Месть в тротиловом эквиваленте - Сергей Самаров

— А что за друзья? Они что-то важное сказали?

— Я вообще думаю, что это не просто друзья, а его банда. Те самые люди, которые помогали ему взрывы устраивать. Сказали много интересного. Я даже записал на видео. Если у вас есть смартфон и имеется программа «WhatsApp»…

— Имеется. Перебрасывай. Но можешь вкратце сообщить, что там накопал.

— Чтобы вопросов не возникло, — понял я и сообщил полковнику о том, что сумел узнать.

Я рассказал ему и про рыжего усатого человека с размытой цветной татуировкой на предплечье, и про бывшего сапера внутренних войск, и про строителя дорог в горах, и про газету, и про рыбу, которая была в нее завернута. Я упомянул о том, как эта газета использовалась, пока не попала в посылочную коробку, даже предложил продумать вариант, как дать ее на опознание Войнову, сверить даты выпуска «Комсомольской правды» и визита Нифонтова с Войновым в квартиру Скомо-роховых.

— Да, понял. Сейчас просмотрю запись, потом свяжусь со следственным комитетом. Я знаком с тем сотрудником, который от них дело ведет. Параллельно со Свекольниковым. Пусть запросит экспертов, нет ли на газете следов рыбы, которая была завернута в нее.

— Это было бы здорово, товарищ полковник.

— Ты где-то остановился? Проблемы есть?

— Насчет проблем я еще не в курсе. У человека дома четыре собаки. Я остановился у бывшего сослуживца, кинолога из саперного отряда нашей бригады.

— Ты Николаева имеешь в виду?

— Да. Вы его знаете?

— Слышал. Когда он на работу в Москве устраивался, на него запросили характеристику. В управлении кадров ее сделали и мне на подпись принесли. Сам я с ним не встречался. Места на тебя в доме хоть хватает?

— Я у него еще не был. Он на работе. До семнадцати часов занят. Вечером я к нему подъеду, тогда и узнаю насчет места. Кстати, товарищ полковник, вы не в курсе, где он работает?

— В большой страховой компании.

— Что кинологу делать в страховой компании? Не понимаю!..

— У них там свой следственный отдел. Вот в нем-то он со своими собаками и работает. Бывает, дом человек застрахует и сам подожжет, чтобы деньги получить. Собаки Николаева ищут следы… Ага! Ты думаешь насчет страховки и покупки машины. Ладно, капитан частного сыска, работай. Проверь вариант. Я не могу приказать докладывать мне, поскольку ты уже не мой подчиненный, но попрошу — держи меня в курсе дела. А если проблемы с ночевкой будут, так у нас в новом корпусе есть гостиничные номера. Они, правда, на камеры похожи, но недолго можно и потерпеть. Устроить смогу. Обращайся, если что, без стеснения.

— Спасибо, товарищ полковник, — поблагодарил я, но в трубке уже звучали короткие гудки.

Полковник Мочилов отключился.

Я тут же стал пересылать через программу-мессенджер «WhatsApp» на его номер видеосюжет, снятый в тату-салоне. Комментарии к нему я уже дал.

Смартфон сам отправлял данные. Это дело могло занять несколько минут. Поэтому я не стал ждать, засунул аппарат в карман и поехал дальше.

Я остановился в центре незнакомого города, на площади Урицкого, и спросил у водителя такси, где находится районный отдел полиции. Тот объяснил толково, с подробностями, и я легко нашел нужное мне здание. Тем более что город сам по себе был небольшим, и искать в нем что-то было несложно. Я проехал через площадь Революции и свернул налево, на улицу Коммуны, где без труда обнаружил нужное мне здание.

Капитан уголовного розыска, к которому меня отправил дежурный по управлению, сидел, как я понял, вместе с носатым пожарником из МЧС над какими-то бумагами. При беглом взгляде мне показалось, что это был проект или кадастровый план какого-то дома. Я легко предположил, что этих людей интересует именно сгоревшее жилище Юрия Максимовича Нифонтова. Но сразу объяснить что-то мне никто не рвался.

Капитан молча выслушал мои слова о цели визита, потом долго и придирчиво рассматривал мое удостоверение частного детектива. После этого он даже зачем-то переписал данные на листочек перекидного календаря. Хорошо, что не догадался отпечатки снять. Не люблю я этого. Пальцы потом трудно отмываются от мастики.

Впрочем, слышал я где-то, что сейчас ею пользуются только стражи порядка, работающие в каком-нибудь захолустье. А в цивилизованном мире, к которому жители Истры, конечно же, относят себя самих и свой город, в дело идет простая пленка, на которой весь рисунок пальцев прекрасно сохраняется.

Пожарник же при моем появлении завертел носом, как вентилятор лопастями. Может быть, он так ко мне принюхивался.

— Какими судьбами к нам издалека, да еще по такому горячему вопросу?

— Вы про попытки взрывов целого семейства Нифонтовых слышали что-нибудь? — спросил я, объясняя свой интерес.

— Слышали. Только вам тогда не ко мне, а в Москву, в управление ФСБ России к полковнику

Свекольникову надо обращаться. Он этим делом занимается.

— Там мне делать нечего, хотя, возможно, придется и с полковником встретиться. Пока же меня больше интересует сама личность Юрия Максимовича Нифонтова. Он тоже причастен к взрывам, хотя в этом деле и стоит пока сбоку. Я не уверен, что это надолго.

— Нас этот господин тоже интересует, — заявил капитан. — Я помню, что и его пытались взорвать, но мы ведем дело другого порядка.

— И даже весьма другого, — добавил пожарник в звании старшего лейтенанта и в который уже раз повертел длинным носом так, словно пытался уловить запах гари.

— Вот поэтому я к вам и пришел. Про пожар я уже знаю. Про смерть Лилии Нифонтовой тоже в курсе. Хотел бы о подробностях спросить.

— По факту гибели человека возбуждено уголовное дело. Разбираемся. — Мне показалось, что капитан не очень-то торопился делиться информацией.

— Разбираемся, — подтвердил длинноносый старший лейтенант в мундире МЧС даже с каким-то вызовом, словно я мешал ему этим делом заниматься.

— Вот я и приехал с просьбой. Надеюсь, что вы информацией поделитесь. Чувствую, что она у вас есть. Мы же одно дело делаем. Поэтому надеюсь на вашу помощь.

Почему менты традиционно не любят представителей частного сыска, я не знал, но уже много раз слышал об этом. Капитан уголовного розыска, кажется, был как раз из тех самых персон.

— Вы раньше в полиции служили? — спросил старший лейтенант.

— Нет, я служил в спецназе ГРУ, ушел по инвалидности. А потом бывшие сотрудники уголовного розыска пригласили меня на работу в частное детективно-правовое агентство. Они посчитали, что в работе военной разведки и уголовного розыска много общего, и я должен справиться. Так вот я и стал капитаном частного сыска.

Капитану уголовного розыска, кажется, сказанное понравилось.

— А как инвалидность заработали? — Голос у него стал мягче, в нем проявились нотки заинтересованности.