имеющие свои собственные интересы в очернении конкретного человека, но которые сами не решаются его оклеветать. Однако, как только клевета начинает распространяться, они с «чистой совестью» ее подхватывают, мол, «не я это начал».

«Оценщики» не являются прямыми распространителями клеветы (не хотят пачкаться), однако вносят свою лепту в дело закрепления негативного мнения по отношению к оклеветанному человеку и обычно «вступают в дело» на завершающей стадии распространения ложных слухов. Во время обсуждений слухов, когда сторонники распространения клеветы и защитники объекта клеветнической атаки сходятся в споре на тему «правда/неправда», «оценщики» молча слушают, а затем многозначительно произносят: «Может быть, не все правда, но что-то в этом есть…» Особо хочется отметить опасность «оценщиков» в период, когда клеветнические слухи стихают, не находя практического подтверждения. Именно «оценщики», произнося сакраментальную фразу «Ну вы с ним (с ней) все равно будьте поосторожнее, ведь дыма без огня не бывает», снова порождают сомнения в порядочности оклеветанного человека.