Беспамятный - Павел Балашов

— Игорь Иванович, я вас поздравляю. И даже не с тем, что вы теперь до неприличного, по имперским меркам, богаты. На переданных вами носителях воистину бесценная для меня информация. И вот еще что. Игорь Иванович, вы же сами офицер, и прекрасно представляете себе, что тактические и оперативные действия за один день не случаются. Я дал вам обещание, и я его сдержу. Но теперь для меня каждый день промедления подобен пытке. Поэтому я имею к вам просьбу, выполнение которой вас не должно особенно затруднить, просто, когда ваш интерес к данным жителям планеты Триангл иссякнет, будьте столь любезны, известите меня. И я с чистой совестью начну реализовывать свои интересы. Мы договорились?

— Разумеется, Валерий Мефодьевич. Я даю вам слово, что если обернусь пораньше, тут же вас извещу, — кивнул я.

— Вот и замечательно, — резюмировал генерал, и ужин продолжился. И разговор свернул опять ни в кого ничем не обязывающее русло. А когда принесли сигары, то мне помимо них выдали мою же сумку. Ту, в которой я принес пластины-носители, но только изрядно полегчавшую и с шуршащим содержимым. На мой невысказанный вопрос Десница пояснил:

— Я подумал, что сумму за вашу находку мне удобней будет выплатить вам наличными. Из оперативного фонда моего ведомства, разумеется. Империя оплачивает такие услуги, впрочем, вы не хуже меня это знаете, не так ли?

— Совершенно с вами согласен, — кивнул я, вдруг вспомнив, как в свое время Слава Звишин отчитывался о закупке у террористической группировки, которую разрабатывал, фузионного излучателя. Смеху это тогда вызвало немало, но не у всех. Наш интендант просто рыдал, пытаясь придумать, как принять его на баланс и что именно с ним теперь делать.

— Тогда я полагаю, что вы не будете против, если вас доставят в порт мои люди? С такой суммой лучше путешествовать с охраной, на мой взгляд.

— Главное, чтобы не под охраной, — хмыкнул я.

Генерал позволил себе скупо улыбнуться. И это была его первая и последняя улыбка за время нашего общения. И через два с половиной часа я уже поднимался на борт «Ската». По невероятному наитию, заполняя таможенные документы, я указал, что везу пассажира, Игоря Соловьева, подданного Империи. И теперь, для властей капитан Альтез борт не покидал, а по Земле разгуливал верноподданный гражданин. Это было удобно, более чем. Главное, чтобы при отлете вопросов не возникло. Впрочем, не должно, на мой взгляд.

В чреве корабля я переложил свою «добычу» в капитанский сейф, заодно и пересчитав. Твою ж мать, ну ни хрена себе покатался по Вольным Мирам мать ее так Окраины! В сейф легло два миллиона двести пятьдесят тысяч рублей. Каждую из пятнадцати пластин Валерий Мефодьевич оценил в полтораста косых. Впрочем, я так как-то и предполагал, считая, что в кредах ВМО каждая тянет примерно на полмиллиона. Мда, это солидно. Два с лишним «ляма». Черт побери, да я такого даже представить себе не мог! По меньшей мере можно больше не работать — это факт. Да можно теперь до конца жизни предаваться всем возможным удовольствиям! Но… Знаете, почему-то мне пришла в голову другая мысль, и я связался со Славой Звишиным.

— Слушаю, — раздался недовольный голос в канале звуковой связи. Экран он не включал.

— Слав, это Соловьев. У меня к тебе скорее всего неожиданный и напрочь несвоевременный вопрос есть.

— Игорь? Охренел, что ли, Птиц? В два часа ночи?

— Извини, я время не учел, — честно признался я. — Я-то на Земле сейчас, в России, порт «Степной два».

— Ладно. Все равно разбудил, — видеоканал включился, и моему взору предстал Славка, взъерошенный и сонный, сидящий на своей кровати.

— Мне нужен список семей тех, кто погиб в той заварухе, когда я стал безвестным. Ну, фамилии и адреса. А лучше — фамилии и номера счетов по выплате пособия в связи с потерей кормильцев.

— Охренел, что ли, Птиц? — Звишин отвесил челюсть.

— Повторяешься, Славк. Нет, я не охренел, я разбогател. И хочу помочь семьям тех ребят, которые были со мной. Там. Такое странное желание?

— Нет, — мотнул головой Звишин. — Если разбогател — то не странное. Вполне в твоем духе. По крайней мере этого можно было от тебя ожидать.

— Ну, вот как-то так. Сделаешь?

— Сделаю, что с тобой делать. Давай только не прямо сейчас, ага? У нас ночь, вообще-то.

— Когда сможешь — письмо пришли, ладно? — попросил я, и Звишин кивнул, а я продолжил. — Все, тогда извини еще раз, что спать помешал, давай, до связи.

Славка отключился. А я прошелся по своей каюте туда-сюда и сообразил, что можно сделать прямо сейчас. Долететь до Луна-Сити, зайти в любой банк и завести себе еще один счет. На имя Рика Альтеза. Нормальный такой, солидный счет. И с него переводить свои «разовые пособия». И денег мне должно хватить. По крайней мере, по полсотни тысяч каждому из семнадцати погибших я могу себе позволить. А полста кусков — в Империи очень, очень солидные деньги. Хватит или на то, чтобы троих детей нормально поднять и дать им хорошее образование, как в случае с семьей Вешнякова. Или на то, чтобы наконец построить нормальный дом и больше не ютиться по офицерским квартиркам, как в случае с семьей Дениса Горячнова, который не раз раньше рассказывал, что только об этом они с женой и мечтают. А у Макса Дрожжина отец-инвалид, и младший брат — студент медвуза, это я тоже помню. И им точно эти деньги лишними не будут.

Чего я завелся? Да черт меня разберет. Никто из нас, оперативников Жандармского Корпуса, не бедствовал. Да и пенсия семьям, потерявшим близких, у нас худо-бедно, а пятьсот целковых составляла. И разовые компенсации были более чем приличные. Просто я точно знал, что полста кусков — это столько, сколько я считаю правильным выплатить близким своих братьев по оружию. Ничего и никто меня к этому не обязывает, но если я могу это сделать — значит, сделаю. Я так решил.

«Скат» оттолкнулся гравитационной волной шифтов от поверхности космопорта сразу же, как только диспетчер дал мне добро на взлет и назначил коридор. И через час я заходил на посадку в «Свободном», около Луна-Сити. А когда за мной закрылся купол посадочной шахты, я едва дождался, пока уравновесят давление. И, пулей вылетев из люка, закинув сумку за спину, я едва не бегом отправился в ближайшее отделение «Галактик Банк Экспресс», славящегося своими либеральными взглядами на взаимоотношения банка и клиента, а также гигантской сетью отделений по всей посещенной человеком Вселенной.

Вклад мне открыли быстро. Сумма в два миллиона сто тысяч была помещена на имя Рикардо Альтеза. Мне выдали карточку и чековую книжку, поинтересовались, чем еще могут мне помочь, посожалели, что прямо сейчас ничем, и напоили чаем за счет принимающей стороны. Не то чтобы мне очень хотелось чая, но процесс пития успокоил. А то аж руки тряслись, и я никак не мог дождаться момента, когда Звишин перешлет мне данные по счетам. Мда, у нормальных людей такая трясучка в ожидании получения крупных сумм, а я наверное, действительно, псих.

Впрочем, это все равно будет часов через десять, не раньше. И я вернулся на борт «Ската» и дернул обратно на Землю. Спросите, а чего это меня понесло аж на Луну счет открывать? А все банально. Не хотел сверкать документами Альтеза среди родных осин. Знаете, береженого бог бережет, а интерес ко мне «тетушки Анфисы» не факт, что уже успел иссякнуть. Так что чем глубже предосторожность, тем меньше шанса опять оказаться дураком.