Отрада каменного сердца - Мария Высоцкая

Хотела отвести глаза, но в тот же миг столкнулась глазами с Сергеем. Но Азарин быстро отвернулся. Помявшись, Отрада набралась смелости и, поднявшись со стула, шагнула в сторону Сережи.

Пока она шла, чувствовала, что он вновь на нее смотрит, а когда взглянула ему в лицо, заметила, как мужские губы изогнулись в подобие улыбки, точнее ухмылки.

– Здравствуй, – прижала к груди книгу, останавливаясь напротив Азарина.

– Свидетель Отрада, проходим в зал, – громкий голос позади заставил ее вздрогнуть, обернуться и, не дожавшись от Сергея хоть каких-то слов, пройти в открытую для нее дверь.

Пока она шагала в зал суда, Азарин то и дело касался ее глазами. Думал, что отпустило, где-то даже обрадовался ее исчезновению, потому что успел от этих эмоциональных качелей, а сейчас увидел ее растерянный взгляд, понимая, что ни черта его не отпустило. Все осталось по-прежнему.

– Жанна, освободи мой сегодняшний вечер полностью.

– Но у вас…

– Освободи.

– Сейчас все сделаю.

Пока девушка совершала звонок за звонком, Сергей прошелся вдоль коридора, коснулся пальцами противоположной стены, взглянул на часы, раздраженно стуча ногтем по циферблату на запястье.

– Перерыв до завтрашнего дня.

Азарин слышит перешептывания, упуская из вида открывшуюся дверь. Чуть позже до него доносятся громкие крики, обвинения, надрывный грубый голос, который срывается на визг.

Обернулся, теперь уже замечая все до мельчайшей детали. Видит Алёну, она стоит с какой-то женщиной, выслушивая в свой адрес оскорбления. Слушает и вертит головой по сторонам, словно кого-то ищет.

Сергей делает несколько шагов к ней навстречу, появляясь в поле ее зрения. Девушка скользит по нему взглядом и вмиг замирает. Смотрит на него пристально, сводя с ума. Уголки ее губ становятся мягче, она робко улыбается и подается вперед, не обращая никакого внимания на упреки, летящие ей в спину.

Они оказываются на расстоянии пары сантиметров. Она задирает голову, смотрит ему в глаза и тихо произносит:

– Я рада тебя видеть.

– От-рада, – склоняется к ней, вдыхая запах легких цветочных духов.

Алёнка смеется, поджимает губы.

– Пообедаем? – скользит пальцами по ее предплечью, и она кивает. Уходит с ним.

Сергей пропускает ее вперед, лично открывает дверь машины, невзначай дотрагиваясь до ее изящной спины. Их словно окутывает туман, густой, позволяющий видеть лишь на расстоянии вытянутой руки, идеально, чтобы остаться вдвоем, и чувствовать только друг друга.

– Кто эта женщина? – Азарин передергивает плечами.

– Бывшая свекровь. Куда мы едем?

– А куда ты хочешь?

– Все равно, главное, чтобы было тихо. Мне нужно с тобой поговорить.

Азарин кивает, и машина трогается с места. Они едут в его ресторан, минуют администратора и не задерживаются в зале, он тащит ее в кабинет. Шокированный управляющий роняет из рук папку, когда они почти что вламываются в его обитель.

– Оставь нас, – это все, что говорит Сергей, прежде чем мужчина улепетывает подальше, прихватив с собой ноутбук.

Отрада смотрит вслед уходящему, медленно переводя взгляд на Азарина.

– Неудобно получилось.

– Плевать, – тянет ее на себя, – о чем ты хотела со мной поговорить?

– Сказать, что была не права, тогда, в баре и машине… я была не права.

Он улыбается ей в губы, а пальцы проворно проскальзывают под ее майку, расстегивают крючки бюстгальтера.

– Что ты делаешь? – она вздрагивает, положив свои ладони на его плечи.

– Принимаю извинения.

– Ты ни разу не позвонил за этот месяц.

– Я дал тебе время для размышлений. Ты должна была понять, чего хочешь.

– И я поняла.

– Чего же?

– Тебя, – шепчет ему в губы, приподнимаясь на носки.

Сергей касается ее губ языком, чувствуя прилив адского возбуждения. Ладони проходятся по стройному телу, сжимают талию и выше, добираясь до груди. Он тянет Алёну на диван, задирая узкую юбку цвета мака к округлым бедрам, так чтобы ей было легче развести ноги, сесть сверху. Наконец снимает с нее эту майку, она мешает, не дает насладиться изгибами идеального тела.

Он плавится от ее прикосновений, нежных, обжигающих. Тонкие пальцы торопливо расстегивают пуговицы на мужской рубашке, а после касаются груди, выводят незамысловатый узор.

Они трогают друг друга, не прекращая визуального контакта. Смотрят в глаза, наслаждаясь каждой секундой пройденного времени.

Алёна подается вперед, прилипает к его губам своими, стискивает в кулак волосы на его голове, трепля укладку. Немного приподымается, чтобы оказаться ближе, теснее. Невыносимые импульсы и ощущение полного блаженства, когда ты наконец-то дорвался до чего-то запретного. Эти чувства обоюдны, неконтролируемы.

Ее спина покрывается легкой испариной, он проводит по влажной коже, сжимая ее аккуратную грудь с острым соском в ладони, срывая с женских губ тихий стон.

Алёна тянется к ремню на мужских брюках, мешкает, осознавая, что он делает все за нее. В ушах встает звук расстегивающейся молнии, а влажная головка упирается в разгоряченное лоно. Отрада стягивает осточертелую ей рубашку с Азаринских плеч, победоносно проводя острыми ноготками по чуть смуглой коже. Ее трясет от собственного возбуждения и неконтролируемых эмоций.

– Презерватив…

– Кольцо… можно так, – шепчет бессвязно, – Сережа, – всхлипывает в нетерпении, когда его руки сдавливают ее ягодицы, донельзя медленно опуская на возбужденный член.

Чувство наполненности сводит с ума, заставляет выгнуть спину, позволить мужским губам поочередно обхватить ноющие и жаждущие внимания соски. Выдохнуть горячий воздух, смешанный с гортанным стоном, когда темп нарастает.

Реальность вокруг становится едва различимой. Он видит лишь ее, вдыхает аромат кожи, ненасытно вдалбливаясь в ее тело. Трогает, целует, абсолютно растворяясь в ней. Он так долго ее ждал, именно ее. Она въелась в кровь, стала настолько близкой, практически неотделимой. Она, Алёна, наполнила его жизнь чем-то новым, доселе ему чуждым.

Последний толчок, резкий, глубокий, провоцирующий взрыв. Плотно сжатые веки и громкий стук ее сердца. Поцелуй во вздымающуюся грудь и выше к ключице, шее, отыскивая пухлые женские губы. Переплетение языков и привкус общего сумасшествия.

Она слегка отстраняется первой, облизывает и так влажные губы, проводит костяшками пальцев по его небритой щеке, улыбается. Она так очаровательно улыбается.

Он сжимает ее в объятиях, зарывается пальцами в густые, светлые волосы, похожие на снег. Проводит ладонью по лицу, обхватывая губами мочку ушка. Он все еще в ней. Каждое прикосновение ее рук подводит к новой черте возбуждения. Когда плоть вновь наливается кровью, крепнет.