Мисс Марпл из коммуналки - Оксана Обухова

Страх нагоняли свиные туши, совсем неаппетитно демонстрирующие вспоротые животы, ошметки внутренностей чернели в голубоватом свете пугающими горками на железных столах, на топоры Надежда Прохоровна старалась не смотреть. Хотя ножи ей попадались повсеместно и страху нагоняли – до вставших дыбом волосинок!

«Эх, надо было Алешку с собой позвать! Прирежут, пропаду ни за грош… Тут и ножей искать не надо, хватай любой и действуй!»

«Подбадривая» себя подобными размышлениями, баба Надя подобралась к освещенному прямоугольнику, ведущему в коридор, выглянула из-за косяка: широкий светлый тоннель с несколькими дверями. Почти напротив вход в помещение, заполненное всяческими лабораторными приспособлениями, весами, колбами на стеллажах.

Там, к счастью, было пусто, только белый халат сиротливо повис на спинке стула.

Надежда Прохоровна сделала осторожный шажок в обход косяка…

В дверном проеме дальше по коридору – оттуда доносился многоголосый гомон – возникло черное мужское плечо.

Кто там показался из дверей, Надежда Прохоровна разглядывать даже не собиралась: в спину морозным воздухом дышали кровяные туши, зловеще сверкали резаки, над головой трещали мертвенные лампы.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, бабуля Губкина метнулась к выходу в торговый зал, пробежала меж жутких «операционных» столов, мимо крюков с тушами… Сзади в темечко стучали быстрые шаги.

Надежда Прохоровна ослепшей курицей пролетела еще два метра, поскользнулась на влажном плиточном полу и со всего маху врезалась в свиную тушу.

И чуть не заорала, соприкоснувшись руками с прохладной мертвой шкурой.

Поймала вопль на вылете, одернула себя и приказала: «Куда несешься, бестолочь?! Стой на месте! Ведь все равно увидит – выходит в цех уже!»

Оправдательная речь на этот случай была заготовлена загодя. Мол, заглянула в подсобку по совету дорогого соседа Нурали Нурмухаммедовича, тот говорил: «Понадобится хороший кусочек мясца, баба Надя, милости просим. Земляки завсегда помогут выбрать».

Надежда Прохоровна приготовила виноватую улыбку, развернулась и… уткнулась носом в разверстые свиные ребра. Гроздь свежих поросят загораживала ее от входа в коридор.

Сделав еще шажок в сторону, баба Надя совершенно укрылась за крупной тушей, осторожно выглянула…

Возле разделочного стола стоял покойник. В полный рост. Сжимал зубами сигарету и разыскивал в карманах, видимо, зажигалку.

Надежда Прохоровна закусила губу, для верности прихлопнула рвущийся наружу крик еще и ладонью и даже дышать забыла.

Покойный Нурали Нурмухаммедович Алиев стоял у разлинованного полосками плохо отмытой крови стола. Синеватый свет делал его лицо совсем покойницким, знакомые оранжевые канты превратились в зеленоватые полоски, мертвец строго хмурился, но выглядел вполне здоровым, хотя и жутким.

Прикуривать Нурали Нурмухаммедович так и не стал. Вынул из зубов сигарету, прибрал ее в карман и быстро двинулся к торговому залу, не обращая внимания на торчащие из-под туши ноги в шоколадных штанишках.

«Ой, мамочки! – подумала Надежда Прохоровна и чудом не намочила эти самые штанишки. – Живой!!!»

«Покойник» прошел мимо бабы Нади совсем близко, та даже разглядела на его виске приметный тонкий шрам.

Ж И В О Й!!!

Нурали Нурмухаммедович быстро вышел из цеха и захлопнул за собой дверь.

Надежда Прохоровна, путаясь в свиных тушах и поросятах, понеслась туда же.

Точнее, не понеслась, а споро заковыляла. Ломающиеся в сочленениях ноги делали ее похожей на лишившуюся кукловода марионетку. Руки безвольно хлестали по бокам, матерчатая сумка только милостию Божьей не вывалилась из пальцев и не осталась валяться на полу под свиными гроздьями.

И когда растрепанная бабка в сползающей на нос кепке подбежала к милиционеру, прогуливающемуся по рыночной площади, слова ее, сопровождаемые жуткими вращениями выпученных глаз, сильного доверия не вызвали.

– Хватайте, покойник уходит! – заорала баб ка и дернула невозмутимого блюстителя порядка за форменный рукав.

Сержант спокойно оглядел очумевшую гражданку, рукав свой выдернул и сказал:

– Какой покойник?

– Ох! – только и вымолвила баба Надя. Оранжевые канты уже затерялась в толпе возле выхода к метро. – Разиня!

– Я попросил бы, – сурово вымолвил блюститель, приосанился горделиво, но сумасшедшая гражданка махнула рукой и поковыляла к рыночным воротам.

В такой толпе, да пока втолкуешь… Ушел покойник!

В дверь сорок первой квартиры Надежде Прохоровне пришлось звонить дважды, показывать – так просто не уйду!

Изнутри раздавались тихие шлепки тапочек, в глазке мелькнула тень, но дверь ей все же не открыли.

– Гульнара! – шипя, но тихо, вдавила Надежда Прохоровна в замочную скважину. – Открой!

Я знаю, ты дома! Открой немедля, а то с милицией приду!

Упоминание об органах подействовало.

Испуганные глаза-сливы встретили соседку настороженным мерцанием, баба Надя протиснулась в квартиру и, нажав на дверь задом, сказала:

– Ну, голубка, рассказывай давай. Как твой муж в живых оказался? Как это вдруг случилось?

Гульнара тихо запричитала по-таджикски, то дотрагиваясь аккуратными коричневыми пальчиками до извивающихся плаксиво губ, то теребя тонкую косицу…

– Ты тут мне вдруг забывшую русскую речь не изображай! – прикрикнула Надежда Прохоровна. – Я сама только что твоего Нурали на рынке видела! Живой, здоровый по Москве разгуливает.

Плечи Гульнары обмякли, женщина без сил опустилась на свободный от вороха одежды крошечный уголок низкой тумбы, и по лицу ее побежали быстрые, безудержно покорные слезы.

В дверном проеме комнаты испуганно замер малыш. Он прижимал к животу уже починенную машинку – наверное, мама постаралась колеса приладить – и переводил черные маслины глазенок с плачущей мамочки на плохую, злую тетю в кепке и обратно.

– Ладно, – примирительно буркнула Надежда Прохоровна. – Чего уж тут рыдать-то. Давай сознавайся, кого вы с Нурали в покойники определили.

– Брата, – всхлипнула Гульнара, – Фархада.

– Ты ж говорила, у Нурали только три сестры! – возмутилась миссис Губкина. – Старшие…

– Он неродной брат. Отец второй раз женился…

– Чей отец?

– Нурали.

– Та-а-ак, – задумчиво подняла вверх лицо Надежда Прохоровна. – А чего ж врали?

Гульнара вскинула на бабу Надю мокрые глаза, молитвенно сложила на груди руки и мелко-мелко затрясла головой.

– Не обманывали, хочешь сказать?

Женщина начала раскачиваться из стороны в сторону всем телом.