Крах 1941 - репрессии не при чем! "Обезглавил" ли Сталин Красную Армию? - Андрей Смирнов

«Слабостью навыков в отыскании целей» (т. е. в наблюдении, причем, возможно, даже через открытые люки) танкисты-дальневосточники также отличались и в 1935-м, когда это признали даже составители отчета ОКДВА за тот год103, и (как мы видели выше) в начале 1936-го… В отдельном танковом батальоне «хасанской» 40-й стрелковой дивизии командиры танков «оказались неспособными управлять танками при закрытых люках» («теряют управление, теряют связь») и в феврале 1937-го104.

В. Артиллеристы

«[…] Артиллерия работала посредственно», – докладывал 26 ноября 1938 г. Военному совету при наркоме обороны командовавший советскими войсками на Хасане комкор Г.М. Штерн105. Это и неудивительно, если учесть степень выучки артиллерийских подразделений. «Подготовленность батарей [как. – А.С.] огневой единицы в целом по всей артиллерии посредственная», – заключили составители доклада о боевой работе артиллерии в хасанских боях106. О дивизионах, следовательно, и говорить нечего!

Однако посредственной (средний балл по огневой подготовке 3,5) выучка батарей в ОКДВА была и в октябре 1936-го – да и то лишь в тех подразделениях, чьи бойцы занимались боевой подготовкой, а не строительством и хозработами107. Только на «удовлетворительно» были тогда подготовлены и три учившиеся батареи 40-го артиллерийского полка «хасанской» 40-й дивизии, а из трех учившихся батарей 39-го артполка 39-й дивизии «тройку» на стрельбах поставили лишь двум, третья же заработала «неуд» (артиллерию 32-й дивизии тогда не проверяли). Прочие же батареи дивизионной артиллерии «хасанских» дивизий (по 6 в каждой) и практически все батареи их стрелковых полков «как подготовленные боевые подразделения» в октябре 36-го «фактически не существовали»!108

В лучшем случае посредственной выучка батарей в «хасанских» соединениях была и «дорепрессионной» же весной 1937-го. На мартовских состязаниях в Приморской группе батареи, выставленные всеми двенадцатью артиллерийскими и стрелковыми полками 32-й, 39-й и 40-й стрелковых дивизий, не справились (за исключением батареи 94-го стрелкового полка 32-й дивизии) ни с одной из стрельб, медленно развертывались на огневых позициях, медленно же изготавливались к стрельбе и слабо маскировались. Иными словами, «в целом по всей артиллерии» этих дивизий «подготовленность батарей как огневой единицы» оказалась даже не «посредственной», как на Хасане, а неудовлетворительной! Состязаясь в мае 1937 г. между собой, батареи 40-го артполка получили (по пятибалльной системе) лишь от 3 до 3,7 балла109. А в 32-м и 39-м артполках к апрелю 1937-го были неудовлетворительно или совсем не обучены рядовые бойцы; следовательно, там еще долго не могли быть хорошо подготовленными и батареи.

Так же посредственно были подготовлены накануне чистки РККА и батареи дравшихся на Хасане артполков РГК – 187-го и 199-го. Ведь те две из них, что были выставлены на упомянутые выше состязания, тоже продемонстрировали плохую маскировку, медленные развертывание и изготовку к стрельбе.

Г. Саперы

Составители отчета о действиях на Хасане инженерных войск лишь вскользь коснулись выучки бойцов и подразделений – отметив неумение их устраивать проволочные заграждения в непосредственной близости от противника и плохое умение возводить полевые сооружения из мешков с землей (местность в районе Хасана была абсолютно безлесной).

Но, по свидетельству годового отчета самих же «инжвойск» ОКДВА от 8 октября 1935 г., «недостаточной полевой выучкой» части этих войск отличались и в 1935-м110. В частности, 32-й инженерный батальон, ставивший 10–11 августа 1938 г. проволочные заграждения на Заозерной, и 32-я отдельная саперная рота (развернувшаяся потом в отдельный саперный батальон «хасанской» 32-й стрелковой дивизии) службу заграждений слабо отработали еще и тогда, за полтора года до начала чистки РККА… Явно не лучше, чем на Хасане, действовали бы инженерные войска ОКДВА и в 1936-м, когда «общее состояние» их выучки вообще было «неудовлетворительным»!111

Сведения об уровне выучки участвовавших в хасанских боях бойцов и подразделений войск связи в опубликованных источниках отсутствуют.

Хасанские события вскрыли также отсутствие в войсках В.К. Блюхера элементарного порядка – приведшее, в свою очередь, к отсутствию должной боеготовности. Войска, констатировал приказ наркома обороны № 0040, «выступили к границе по боевой тревоге совершенно неподготовленными. Неприкосновенный запас оружия и прочего боевого имущества не был заранее расписан и подготовлен для выдачи на руки частям, что вызвало ряд вопиющих безобразий в течение всего периода боевых действий. Начальники управлений фронта и командиры частей не знали, какое, где и в каком состоянии оружие, боеприпасы и другое боевое снабжение имеются. Во многих случаях целые артбатареи оказались на фронте без снарядов, запасные стволы к пулеметам заранее не были подогнаны, винтовки выдавались непристрелянными, а многие бойцы и даже одно из стрелковых подразделений 32-й дивизии прибыли на фронт вовсе без винтовок и противогазов. Несмотря на громадные запасы вещевого имущества, многие бойцы были посланы в бой в совершенно изношенной обуви, полубосыми, большое количество красноармейцев было без шинелей. Командирам и штабам не хватало карт района боевых действий»112.

Но ведь в таком же (а то и еще более неприглядном) виде войска Блюхера выходили по боевой тревоге и до чистки РККА!

Так, целый ряд учебных тревог, проведенных между 1 и 5 января 1936 г. в частях Приморской группы ОКДВА, показал, что поднятые подразделения собирались идти в бой с фактически неисправными пулеметами. Взяв эти последние из неприкосновенного запаса (НЗ), с них не сняли защищавшую их при хранении густую смазку, и автоматический огонь пулеметы дать не могли: механизмы утратили подвижность… «У целого ряда пулеметов отсутствовали их неотъемлемые запчасти в виде банок с [охлаждающей. – А.С.] жидкостью и банок со смазкой. […] Танки, как правило, не заводились, элементы у части телефонных аппаратов замораживались»113.

Поднятый между 12 и 17 октября 1936 г. по тревоге батальон 118-го стрелкового полка «хасанской» 40-й дивизии «представился в небоеспособном виде»114, а имущество артиллерийского склада 40-го артполка точно так же, как и в августе 1938-го, оказалось не расписанным заранее по подразделениям. То же самое обнаружили тогда проверяющие и на артскладе текущего довольствия 39-го артполка «хасанской» же 39-й дивизии. А на складах ее 116-го стрелкового полка царил полный беспорядок: пулеметы неприкосновенного запаса хранились вперемешку с пулеметами текущего довольствия, снаряды – вперемешку с упряжью, взрывпакетами и т. п. Случись тревога – и командир полка точно так же, как и в августе 1938-го, не знал бы, «какое, где и в каком состоянии оружие, боеприпасы и другое боевое снабжение имеются»…

«В небоеспособном виде представились» при учебном подъеме их по тревоге между 19 и 23 октября 1936 г. и подразделения 177-го стрелкового полка 59-й стрелковой дивизии. На оружейном складе 176-го полка той же дивизии все оружие было не пристреляно, а казенная часть пулемета, хранившегося «буквально под носом у начальника склада», оказалась «сплошь окутана паутиной»… Поскольку «все эти безобразия явились «сюрпризом» для помощника командира полка, начальника боепитания и командира полка»115, командир части и здесь не мог знать, «какое, где и в каком состоянии оружие, боеприпасы и другое боевое снабжение имеются»…