Летальный исход - Джон Локк

А то, что осталось вокруг, выглядело как поле боя – повсюду валялись тела и части тел. Из руин спорадически вырывались языки пламени – явное следствие повреждений газовых труб. Внутри орали и визжали люди, но подавляющая волна пышущего жара, несомненно, крайне затруднит работу спасателей.

Местные жители, туристы и даже случайные бродяги уже начали скапливаться вокруг всего этого, желая поглазеть. Я заметил какого-то бездомного, который направлялся в мою сторону. На ногах у него была вполне приличная пара ботинок. Я вытащил из кармана джинсов полусотенную бумажку и быстренько с ним договорился. Затягивая шнурки купленных у этого бродяги ботинок, еще раз осмотрел крышу. Интересно, сколько она там еще провисит, бросая вызов законам гравитации?

Момент для геройства явно неподходящий, решил я, да к тому же я не чувствовал себя напрямую ответственным за эти жуткие разрушения и человеческие жертвы, так что можно было просто слинять отсюда. Но вместо этого я сделал глубокий вдох и вошел под сень дымящихся руин. Как только глаза приспособились к дыму и жару, я осмотрел всю эту кровавую кашу и решил, что дальний правый угол, на границе периметра взрыва, имеет больше всего шансов на то, что там прятались выжившие.

Стараясь не думать про опасно нависающую над головой крышу, я начал осторожно пробираться через развалины. И через несколько секунд высмотрел торс пожилого мужчины, засыпанного пеплом и сажей. Я попробовал нащупать у него пульс, но такового у него не оказалось. В подобных ситуациях нужно действовать быстро и направлять свои усилия туда, где они могут принести максимальную пользу.

Стало быть, нужно сосредоточиться на живых.

Пробираясь все дальше вглубь развалин, я миновал несколько тел, явно мертвых. Поскольку все поверхности вокруг были раскалены или из них торчали острые обломки, ухватиться было не за что, и я потратил несколько секунд на поиски чего-нибудь, чем можно было бы обернуть руки. Вполне подошли для этого обрывки гардин, так что вскоре я уже раскидывал поломанную мебель, освобождая себе путь, и сдвигал обломки бетона, чтобы осмотреть образовавшиеся под ними дыры, впадины и воздушные карманы.

Я нашел мальчика – он был без сознания и с сильными ожогами, и лежал под перевернутой кроватью, которая спасла ему жизнь. После него я нашел девочку, видимо, его старшую сестру, которой не так повезло, как ему. Я вытащил мальчика из зоны взрыва и уложил на песок на более или менее чистом месте. Несколько человек тут же бросились мне на помощь. «Благослови вас Господь!» – сказала мне какая-то дама. Я кивнул и отправился назад, искать других пострадавших.

Некоторые зеваки, собравшиеся просто поглазеть, получив соответствующую мотивацию, начали помогать. Что же, лучше так, чем никак, решил я; но разрушения были просто чудовищные, а эти спасатели не имели опыта и слишком осторожничали. Некоторые, у кого подошвы были резиновые, быстренько убрались, лишь только почувствовали, как плавится у них обувка.

Я продолжал действовать и сумел вытащить несколько тел, но ни одного живого. Откуда ни возьмись, появился Куинн, таща двух детей, по одному в каждой руке; оба ребенка были изуродованы, с ужасными ранами, но живые. Кто-то показал на него и завопил, когда увидел лицо Куинна, по ошибке приняв его за одну из жертв. Мы отметили присутствие друг друга, коротко кивнув, и продолжили наши поиски.

Вскоре на место происшествия прибыли полиция и пожарные и стали орать, чтобы все посторонние очистили площадку. Понимая, что эти парни лучше экипированы, чтобы справляться здесь со всеми трудностями, мы с Куинном убрались прочь и стали пробираться сквозь массу народу, столпившегося вокруг места, где какие-то жалкие пятнадцать минут назад стоял один из самых роскошных отелей Южной Калифорнии со всеми своими бутиками.

– Это твоя шлюха такое натворила? – спросил Куинн.

– Ага, она, – ответил я.

– Специально?

Я и сам думал над той же проблемой, пока отыскивал выживших на месте взрыва. Она не показалась мне такой, кто мог бы специально взорвать целое здание, но была явно из тех, кто вполне способен запрятать бомбу у меня в номере.

Зазвонил сотовый телефон Куинна, к нему пришло текстовое сообщение. Он молча прочел его, шевеля губами.

– Куп проследил ее до дома, – сказал он.

– Пошли ему текстовое сообщение, пусть перешлет тебе ее адрес, – велел я. – Сообщи также, чтобы он оставался на месте, пока мы туда не приедем. Вели ему следить за ней, если она куда-то поедет, но пусть держит нас в курсе всех ее передвижений.

Куинн бросил на меня взгляд, какой солдат может бросить на вошь или на самую грязную шлюху из гетто.

– Ты видишь мои пальцы? – спросил он. – Можешь представить, сколько времени уйдет, если я буду набирать такой текст?

Мы пошли прочь. Куинн вызвонил Купа и передал ему мои распоряжения. Велел ему также взять для нас напрокат седан из местной конторы, в которой можно арендовать лимузин с водителем, и сказал, где тому нас подхватить. Поскольку поблизости все машины стояли в пробке, нам пришлось идти пешком по крайней мере милю, чтобы выбраться из этого стада замерших автомобилей.

Вокруг уже суетились команды репортеров, устанавливали свои камеры, чтобы вести прямой репортаж. Телерепортеры уже репетировали со свидетелями, что те скажут на камеру, готовили их к минуте славы в прямом эфире. Со всех сторон раздавался вой сирен. А над нами небо кромсали хлопающие лопасти винтов доброй дюжины вертолетов.

– Как она привела ее в действие? – спросил Куинн. – Сигналом с мобильника?

– Вероятно, да, – ответил я. – Но, возможно, она просто спрятала у меня эту бомбу, а взорвал ее кто-то другой.

Мимо нас бежали сотни местных жителей, стремясь занять лучшие места, откуда они будут обозревать продолжающую разворачиваться драму. Затертые в толпе туристы целились объективами своих фотоаппаратов и видеокамер в это кровавое месиво, и я скривился, думая о том, как эти гнусные снимки будут потом вновь и вновь демонстрироваться, да еще показываться во всех новостных программах. Говорящие головы будут пускаться в спекуляции и спорить, а политики от обеих партий будут тыкать пальцем и валить вину на оппозицию.

– Есть идеи, почему она ждала так долго, прежде чем взорвать заряд? – спросил я.

Куинн подумал над этим несколько секунд, прежде чем ответить.

– Может, она засекла меня с балкона, – сказал он.

Я припомнил, как она странно улыбнулась, когда вошла в номер и встала возле балконной двери. Отчего это она так улыбалась? Неужто и впрямь его засекла? Засекла Куинна?! А откуда она может его знать? Но если знала, значит, террористы как-то просочились в нашу контору, причем влезли гораздо глубже, чем можно было предполагать.

– Она засекла тебя позади отеля, а потом заметила и в машине? – спросил я. – Мне это кажется маловероятным.

– Нет. Когда она вышла из главного входа отеля, мы торчали, застряв в пробке. Я велел Купу просто следовать за сигналами бипера, а сам вылез из машины, чтобы дальше идти за ней пешком. Она, видимо, засекла меня, когда я выбирался из машины, потому что вдруг рванула вперед со скоростью поросячьего визга, словно ее пришпорили.