Выше только любовь - Эмма Скотт

– Ты ведь знаешь, что не должен это делать, Дэвид, – произнес Джулиан.

– Мне не сложно. Совсем не сложно.

Натали взяла сумочку и свитер с дивана.

– Готова? – спросил Джулиан. – Я провожу тебя вниз.

– Рад был познакомиться, Натали, – окликнул ее Дэвид. – Я бы снова пожал тебе руку, но… – Он показал покрытые пеной ладони и снова широко улыбнулся.

– Мне он не нравится, – сообщила она Джулиану, как только двери лифта закрылись.

– С чего бы? – рассмеялся он. – Вы же пообщались минуты две от силы.

– Ты же в курсе, что говорят о первом впечатлении.

– Ой, да ладно, Дэвид безобиден.

– Он напомнил мне Урию Хипа. И мне не понравился его взгляд, когда я упомянула, что знаю, кто ты такой.

Парень поджал губы. Двери лифта открылись, и они прошли через лобби, охранник на смене поприветствовал Джулиана и тепло улыбнулся Натали.

– Он не Урия Хип. Это жестокое сравнение и несправедливое.

– Не злись, – тихо попросила Натали. – Я просто…

Джулиан ласково взял ее за плечи и натянуто улыбнулся.

– Дэвид был мне добрым и единственным другом шесть лет. Он немного нервный и слишком рвется меня защищать, но мне он дорог. Пожалуйста, дай ему второй шанс.

– Прости. Думаю, я просто хочу, чтобы сейчас ты проводил больше времени со мной.

Улыбка Джулиана стала светлее.

– Догадываюсь, что ты имеешь в виду. Я попрошу Дэвида звонить, когда он собирается заехать. И со временем вы проникнетесь друг к другу более теплыми чувствами. Саманта, моя бывшая девушка, которую я обещал не упоминать более трех-четырех раз в день…

– Максимум четыре, если ты не против.

Джулиан усмехнулся.

– Саманта доверяла Дэвиду.

Натали едва заставила себя улыбнуться. «Поверить не могу», – подумала она.

– Ладно. Когда увижу его в следующий раз, постараюсь начать все заново. Ради тебя.

– Я это ценю.

Она обняла Джулиана за талию.

– Я уже скучаю по тебе.

Они целовались, пока не приехала машина. Анджело, портье, вежливо прочистил горло.

– Я люблю тебя, – сказала Натали. – Спасибо за все.

Парень вздохнул и крепко обнял ее.

– О нет, любимая. Это тебе спасибо за все.

Она почувствовала, как щеки снова краснеют.

– Не за все.

После выходных с Джулианом возвращаться на работу и занятия оказалось непросто. Но Натали в итоге вернулась в строй. Жизнь становились ярче благодаря свиданиям с Джулианом, ночам, проведенным у него или у нее дома, на волнах экстаза или в тихой радости быть вместе. Ее долгие, одинокие дни теперь казались дурным сном, который девушка не хотела больше видеть.

В начале марта ей позвонил Маршалл, и Натали ощутила укол вины: с той ночи в «Кайри» она не разговаривала ни с одним из друзей.

– Позвони ей, – попросил Маршалл. – Пока еще не поздно. Если будешь помнить, почему обижаешься, то забудешь, почему вы вообще дружите, и что мне тогда делать?

– Она должна извиниться передо мной, – заупрямилась Натали, теребя выбившуюся ниточку из диванной подушки. «Разве нет?» Становилось все сложнее вызвать в памяти детали их спора, но девушка не забыла, что тогда говорила вещи, которыми совсем не гордилась.

– Просто сфоткай Пулицеровскую премию Джулиана на свой новый блестящий телефончик и отправь ей. Это все прояснит.

– Только через мой труп, – возразила Натали. – И он ее не получил. Только был номинирован.

– Только номинирован? Что за безобразие.

– Я бы хотела вас познакомить.

– Милая, сезон выплаты налогов схватил меня за яйца и не отпускает. Этот звонок будет стоить мне долларов триста.

– Ну, конечно, – усмехнулась Натали.

– И как дела с сэром Джулианом? Или стоит сказать «сэром Рафаэлем»? – Он вздохнул. – Так сложно в наши дни следить за скрывающимися личностями…

– Потрясающе, – ответила Натали. – Лучше, чем потрясающе. Он автор со множеством наград, но каждую минуту каждого дня заставляет меня чувствовать себя так, словно это ему повезло.

– Потому что так и есть, – заметил Маршалл. – И не забывай об этом.

– О, Маршалл, обожаю тебя. – Улыбка Натали потускнела. – Как дела у вас с Либерти?

– Странно. Как будто она боится дружить со мной. Твои слова действительно сильно ударили по ней. И по мне, наверное.

– Мне жаль.

– Не надо, – произнес он с улыбкой в голосе. – У меня в пятницу настоящее свидание.

– Разве не ты только что рассказывал, будто так занят, что даже говорить не можешь?

– Возможно, я склонен преувеличивать.

Натали просияла.

– Я счастлива за тебя, Маршалл.

– Спасибо, дорогая. И я счастлив за тебя.

* * *

В следующее воскресенье, в ее выходной, Джулиан собирался провести ночь у нее. Он приехал как раз в тот момент, когда Натали проверяла почтовый ящик у входа. Она хотела отвести его наверх, но он отказался.

– Я хочу познакомиться с ними. Нико и его женой.

Натали колебалась. Желудок скручивало от приступа необъяснимой тревоги.

– Ладно, раз ты так хочешь, – согласилась она, надеясь сегодня не застать их в кофейне.

К ее отчаянию, и Нико, и Петра находились на месте. Веселый грек едва не выдернул руку Джулиана из сустава, прежде чем решил, что правильнее будет крепко обнять его.

Петра ущипнула Джулиана за щеки.

– Ты только посмотри на этого красавчика, Наталия! Какие глаза! – Потом она наклонилась к нему и произнесла: – Обращайся с ней хорошо, ладно? Не то я найду тебя и разберусь.

Натали сгорала от смущения, но Джулиан улыбался с искренней нежностью, и они еще поболтали, прежде чем девушка смогла утащить его.

– Что такое? – спросил он, оказавшись в ее квартире.

– Ничего, просто это… странно.

– Почему?

– Просто странно.

– Они любят тебя. Это очевидно. Они бы удочерили тебя, если бы могли. Если бы ты им позволила.

– Наверное. – Девушка уселась на диван и, схватив ближайшую книгу, рассеянно открыла ее.

– Натали…

– Ты бы заменил свою маму? – бросила она и покачала головой. – Прости, я не хотела. Просто… не хочу об этом говорить.

Джулиан взглянул на фотографию с лыжной поездки на полке.