Шуттовской рай - Роберт Линн Асприн

— Что происходит? — с негодованием спросил он. — Я пытаюсь готовиться к открытию.

— В этом нет необходимости, — ровным голосом произнес командир. — Вы освобождены от своих обязанностей. Решение вступает в силу немедленно.

— Я… я не понимаю, — произнес Хьюи, с притворным изумлением глядя на владельца казино.

— Ничего не выйдет, Хьюи, — коротко ответил Гюнтер. — Нам все известно о твоей работе на Макса и о тех дилерах, которых ты нанял.

— У нас есть интересные кадры, снятые верхними камерами, — сказал Шутт. — Ваши карманные дилеры продемонстрировали нам целый набор мошеннических приемов и афер, и часто вы сами стояли при этом на виду у камеры, наблюдая за ними. Между прочим, их как раз сейчас встречают, по мере того, как они являются на рабочие места. Нам кажется, им лучше не работать на открытии. Им предоставят освобождение от работы на всю неделю, без оплаты. После этого, мы снова поговорим с ними и посмотрим, хотят ли они работать на нас без фокусов и трюков.

— Но вам же не хватит дилеров, чтобы открыться! — воскликнул управляющий, и только потом понял, что этим в полной мере признает свое предательство.

Командир жестко улыбнулся.

— Так бы и случилось, если бы мы заранее не организовали для них замену… и для вас тоже.

Хьюи был поражен тем, что акция против него не была спонтанной, а явилась результатом предварительного изучения обстановки и планирования.

— И что со мной будет? — спросил он, из любопытства и чтобы скрыть замешательство.

Гюнтер взглянул на командира.

— Вас будут держать здесь, — ответил Шутт, — без связи с внешним миром.

Произнося эти слова, он кивнул легионерам, которые в ответ двинулись по комнатам, выдергивая телефонные шнуры из розеток.

— После торжественного открытия, — продолжал командир, — вы сможете уйти. Ваша работа здесь закончена, если не сказать большего.

— Вы не можете этого сделать, — возразил управляющий, качая головой. — У меня контракт, который гарантирует мне предварительное уведомление об увольнении, а также долю в акциях казино.

Шутт нахмурился и искоса взглянул на владельца казино.

— У вас имеется копия этого контракта? — спросил он. — Я бы хотел на него посмотреть.

Хьюи достал документ из ящика стола и передал командиру, который подошел поближе к свету, чтобы изучить его.

— Почему вы это сделали, Хьюи? — спросил Гюнтер, в его голосе звучала обида. — Разве вам мало было того, что давал наш контракт?

— Эй, ничего личного, малыш, — ответил управляющий. — Просто мама воспитала меня жадным. Все складывалось так, что я мог получать деньги и от вас, и от Макса, а по моим подсчетам два чека лучше, чем один. Как я уже сказал, ничего личного.

— Простите, — перебил Шутт, снова поворачиваясь к ним, — но я не нахожу здесь ничего о предварительном уведомлении или о вашей доле в акциях казино.

— Да есть там все это, — воскликнул Хьюи, выхватив у него контракт. — Взгляните, я покажу вам. Это прямо…

Он начал листать документ, затем нахмурился и перевернул несколько страниц назад, чтобы внимательнее посмотреть.

— Не понимаю, — пробормотал он. — Я же знаю, что здесь написано.

— Поверьте, мистер Мартин, — сказал командир, — я только что просмотрел контракт, и в нем ничего такого нет.

Перед мысленным взором управляющего мелькнула картинка: Шутт отворачивается от него и просматривает контракт.

— Вы его подменили! — выкрикнул он, внезапно поняв. — Это не тот контракт, который я вам дал!

— Чепуха, — ответил Шутт. — Разве это не ваша подпись на последней странице?

Хьюи едва взглянул на указанную страницу.

— Может быть… Больше похоже на подделку, — выкрикнул он в ярости. — Или подделка, или вы вытащили последнюю страницу и прикрепили ее к новому контракту. Не думайте, что вам это сойдет с рук!

— Интересное обвинение, — невозмутимо произнес командир. — Хотя я подозреваю, что будет трудно доказать его в суде. Конечно, если вы все же попытаетесь обратиться с этим в суд, мы будем вынуждены предать гласности наши видеозаписи, чтобы доказать обоснованность вашего увольнения. Возможно, это несколько затруднит вам поиски другой работы, так как я сомневаюсь, что журналисты отцепятся от подобной темы, пока прокрутят эти пленки раз сто.

Комната поплыла перед глазами управляющего, когда он внезапно представил себе показ своего лица и грязных делишек по межзвездному головидению.

— Вы… вы этого не сделаете, — выдавил он.

— Не сделаем, если не возникнет необходимости защищать наши интересы, — уточнил Шутт. — Лично я бы вам посоветовал выбрать более спасительный путь — тихо уйти. Опять-таки, возможно, вам удастся убедить мистера Гюнтера восстановить вас на работе. Конечно, после открытия.

— А… есть какой-то шанс? — спросил Хьюи, глядя на владельца казино.

Гюнтер пожал плечами.

— Может быть. Но только если — как вы там выразились, повторите, Вилли?

— Только если вам удастся убедить мистера Рафаэля в том, что теперь ваша преданность направлена в нужную сторону, — подсказал командир.

— Как я могу это доказать?

— Ну, для начала, вы могли бы рассказать нам все, что знаете о планах Макса, начиная с «особых гостей», приглашенных на торжественное открытие, — сказал Шутт. — По крайней мере, это сожжет мосты между вами и вашими прежними дружками. Кстати, можете с тем же успехом рассказать все прямо сейчас. Мы и сами вычислили достаточно, так что, боюсь, Макс все равно решит, что вы ее продали, сделаете вы это, или нет. Предлагаю вам выяснить, стоит ли остальная информация того, чтобы обеспечивать вашу безопасность.

* * *

— Вот ваш ключ, мистер Шуман — номер 2339 — добро пожаловать в казино «Верный Шанс». Франт!

С проворством, рожденным долгими годами практики, клерк хлопнул по маленькому звоночку на стойке регистрации и вызывал лакея, прежде чем гости успели его остановить.

— К лифтам сюда, сэр, — произнес лакей, материализовавшись между пожилой парой и их единственным чемоданом.

Легко подхватив его, он пошел вперед, предоставив парочке следовать за собой.

— Ну, мамочка, вот мы и здесь! — объявил представительный джентльмен, целуя жену в щечку и обнимая ее на ходу одной рукой.

— Генри… сколько лет бы ты дал тому молодому человеку за стойкой администратора? — спросила старомодно одетая женщина, идущая рядом с ним.

— О, не знаю, — ответил гость, оглядываясь. — Около тридцати, или за тридцать, я бы сказал. Никогда не знаешь с этими современными ребятами. А почему ты спрашиваешь?