Сыщик и вор - братья навек - Владимир Колычев

Ах, яйца!.. Женя с силой заехал ему ногой в пах и направился открывать дверь.

На пороге стояли Веретено и Медведь.

— Скрипач, какие-то проблемы? — подозрительно посмотрел на него Медведь.

Не зря ему дали такую кликуху. Под два метра ростом, плечи как у Геракла, дьявольская сила в руках. Ходит медленно, вразвалку. Но в бою быстрый и верткий. Только взгляд у него не медвежий, а волчий. Холодный, злой.

— Откуда адрес узнал? — вопросом на вопрос ответил Женя.

— Я навел, — сказал Веретено. — Мне Коготь на ухо шепнул…

Женя провел их в комнату, где корчился от боли Дятел. Тело убитого Танюха уже успела оттащить в ванную.

— А это что за урод? — пробасил Медведь.

— Соловьевский…

— Соловьевский? — И, не спрашивая позволения, Медведь заехал Дятлу ногой в глаз.

— Тише, не прибей…

— Постараюсь…

От удара Дятел отлетел к стене. Сознания он не потерял, но перед глазами все поплыло.

— Так наведешь на Соловья, сука? — спросил его Женя.

— Да… — выдавил он из себя.

— С кем ты?

— С тем, кому ты кровь пустил…

— Больше никого?

— Нет… Там во дворе тачка наша. Она пустая. Можешь проверить…

— Смотри, если кинешь, писец тебе… Где остальная братва? — спросил Женя Веретено.

— Там, во дворе, на двух тачках мы…

— Лады… Так, под руки этого, — он кивнул на Дятла. — В тачку его…

— Базара нет. — Медведь подхватил Дятла на руки, взвалил его на плечо и без помощи Веретена направился к выходу.

— Ты останешься здесь, — сказал Веретену Женя. — Там Коготь в отключке. Дождись, когда он включится. А потом вместе с ним жмурика в лес завезите…

— Какого жмурика?

— Увидишь. В ванной он. Порезать пришлось… Избавьтесь от него, иначе палево…

— Какой разговор…

— Тачка у этих козлов во дворе стоит. На-ка вот, держи, — Женя протянул Веретену ключи от «Жигулей», которые нашел у Дятла в кармане.

Перед тем как навсегда уйти из этой квартиры, Женя повернулся к Танюхе:

— Живи пока, тварь, я разрешаю…

— Женечка… — На нее жалко было смотреть. Бледная как смерть. Вся в комок сжалась.

— Заткни пасть, сука… Порядок в хате наведи. Чтобы крови не было…

— Я все сделаю…

— И совет тебе мой, слиняй из Тригорска. Если я вдруг тебя случайно встречу, кишки выпущу…

Уж очень не хотелось ему больше встречаться с ней. Она — как напоминание его слабости перед женщинами. А он презирал в себе любую слабость.

* * *

Тригорские блатари вдруг ожили. На сутенеров под «Тригорском» и «Уралом» наехали. Дань перебили. Видно, ничему не научила их расправа над двумя местными братками. Снова разборок захотели. На этот раз Соловей собирался замочить всю кодлу Цирюльника. Накинул им «стрелку», послал туда его, Ястреба, а с ним десяток бойцов. Весь цвет свой. Все с автоматами — мощный арсенал. Пусть только явится местная блатота, всех Ястреб положит.

На засеку Ястреб и его люди подъехали на двух «шестерках», без десяти восемь. Тригорских еще не было. Но скоро будут. А пока нужно приготовиться к пальбе.

* * *

Тринадцать лет назад после целого ряда разборок с Васей-беспредельщиком и его кодлой Соловей стал «смотрящим» зоны. Все было шито-крыто. Никаких проблем не могло возникнуть: все его враги были уничтожены. И все же в ту ночь, чуть не ставшую для него роковой, он не спал. Волчье чутье на опасность не позволяло ему сомкнуть глаз. Он предчувствовал беду. А потому не стало для него неожиданностью появление в бараке двух мужиков с заточками. Они шли убить его. Кто и как пропустил их, как он с ними потом расправился, — это дело десятое. То, что он не спал в ту ночь, был наготове, вот это главное. Звериное чутье на опасность — вещь серьезная.

А сегодня у Соловья как раз чутье это и обострилось. Нутром своим он ощущал приближение беды.

Откуда она исходит?

От тригорских воров? Вполне возможно. Ведь сегодня он отправил на разбор половину своих людей. Время без пяти восемь. Где-то далеко за городом они встречаются сейчас с кодлой Цирюльника. И кто знает, может, законный вор возьмет над ним верх, перебьет всех его людей, а затем выйдет на него самого. Но если это случится, то тригорские блатари запалят его фатеру не раньше десяти ночи. А опасность совсем близко.

Может, его менты выпасли? Все может быть. А вдруг наследил где? За всем ведь не усмотришь…

С ним в доме находилось пятеро. У всех только «волыны». Автоматы забрал с собой Ястреб.

— Дрозд!

Дрозд не заставил себя долго ждать.

— Чего тебе, Соловей?

— Там собаки на дворе гавкают…

— На то они и псы…

— Не к добру это… Хипиш будет. Всех давай на стреме держи. Если что, шухер подымай…

Через минуту заклацали затворы «шпалеров». Братва готовилась дать отпор неведомому врагу.

* * *

Приземистый дом с потемневшей от времени крышей стоял на обрыве реки, на самой окраине города. С двух сторон к нему примыкали соседние дома с высокими заборами.

— Гадом буду, здесь Соловей… — скулил Дятел, показывая пальцем на дом.

— А это мы сейчас увидим…

К логову Соловья Женя и его подручные подъехали на двух машинах, встали в стороне от них. Три автомата и пять «волын» — вполне приличный арсенал.

— Ты, Медведь, хватай Чабана, Штыря и Кнута. Заходите с этой фатеры, — Женя указал на дом, примыкавший к хате Соловья с левой стороны. — Я подпрягаю Рыло, Солидола и Левого. Мы зайдем с другой стороны… Валить всех!

Брать Соловья нужно было быстро, без всяких задержек. Налетели, побили всех, и сваливать. Пока менты не нагрянули. А иначе повяжут всех — и левых, и правых.

Рыло и Солидол выглядели как типичные уголовники, больше десяти лет оттоптавшие зону. Крепко сбитые, со звериными оскалами, морды кирпичом, зубы коричневые от чифиря. Самые настоящие волчары. Своим видом они наводили ужас на мирных обывателей. А с автоматами в руках они являли собой вообще жутчайшее зрелище.

Левый ногой открыл калитку дома. И тут же навстречу ему устремился мужик, хозяин. Он хотел что-то сказать, но слова застряли в его глотке, когда он рассмотрел, кто к нему пожаловал.

— Эй, мужик, давай к той хате веди! — потребовал Солидол, ткнув ему в брюхо стволом «Калашникова».

Мужик испуганно кивнул и повел их к забору. Как-то странно он шел. Как будто в штаны навалил… Да оно, похоже, так и было.