Пленница Зверя - Анастасия Сова

class="p1">– Даян… – она выдыхает в мой рот, а я впервые за все время ее целую.

Сцепляю девичьи руки над головой, чтобы не брыкалась, и накрываю своими губами ее.

Нежные медовые уста рвут башню. Оказываются такими сладкими и податливыми, что хочется зарычать и просто растерзать пухлые губки звериными укусами.

Они легко пропускают мой язык внутрь, безо всякого сопротивления. Я сильнее вжимаю Милану в стену.

Блядь, я снова хочу ее. Если бы не ужин с родителями, на который нельзя опоздать, отымел бы прямо тут, в коридоре.

Девчонка неумело ласкает мой язык своим. Первый раз что ли целуется?! Она просто замирает под моим натиском, а мне ее сожрать охота.

Не сдержусь. Задираю платье свободной рукой. Коленом раздвигаю ее ноги. Я пиздец как хочу ощутить на пальцах ее влагу. Уверен, что она уже потекла на меня, как по команде.

Обозначающий кашель вынуждает остановиться. Отпускаю Милану и поворачиваюсь на шум.

– Сдурел? – недовольно спрашивает Бакир.

Я только скалюсь. Милана нервно одергивает платье.

– Комнаты тебе уже мало? – не унимается друг. – Жену бы пожалел. Весь мозг в яйца спустил.

– Пойдем, – обращаюсь к Милане.

Она выглядит запыхавшейся, точно я уже трахнуть ее успел. Щеки раскраснелись, губы, кажется, распухли от моего напористого поцелуя.

– А с тобой потом поговорю! – недовольно бросаю другу, и он больше ничего не отвечает.

Девчонка бежит за мной, едва поспевая. В отличии от Асии, на ней туфли без каблука и довольно простое черное платье на тонких лямках с разрезом до середины бедра.

Я снова выбрал его сам. Мне не хотелось, чтобы она привлекала внимание, но по итогу, даже в этой тряпке Милана выглядит аппетитной булочкой.

Стояк о ширинку будет теперь биться до тех пор, пока мы наедине не останемся. Это дико раздражает.

Жена с сыном уже сидят на заднем сидении моего авто. Булат барабанит ногами по креслу, Асия бегает пальцем по экрану смартфона. Этот вечер еще не успел начаться, а уже поперек горла стоит.

Открываю перед Миланой пассажирскую дверь. Она неуверенно усаживается в кресло. Всю дорогу даже не шевелится. Смотрит только вперед. Будто и дышать боится.

Мы оказываемся у родительского дома минут через пятнадцать. Сын узнает это место.

– Ура! Деда! – вскрикивает он, хлопая в ладоши.

Это заставляет меня скривиться. Я до сих пор не могу поверить, что мой отец любит внука, а Булат на полном серьезе радуется встрече с дедом.

– Да, и бабушка тоже нас ждет, сынок, – отвечает ему мать, освобождая от ремней безопасности.

– Даян, – Милана поворачивается в мою сторону, когда жена и сын выходят из машины, – пожалуйста, не заставляй меня этого делать.

Глава 25

Милана

Дом родителей Даяна оказывается таким же здоровенным, как и его, только расположен на достаточно большом участке, засаженном зеленой лужайкой.

Очень отдаленно этот участок напомнил мне территорию возле дома Наума и Валентины, да и в масштабах он почти не уступает.

Одно существенное отличие, правда, есть: все вокруг выдержано в классическом стиле, с каменными статуями, ровными изгородями из, обстриженных квадратом декоративных кустарников, фонтанчик прямо перед входом в дом.

У гаража дорогие иномарки. Чистые и блестящие.

Одна из них напомнила мне автомобиль отца, в котором родители погибли. Это неуместное сравнение простреливает в сердце болезненной вспышкой.

Мне захотелось подавиться слезами, которые и без того уже были близко, потому что эта поездка наводит на меня панику.

У Даяна есть сын. Господи! У него жена и ребенок. И они – его семья. Я – никто. Он защищает меня, да, но для него это все ничего не значит. И я – пустое место.

Теперь чувствую себя как никогда одиноко. Все, что этот мужчина делает со мной – унизительно. Я должна прекратить все. Не поддаваться больше. Не отдаваться ему.

– Даян, сынок, это что такое? – взволнованно интересуется добротная женщина, подхватывая на руки мальчика. – Неужели, ты правда привел к нам эту… – она осматривает меня как-то недобро, силясь подобрать определение.

– Вы искали встречи – я приехал. Как – вас касаться не должно! – мужчина явно недоволен тем, что происходит, а мне и вовсе сквозь землю провалиться хочется.

На деле все оказалось еще хуже, чем я могла предположить.

– Асия, девочка моя, мне так перед тобой стыдно, – женщина качает головой. – Даян не подарок, но…

– Мама, прекрати! – мужчина звереет. – Не нужно делать вид, что я маленький мальчик. Эта игра никому не интересна. Асия не имеет ничего против Миланы. Верно?

– Да, Даян, – к моему удивлению жена Зверя соглашается с его вопросом. – Не переживайте, Лилия Авазовна, все в порядке. А где Анис? Я слышала, он тоже должен быть.

Это еще кто? Не хочу больше никого видеть.

– Они с отцом на заднем дворе. Динара не смогла приехать, – поясняет мама Зверя своей невестке.

– А что с ней? – как-то безразлично интересуется Асия.

– Я думаю, что Анис сам захочет вам рассказать эту новость, – вполне конкретно отвечает женщина, по сути, уже раскрывая тайну. – Булат, пойдем, я дам тебе что-то вкусненькое, – она быстро переключается на внука и отходит к столу достаточно далеко от нас.

Напряжение электризует воздух. Такое впечатление, что некомфортно себя чувствую не только я.

Асия усаживается в кресло, нервно покручивая в руках телефон.   По-моему, она расстроилась тому, что узнала. Либо, мое общество настолько сильно разрежает ее, что все на лице написано.

Даян отрешенно смотрит в окно. А я так и стою между ними, и не знаю куда себя деть.

– Кажется, я был вполне конкретен в своих пожеланиях, Даян.

Мы все оборачиваемся на звук уверенного звучного голоса. Седовласый мужчина, мощного телосложения входит в гостиную.

По спине пробегаю мурашки. Я стараюсь сразу же отвернуться, когда наши взгляды встречаются. Его – слишком тяжелый. Невозможно вынести.

Рядом с ним еще один мужчина, помоложе. Он высокий, с иссиня-черными волосами, зачесанными на пробор. Его взгляд более мягкий, но не менее неприятный, скользкий даже.

Но Зверя эти люди нисколько не смущают.

– И мое мнение на этот счет ты тоже знаешь, – отвечает он пожилому мужчине. – Если есть еще какие-то претензии, мы сейчас же уедем.

Тот недовольно сжимает челюсти.

– Хорошо, пусть остается. Но только из-за того, что мама очень