Мысли узника святой Елены - Наполеон Бонапарт

На рассвете прибыл генерал Фриан с 7-м гусарским полком. Он занялся преследованием шерифов, которые сосредоточились у Абуманы. Он охватил их тремя колоннами, прогнал из деревни и завершил разгром их. Полковник Сюлли, взяв батальон 88-го полка, прошел с ним 5 лье по пустыне без воды и верблюдов; если бы эти солдаты не добились своего, все они погибли бы от жажды. К счастью, шейх, служивший им проводником, провел их к лагерю арабов из Ямбо кружным путем. Они появились там неожиданно, захватили всех верблюдов с бурдюками, продовольствие, многочисленные стада и обоз шерифов, которые были большими грабителями.

V. Область барабра не имела больше фуража, а потому не могла обеспечить войско Мурад-бея. Этот вождь намеревался идти на Донголу, когда получил известие о том, что Наполеон покинул Каир и направился в Азию. Он тут же принял решение. Что мог он потерять? Он сделал крюк по пустыне и пошел на Каир, оставив Дезэ у себя в тылу. Он назначил Эльфи-бею, занимавшему малый оазис, рандеву у Асьюта. Хасан-бей соединился с шерифами и двинулся по правому берегу реки, вниз по ее течению – на Асьют и Каир. Этот план был приятен старому Хасану, столько лет не видевшему родного дома и мест, которые он так любил ребенком. Мысль об освобождении «первого ключа священной Каабы», об омовениях в главной мечети Аль-Азхар снова пробудила фанатизм шерифов.

Дезэ, находясь в Исне, завершал усмирение подчиненных ему провинций, занимался организацией системы правосудия и управления, когда курьеры, одновременно прибывшие с разных направлений, привезли известие о том, что Мурад покинул область барабра, опередил его на три перехода и был замечен между Исной и Асьютом; что Эльфи-бей покинул оазис; что шерифы и Хасан-бей вышли из пустыни и двигаются по правому берегу Нила, вниз по течению реки. Он разгадал план своих врагов. Он приказал генералу Бельяру оставить Асуан и идти к Исне со всеми своими войсками, чтобы составить его арьергард и удержать Саид. Он приказал Фриану собрать воедино свои отряды и двинуться форсированным маршем на Асьют; флотилии своей он приказал спускаться вниз по Нилу, следуя за Фрианом. Сам он выступил 2 марта.

Генерал Фриан прибыл 5 марта в Сауама, одновременно с авангардом, который должен был подготовить квартиры в этом большом поселке; его встретили ружейными выстрелами. Поселок занимали три или четыре тысячи крестьян; это были повстанцы. Авангард отошел в направлении колонн, которые с барабанным боем вступили в город с трех концов и сбросили в Нил несколько сот повстанцев. Назавтра он продолжал движение на Гиргу и Асьют. К нему присоединился генерал Дезэ. Между тем Мурад-бею и Эльфи-бею также удалось соединиться в Асьюте. Они узнали там, что Наполеон взял Аль-Ариш и вступил в Сирию, но что в Каире остается больше французов, чем в Верхнем Египте, что они занимают цитадель и что жители стоят за них; шейхи мечети Аль-Азхар и все старейшины заявили, что если мамлюки приблизятся к городу, они выступят на стороне французов, что они хотят и дальше жить спокойно. С другой стороны, Дезэ преследовал их по пятам, находясь от них на расстоянии всего двух переходов; им предстояло очутиться между Дезэ, который ударит на них с тыла, и каирскими французами, которые атакуют их с фронта; поэтому они решили выждать исхода сирийской экспедиции. Мурад-бей укрылся в Большом оазисе, Эльфи-бей – в Малом; много мамлюков рассеялось по стране, переодевшись в феллахов.

Между тем на правом берегу Хасан-бей и шерифы, едва соединившись на высоте Кены, узнали, что французская флотилия задерживается противными ветрами в Баруле. Они выступили, чтоб атаковать ее. Флотилия состояла из двенадцати судов, вооруженных тяжелыми орудиями и перевозивших обозные грузы, складское имущество, барабаны и музыкальные инструменты оркестров частей; на ней находилось 300 солдат слабого здоровья или охромевших. Хасан распределил своих людей по обоим берегам реки. Начался бой. Враги занимали острова и минареты. У них не было пушек. Картечь с судов сначала сеяла смерть на обоих берегах. Но боеприпасов не хватило. На судах было ранено много солдат. «Итали» сел на мель; ему угрожал захват врагом. Командир Моранди поджег его и взорвал; сам он погиб при этом смертью славных. Другие суда были захвачены. Их экипажи и находившиеся на них солдаты были зарезаны. Все обозные грузы, барабаны и т. п. стали трофеями шерифов. Французы потеряли в этом бою 200 матросов и 300 слабосильных солдат, несших гарнизонную службу; всего – 500 человек. Это были самые большие потери, понесенные ими в эту кампанию. Эта катастрофа, память о которой жила долго, оказала чувствительное влияние на солдат, которые резонно упрекали своего командующего в том, что он не поставил флотилию под защиту одного из фортов и напрасно понадеялся на то, что она сможет следовать за армией в то время года, когда воды Нила стоят так низко.

Генерал Бельяр, узнав, что Хасан движется по берегу Нила, вниз по течению реки, выступил из Исны, перешел на правый берег и направился к Кене. В пути он узнал, что, по слухам, произошло большое сражение, что французы разбиты, потеряли много людей и в особенности огромные богатства и большой обоз. Достигнув высоты Коптоса, он встретил неприятельскую армию, возвращавшуюся с триумфом. Впереди нее на пиках несли головы французов; к армии примкнула толпа жителей, надевших на себя одежду европейцев, вооруженных их оружием и маршировавших под звуки музыкальных инструментов; это была ужасающая какофония. Беспорядок и опьянение этой толпы напоминали настоящие сатурналии. Хасан из Ямбо возглашал пророческим голосом, что время гибели французов, наконец, настало; что в дальнейшем они будут только терпеть поражение; что каждый шаг правоверных будет победным. Вскоре вступили в действие стрелки, французов насчитывалось 1800 человек; с ними была четырехфунтовая пушка, картечь которой сдержала сначала яростный натиск шерифов и прикрыла движение колонны. Последняя продолжала спускаться, примыкая правым флангом к Нилу, сопровождаемая и окруженная этой вооруженной толпой. Сделав одно лье, она была встречена огнем батареи из четырех орудий, снятых с флотилии, которые арабы из Ямбо выгрузили на берег и поставили на огневые позиции. По сигналу своей артиллерии шерифы ринулись на французское каре с обычным для них пылом. Но 15-й драгунский полк ударил им во фланг и изрубил многих из них; поле битвы покрылось трупами. Генерал воспользовался этим моментом, чтобы двинуться на батарею, причинявшую ему неудобства. Он уже почти захватил орудия, когда был атакован Хасан-беем с его мамлюками; но карабинеры 21-й легкой полубригады[129] сделали полуоборот направо и, приняв на себя атаку, отбили ее; захваченные орудия были повернуты против врага. Эти два успеха изменили ход битвы. Шерифы бросились в деревню Бену, где укрылись в мечети и в замке, в стенах которых проделали бойницы. Бой длился весь день и всю ночь. Орудия, взятые у противника, были использованы с успехом. Всю ночь продолжались пожары, слышались стоны умирающих. Хасан из Ямбо заперся в замке; он заявил, что хочет умереть смертью мучеников. Враги сплотились под прикрытием этого замка; но он взлетел в воздух вместе с его защитниками, и обломки его обрушились на обе армии. Там были сложены бочки с порохом, найденные на французских судах; они загорелись; Хасана из Ямбо настигла здесь смерть. Потерявшие голову враги разбежались во все стороны. В этом ожесточенном бою шерифы потеряли 1200 человек; французы, имея только единственную четырехфунтовую пушку, сражались один против шестерых. Этот бой делает честь генералу Бельяру. Он спас в нем свою колонну и Верхний Египет, который пришлось бы завоевывать заново, если бы Хасан одержал победу; этот бой происходил 5 и 6 марта.