Лучший возраст для смерти - Ян Валетов

Если кто-то и прятался под пирсом, то вел он себя не в пример умнее второго стрелка – выжидал, не выдавая своего присутствия. К нему подкрадывалась Белка – невидимая, неслышимая, опасная, как голодный вольфодог, но Книжник понимал, что и противник ей под стать. Он хорошо помнил крысиную мордочку Грызуна и стремительность его движений. Покойный Нога, несмотря на свирепость и силу, в подметки не годился маленькому редковолосому Грызуну – Книжник достаточно натерпелся в жизни, чтобы разбираться в опасных челах.

Он снова полоснул из автомата по сваям под пирсом и вовремя убрался за створку от прилетевшего с другой стороны ответа.

Уже скоро.

Книжник достал из кармана гранату и положил ее на бетон.

Ничего сложного – разогнуть усики, выдернуть кольцо, кинуть.

Он снова обстрелял убежище Грызуна.

Ну? Где же Белка?

Тим выщелкнул магазин автомата и проверил, остались ли патроны. Будет обидно, если он подведет напарницу…

Еще очередь.

– Давай!

Ну наконец-то!

Книжник положил автомат и дрожащими руками разогнул усики. Теперь кольцо. Ничего не произошло. Он крепко держал гранату в руке. Давай! Она ждет! Книжник замер, прижимаясь к створке ворот, и понял, что не сможет разжать руку, в которой держал смерть. Вот, просто не сможет – и все! Металлическое яйцо приросло к ладони, словно кто-то облил его свежей сосновой смолой.

Книжник попробовал ослабить хватку, но ничего не получилось. Что-то мелькнуло совсем рядом с ним – легкая маленькая тень и он едва слышно охнул от испуга. У противоположной створки сидел Друг и что-то грыз, держа добычу двумя лапками. Сердце колотилось в груди Книжника, как бешеное, по вискам, несмотря на прохладу, побежали струйки горячего, как кипяток, пота. Зверек посмотрел на него с укоризной: мол, ну что же ты так?

«Что же я так? – подумал Тим. – Она же ждет, она рассчитывает…»

Книжник закрыл глаза, чтобы не видеть Друга и красного, словно освежеванный олений бок, неба, заорал, будто на него действительно плеснули кипящую воду, и выскочил на середину проема, занося руку для броска…

* * *

– Один ушел, – сказала Белка. – Тот, который мелкий… Держи. Неплохая добыча!

– Плохо, что ушел…

– Ничего хорошего, – согласилась она. – Но пока он доберется до своих, нас уже здесь не будет. Зато у нас три автомата, патроны, пистолеты, ножи. Патронов десять рук четыре раза…

– Главное достижение – мы живы.

– Это точно. Где твой дробовик?

– Тут, – спохватился Книжник, – сейчас принесу.

Белка вывернула трофейный рюкзак на землю и присела, рассматривая содержимое. Рядом с ней прыгал озабоченный Друг, пощелкивал, принюхивался…

– Перезарядись, – приказала она. – Заодно отдышишься. Ветер меняется, пожар до них не дойдет.

Тим кивнул.

– Он пойдет сюда.

Они оба – что Белка, что Книжник – выглядели как после драки со стаей одичалых котов, если не хуже. Исцарапанные, закопченные, оборванные. Лошади, на которых они так рассчитывали в своем путешествии, превратились в истекающие кровью мертвые туши. Книжник вспомнил, какой ценой они достались, и снова вытер выступивший пот со лба.

Вокруг них горели кварталы, кружил пепел и налитое алым небо нависало над Сити, словно брюшко напившегося крови москита. Трудно было представить, что все это устроили двое – чел и герла, появившиеся здесь прошлой ночью.

«Мы – как посланники Беспощадного, – подумал Книжник. – Мы идем, уничтожая всех и все вокруг, словно его шаманы или жрецы из Сити, готовящие жертву для умиротворения. Словно пытаемся оттянуть его приход для себя. Выиграть время для того, чтобы обмануть Беспощадного, уничтожить его… И становимся его слугами. Кровожадными, как Вожди. Лживыми, как Шаманы. Коварными, как Жрецы. Если бы Беспощадный действительно был беспощадным, он бы смотрел на нас с любовью и удовлетворением. Кровь и смерть – вот чем усеян наш путь. Кровь и смерть – больше ничего…»

Книжник оглянулся.

Плот? Плот был цел. Не сгорел, не был прострелен, так и стоял у воды, готовый к спуску и Белка грузила в него куски кровавого лошадиного мяса и вырезанную печень – чего добру пропадать? Она была права. Она всегда была права, когда дело касалось выживания. Она, конечно, не умела читать и не любила долгих рассуждений, но зато умела оставаться в живых. Книжник жил благодаря ей, и только она помогала ему надеяться, что Беспощадный подавится и перестанет жрать их мир.

«Глупость-то какая, – подумал Тим, – пытаться спасти мир. Зачем? Не мир, а полное говно, пусть сдохнет. Пусть этот мир сдохнет! Что в нем хорошего?»

Он попытался вспомнить хоть один день, когда он был счастлив, когда ему не приходилось бояться, но на ум пришли только те дни, когда был сыт и никто не мешал ему возиться с бумагами в полумраке Библиотеки.

– Ну что? – спросила Белка, отряхивая руки от воды – она смыла кровь с рук, а вот Тиму казалось, что его руки в крови по локоть. – Готов, умник?

Книжник вставил магазин на место и передернул затвор, досылая патрон в ствол.

– Готов. Отвернись, пожалуйста…

Белка посмотрела на него с недоумением.

– Странный ты, Книжник. Словно и не чел вовсе… Ладно, присядем на дорожку.

Она поставила автомат к стене и расстегнула джинсы.

Книжник быстро отвернулся и отошел в сторону, за ящики. Пережитый страх выходил из него вместе с мочой и струя необычайно остро и неприятно пахла.

Гонцу, принесшему вести от смотрецов Сити, будить Айшу не дозволили. Донесение принял Додо – он был мрачен, угрюм, насторожен и позволил себе на время ночного отдыха лишь расстегнуть бронежилет, не более.

Здесь, вблизи Мэйн-Бридж, место ночлега жрицы охраняли покруче, чем Зал Жертв и Артефакт. Шестой этаж Додо блокировал и сверху, и снизу – не подберешься, окна временной спальни выходили в сторону кварталов старой постройки, так что Айше пришлось любоваться скучным пейзажем, а не речными красотами и силуэтами небоскребов Тауна на фоне подсвеченного пожарами неба.

Додо выслушал гонцов и отпустил движением руки.

Он и сам видел, что пожар не угрожает жилым кварталам – горела промзона, и ветер, на счастье, поменял направление. Конечно, приятного мало, в тех местах Мусорщики все еще находили массу полезных вещей, но десяток выгоревших кварталов принципиально картину не меняли. Беспокоило другое – нашел ли Грызун нарушителей границы? А если нашел, не убил ли часом? У него не было задания брать их в плен и приводить к Айше для допроса. Цель была обнаружить и убить, и Грызун не был в курсе того, что политика изменилась.

В свете новых открывшихся обстоятельств Додо предпочел бы потерять пятерку Грызуна, но не огорчить жрицу. Он сразу же отправил гонца в Главный Дом – передать Грызуну весточку: не трогать ни Белку, ни ее спутника, а еще лучше взять их живыми, но не был уверен, успеет ли его приказ ко времени. Грызун и Несмеян обычно с нарушителями не церемонились.