Эхо времен - Шервуд Смит

Гордон вздохнул. Последние остатки мусора исчезли внутри фургона.

Он уже успел промокнуть под нескончаемым моросящим дождём, но радовался прохладе. Смахнув капли со лба и ресниц, он скользнул в кабину, забрался на сиденье и нажал кнопку на пульте управления.

Мусоровоз затрясся, надрывно взвыл и заскользил вперёд со скоростью улитки. Как только машина отъехала на такое расстояние, что Эша не смог бы увидеть никто из хранителей Дома, он отодвинул край рукава и посмотрел на часы. Неплохо. Он все рассчитал верно. До здания, в котором располагалась система переработки отходов, археолог доберётся с большим запасом времени.

Фургон, то и дело чувствительно подрагивая, тащился по своему маршруту. Время от времени его основательно подбрасывало, и он почти останавливался. Всякий раз Гордон вылезал из кабины и с помощью плоского инструмента, найденного среди мусора, выдёргивал из земли зловредные растения, успевшие обмотать своими корнями подземные рельсы. Фургон плёлся настолько медленно, что, проделав эту процедуру, археолог успевал в несколько шагов догнать его и вспрыгнуть в кабину.

Он снова задумался о связи — об ещё одной проблеме из этой же области. Сведения, поступавшие от Сабы, были слишком скудными, зато русские выходили на связь слишком часто.

Гордон думал над тем, что ему сказать русским мужчинам, когда он с ними увидится, и как заговорить об этом. Женщинам он решил выговор не устраивать. Вполне достаточно было отчитать Никулина.

Вдобавок он поверил Ирине и Вере, когда они сказали, что не выходили на связь ни с Михаилом, ни с Виктором. Правда, Павловой в этом смысле просто не везло, поскольку она отправляла Никулину импульсные послания каждый вечер. Пыталась вызвать его на настоящий разговор? Ей Михаил, судя по всему, не отвечал, зато каждый вечер упорно пытался «достучаться» до Базаровой. А она дисциплинированно выполняла приказ хранить молчание.

Гордон не хотел говорить с Верой о сложившейся ситуации. Полученное ими задание было слишком важным. Он не желал рисковать жизнью никого из русских. Может быть, Павлова вовсе не хотела говорить с Михаилом. Возможно, она ждала всего-навсего ответного кодового послания от него — точно так же, как Эш каждый вечер ждал его от Мариам. И все же необходимо было добиться выполнения приказа о радиомолчании — до тех пор, по крайней мере, пока они не убедятся, что пользоваться рациями безопасно. По таким вопросам ему всегда было легче договориться с мужчинами.

Археолог скривил губы и покачал головой.

Фургон медленно скользил по туннелю, образованному зелёными кронами деревьев. Скоро Гордон должен был подъехать к зданию цеха переработки отходов.

Его раздумья неожиданно прервали странные звуки, похожие на голоса. Голоса людей? Детей?

Он огляделся по сторонам. Ничего, никого.

Эш заставил себя более внимательно осмотреть каждое дерево, каждый куст папоротника. Ничего. Только вдруг на мгновение словно бы потемнело облачное небо над деревьями. Мужчина поднял голову, но, конечно, ничего не увидел за густой листвой.

Стало совсем тихо, только — «кап-кап» — шлёпали по широким листьям капли дождя.

Археолог вдохнул поглубже. Он гадал, не померещились ли ему голоса. От тяжёлых запахов джунглей пощипывало в носу.

Агент все ещё прислушивался и оглядывался по сторонам, когда фургон выехал на заасфальтированную площадку. По краям асфальт потрескался, в трещинах выросла трава и маленькие деревца. Странно было думать о том, что в настоящее время эту площадку почти невозможно отыскать в зарослях. Не в этом ли самом месте сейчас находится научная группа? Не по этой ли самой земле они ходят?

Гордон встряхнулся, прогнал прочь фантазии. Мусоровоз плавно скользил к зданию цеха. Замигали огоньки над воротами, стальная пластина поехала вверх.

Эш выпрыгнул из кабины фургона, который должен был автоматически разгрузиться внутри цеха, а потом — выехать из боковых ворот.

Мужчина стал расхаживать по асфальтированной площадке и смотреть — не появятся ли русские или ещё кто-нибудь.

Кроме него, поблизости от цеха никто не появлялся, и это радовало. Он специально выбрал полдень, поскольку успел выяснить, что большинство существ, обитающих в нурайлских кварталах города, предпочитают выбрасывать мусор на рассвете, а загадочные йилайлы уж точно все дела вершили ночью.

Замедлив шаги, археолог подошёл ближе к краю леса. Никого.

Он успел обойти почти всю площадку по кругу, когда услышал короткий свист — но не йилайлский, а знакомую мелодию — старую джазовую тему.

Эш остановился, повернул голову и увидел лениво прислонившегося к стволу Михаила. Его светлые волосы чуть-чуть подсвечивало тусклое солнце, едва пробивавшееся сквозь тучи. За спиной Никулина, словно тень, стоял Виктор, и оба они были неподвижны, как окружавшие их деревья.

Гордон завершил круг, сошёл с площадки и подошёл к русским.

— Есть причина прятаться? — поинтересовался он.

— Есть, — едва заметно улыбнувшись, ответил Михаил.

Эш удивился и стал ждать объяснений.

Но Ушанов вместо объяснений кивком указал на тенистый подлесок у себя за спиной и шагнул в сторону по тропе. Американец молча последовал за ним, а Никулин замыкал короткую процессию.

Шли недолго и вскоре вышли к замшелым валунам под раскидистым деревом с перистыми сине-зелёными листьями. С одной стороны возвышалось естественное заграждение из отдельных камней, а от них непрерывная скальная стенка опускалась метра на три-четыре и обрывалась у быстрой речки.

Гордон вошёл в это маленькое укрытие, увидел аккуратно сложенные ранцы и оборудование и понял, что русские привели его на свою теперешнюю стоянку.

— Милости просим домой, — сказал Михаил. — Ну, по крайней мере, это наш дом на ближайшие два дня. Мы почти закончили обследование этого района. Кофе желаете?

Эш не знал, как хитрым русским удалось протащить в прошлое кофе, но красивые жесты ценить умел.

— Не откажусь, — ответил он, поддержав светский тон беседы. Все выглядело так, будто они оба каждый день выпивают по галлону кофе.

Ну, собственно, русские, может быть, так и делали.

Никулин фыркнул, и Виктор не удержался от усмешки. Он придирчиво всмотрелся в небо над головой, сбегал к речке и принёс воду в котелке.

К его возвращению Михаил уже успел развести маленький костерок.

«Почти бездымный, — обратил внимание Гордон. — Интересно, сколько разного хвороста перепробовали эти ребята, пока не нашли, какая из здешних пород дерева даёт меньше всего дыма?»

До тех пор, пока котелок не был водружён на треногу над костром, все молчали. Потом Никулин посмотрел на археолога:

— Есть вопросы?

— Как насчёт отчёта?

Русский вальяжно пожал плечами.