Влюбиться в Джеки - Нора Робертс

—Мороженое тает, — весело сказала она и быстро поцеловала Нэйтана в губы. — Давай посидим на волноломе. Съедим мороженое, и заодно ты сможешь переодеться в

свою новую футболку.

Нэйтан взял Джеки за подбородок и поцеловал. Он не мог оторваться от нее несколько долгих секунд. Он ничего не знал о том, что сказала про него Джастин — «влюблен как мальчишка», но эти слова наиболее точно отражали его состояние.

— Я не переодеваюсь на улице.

Джеки улыбнулась и взяла его за руку.

Просидев на пирсе час, они покатили обратно. На Нэйтане была футболка с акулой.

Стоя у дверей, Джеки провожала взглядом отъезжающую машину Нэйтана. Только удаляющийся звук мотора нарушал утреннюю тишину. Она постояла еще немного. Через несколько минут улица огласилась криками детей, отправляющихся в школу, торопливыми прощаниями и хлопаньем дверей автомобилей.

Прислонившись к дверному косяку, она вслушивалась в эти утренние звуки. Было в них что-то умиротворяющее, домашнее. Одна и та же процедура, повторяющаяся изо дня в день.

Наверное, то же самое чувствуют жены, каждое утро провожающие мужей на работу, подумала Джеки. Последняя чашка кофе выпита, рабочий день вот-вот начнется. Странная смесь эмоций — удовлетворение при виде мужчины своей жизни, аккуратного и собранного, готового к новым свершениям, и сожаление, что они увидятся вновь лишь через несколько часов.

«Я не жена», — напомнила себе Джеки и отошла от двери, оставив ее, как обычно, нараспашку. Не следует воображать себя в этой роли, это не приведет ни к чему хорошему. И тем более не стоит расстраивать себя, размышляя о том, что Нэйтан все еще не готов к обетам супружеской верности и обручальным кольцам.

Это не важно.

Прикусив нижнюю губу, Джеки пошла наверх. Миссис Грейндж уже орудовала шваброй на кухне, и у самой Джеки тоже было чем заняться в течение дня. Когда вернется Нэйтан, она встретит его, они сядут рядом и за чашкой чая неторопливо обсудят все, что произошло за день, как делают это обычные семейные пары.

А все остальное действительно не важно,

В конце концов, она счастлива. С Нэйтаном чувствует себя более счастливой, чем когда бы то ни было. Она даже не предполагала, что бывает такое счастье. Учитывая, что в жизни Джеки и раньше не было никаких особенных печалей, это кое-что да значило. Она была ему небезразлична, и, даже если он по-прежнему не позволял себе слишком увлечься, между ними все равно было больше чувства, чем у большинства пар.

Нэйтан стал чаще смеяться. Джеки радовалась, понимая, что это ее заслуга. Теперь, обнимая его, она все реже и реже чувствовала, что он напряжен. Интересно, он знает, что во сне тянется к ней и старается крепче прижать к себе? Наверное, нет. Его подсознание уже приняло тот факт, что они созданы друг для друга, что они две половинки одного целого. Однако должно пройти еще время, чтобы Нэйтан признал это осознанно.

Поэтому она будет терпеливой. До встречи с Нэйтаном Джеки и не подозревала, что в ней кроется такая бездна терпения. Благодаря ему она открыла в себе хорошее качество, о котором не догадывалась — настолько редко выпадал ей шанс проявить его.

Нэйтан изменил ее. Джеки задумчиво села за пишущую машинку. Скорее всего, этого он тоже не знает. Она и сама не заметила, как происходили в ней перемены, пока они не стали явными и окончательными. Теперь Джеки больше думала о будущем, не надевая при этом розовые очки. Она оценила способность строить планы и придерживаться их; конечно, неожиданное отклонение от маршрута всегда будет ей приятно, но Джеки стала понимать, что отсутствие графиков — не обязательное условие для того, чтобы ощущать себя счастливой и весело проводить время.

Она по-другому взглянула на жизнь. Ответственность перестала быть для нее бременем — она могла приносить удовлетворение, сознание выполненного долга. Необходимо доводить задуманное до конца, даже если энтузиазм уже слегка увял. Этому Джеки тоже научилась у Нэйтана.

Наверное, она не сумела бы объяснить это Нэйтану, а может, он бы ей и не поверил. В конце концов, никто никогда не подумал бы, что Джеки способна проявлять разумность и упорство в достижении цели, быть надежной и ответственной. Но теперь все изменилось.

Джеки с волнением взглянула на большой конверт с уже надписанным адресом, лежащий рядом с пухлой стопкой отпечатанных на машинке страниц. Первый раз в жизни она готовилась поставить на карту все свое будущее. Для того чтобы доказать, что она чего-то стоит. Сначала себе, потом Нэйтану, потом своей семье.

Не было никаких гарантий, что литературному агенту понравится ее труд, хотя он весьма одобрил начинание Джеки. «Меня не пугает риск», — напомнила она себе. Однако сделать следующий шаг и вложить рукопись в конверт не решалась.

Все-таки она боялась. Было неприятно это признавать, но Джеки была до смерти напугана. Она уже не просто излагала на бумаге занимательную историю, а строила свое будущее, о котором прежде беззаботно думала, что оно само себя построит. Если сейчас она проиграет, в этом будет некого винить, кроме самой себя.

Она уже не сможет оправдаться тем, что нашла нечто, интересующее ее больше, как случалось раньше. Сочинительство было делом ее жизни, это уже признанный факт, и более того, пусть это и глупо, Джеки напрямую связывала свой успех или неуспех в литературе с тем, получится ли у них что-нибудь с Нэйтаном.

Она скрестила пальцы, закрыла глаза и постаралась припомнить хоть какую-нибудь молитву. Затем сунула конверт в сумку и сбежала по лестнице.

Миссис Грейндж, мне нужно выйти на некоторое время. Я недолго.

Не торопитесь, — бросила миссис Грейндж, не отрываясь от работы.

Через пятнадцать минут все было кончено. Джеки стояла у дверей почтового отделения, уверенная, что совершила самую большую в жизни оплошность. Нужно было еще поработать над первой главой. Только теперь, когда рукопись уже была запечатана и отослана, ей стали очевидны десятки грубейших ошибок.

Образ шерифа получился недостаточно достоверным. Нужно было написать, что он жевал табак. Точно. Это абсолютно все меняет. Все, что нужно было сделать, — сунуть ему в рот табачную жвачку, и ее книга стала бы бестселлером.

Джеки уже сделала шаг обратно к дверям, но, вздохнув, вернулась на место. Это просто смешно. Надо взять себя в руки. Если она не овладеет собой сию же минуту, ее стошнит от страха и волнения. На подгибающихся ногах она доковыляла до бордюра и села, уронив голову на руки. Как бы там ни было, рукопись отправлена и сегодня уже будет на пути в Нью-Йорк. А она еще собиралась отметить это событие шампанским, вспомнила Джеки. Праздновать не хотелось совершенно. Хотелось доползти до дома и забраться с головой под одеяло.

Что, если она ошибается? Что, если все это огромное заблуждение — и с книгой, и с Нэйтаном? Только дураки ставят себя в ситуацию, из которой нет иного выхода, кроме как двигаться вперед, не имея пути к отступлению.