Кузькина мать. Хроника великого десятилетия - Виктор Суворов

Главнокомандующий ГСВГ Маршал Советского Союза Конев в тот момент, понятно, находился в Москве, на съезде партии. Решение принимал первый заместитель главнокомандующего ГСВГ генерал-полковник Якубовский Иван Игнатьевич. Как только десять американских танков двинулись к шлагбауму, с советской стороны из переулков им навстречу выдвинулись десять советских Т-54–7-я рота 68-го гвардейского танкового полка 6-й гвардейской мотострелковой дивизии 20-й гвардейской армии.

Тут без шуток: наружные топливные баки сняты, закрыты бортовые номера, раскрыты амбразуры орудийных прицелов, расчехлены пушки, зенитные и спаренные пулеметы.

Десять на десять. Те замерли на своей стороне, эти — на своей. Только у наших броня покрепче, силуэт ниже, 100-мм пушка сильнее. Впрочем, стрельба будет с нулевой дистанции. Тут уже нет разницы, у кого какая броня и какая пушка. Тут победит тот, кто ударит первым.

Десять на десять — это видимая часть пока бескровного столкновения. Ровно десять против десяти выставлены ради того, чтобы ситуацию не усугублять. Но весь 68-й гвардейский танковый полк тут, рядом, в соседних улицах и переулках: 94 танка и 12 БТР. Но боевую тревогу (без выхода из городков) генерал-полковник Якубовский объявил всей группе войск, поднял все пятьсот тысяч бойцов. Дай команду — и танковые, мотострелковые, артиллерийские, зенитные и все прочие полки, бригады, дивизии, ломая заборы и стены, мгновенно вырвутся из военных городков, займут боевые позиции и районы сосредоточения.

Объявил тревогу генерал-полковник Якубовский и тут же — срочная шифровка в четыре адреса: товарищу Хрущёву, товарищу Козлову, министру обороны Маршалу Советского Союза Малиновскому, начальнику Генерального штаба Маршалу Советского Союза Захарову.

Съезд продолжает свою работу. Выступают шахтеры и ткачихи, сталевары и железнодорожники: Одобряем! Одобряем! Одобряем! Планы партии — в жизнь!

Но делегат съезда Коммунистической партии главнокомандующий ГСВГ Маршал Советского Союза Конев Иван Степанович уже несется в лимузине на красный свет по улице Горького. Скорее на Центральный аэродром! Ему в этот час надлежит быть в Германии.

Маршалы Советского Союза Малиновский и Захаров тоже, не поднимая шума, покинули зал заседаний. Их место — в глубоком бункере в недрах Ленинских гор: Северной группе войск (это наши войска в Польше) — боевая тревога! Южной группе (это в Венгрии) — боевая тревога! Балтийскому флоту! Прибалтийскому, Белорусскому, Киевскому, Прикарпатскому военным округам! Ракетным войскам стратегического назначения! Войскам ПВО страны! Тревога! Тревога! Тревога!

2

В Восточном Берлине все подходы к району противостояния советских и американских танков перекрыты восточногерманской полицией. Но пять особо проверенных молодых коммунисток пропустили. И они украсили броню советских танков цветами. И все газеты Восточной Германии взвыли от радости: уж так нам, жителям Восточной Германии, за колючей проволокой хорошо живется, уж так хорошо, что и не знаем, как отблагодарить наших дорогих освободителей, с помощью которых удалось отгородиться от проклятых буржуйских витрин.

Жители Западного Берлина (справа) наблюдают за возведением первой линии Берлинской стены восточно-германскими рабочими поперек Вильденбрюгштрассе и Хейдельбергштрассе в августе 1961 года; за рабочими бдительно следит охранник (слева).

На снимке: восточногерманские полицейские убирают улицу (Генрих Гейне Штрассе) после строительства пропускного пункта 4 декабря 1961 г.

Западный Берлин был окружен стеной протяженностью 155 километров. Вначале это была обычная стена из бетонных блоков высотой три с половиной метра, но вскоре она превратилась в мощный комплекс инженерных сооружений, состоявший из пяти линий заграждений общей шириной до 150 метров: эскарпы, рвы, контрэскарпы, стены, проволочные сети, противотанковые ежи, бетонные тетраэдры, через которые не прорвешься и на танке, острые стальные шипы.

«Граница на замке! Из рая не убежишь!»

«Все равно убегу!» — восточногерманский пограничник Конрад Шуман убегает во французский сектор Западного Берлина 15 августа 1961 года.

А этому не повезло: застрелен при попытке к бегству.

Восточногерманские пограничники уносят умирающего Питера Фихтера, восемнадцатилетнего каменщика, застреленного 17 августа 1962 года при попытке убежать в Западный Берлин через Берлинскую стену. По разным оценкам, всего при попытке пересечения Берлинской стены были убиты от нескольких сотен до нескольких тысяч человек.

Чтобы вырваться из социалистического «рая», нужно было любой ценой пересечь пограничную черту, как сделала эта женщина (на снимке — слева), которую не успели догнать преследовавшие ее советские военнослужащие (справа). Западногерманские полицейские, обнажив пистолеты «Вальтер», спасают беглянку, преграждая путь преследователям. Снимок сделан до возведения Берлинской стены; после ее появления так просто убежать из Восточного Берлина в Западный стало уже невозможно.

Более 5 тысяч попыток побега в Западный Берлин оказались успешными. Для пересечения границы использовались тайно построенные подземные туннели, воздушные шары, сверхлегкие летательные аппараты наподобие современных дельтапланов и мощные автомобили, которые на полной скорости прорвались через шлагбаумы пропускных пунктов (после нескольких подобных случаев пропускные пункты переоборудовали таким образом, чтобы автомобили не могли пересечь их по прямой и, снижая скорость, двигались по окруженному стеной криволинейному проезду).

Империалисты не дремали. 26 октября 1961 года танки М-48 с навесным бульдозерным оборудованием двинулись к КПП «Чарли» на Фридрихштрассе с явным намерением снести стену и заграждения, возведенные вопреки Потсдамскому соглашению. В этот самый момент делегаты исторического XXII съезда КПСС обсуждали программу грандиозных преобразований. В этот самый момент на заполярном аэродроме Оленья изделие «Кузькина мать» проходило последнюю проверку.