Когда мы надеемся - Энн Петцольд

Каждое слово жгло подобно ядовитому жалу.

Чжэ Ён обнимал меня все крепче и крепче, и я не могла избавиться от ощущения, что ни на что другое у него просто не оставалось сил.

– Ты никогда мне не лгал и не обещал, что будет легко.

Чжэ Ён безрадостно рассмеялся:

– Я и представить не мог, что однажды мне придется выбирать между двумя самыми важными для меня вещами.

«Выбирать между двумя самыми важными для меня вещами…»

Музыка или я.

Глаза предательски защипали. Откуда в прошлый раз во мне взялась такая самоотверженность? Как я нашла в себе силы отпустить Чжэ Ёна, вместо того чтобы вцепиться в него руками и ногами? Мне захотелось вернуть ту Эллу, захотелось попросить ее быть сильной и снова отпустить Чжэ Ёна. На сей раз – скорее всего навсегда. Каждая клеточка моего тела противилась этой мысли. Я не могу этого сделать. Не могу его отпустить… и это меня пугает. Похоже, Чжэ Ён занимает в моем сердце такое важное место, что мне ничего не остается, кроме как встретиться с последствиями этого.

Я осторожно отстранилась. Руки Чжэ Ёна повисли, как у марионетки, которой перерезали ниточки.

В комнате стемнело. Из окна падал слабый лунный свет, и казалось, что мы попали в другое измерение. То, в котором время остановилось – хотя бы на сегодня. Я обхватила лицо Чжэ Ёна, отступила на полшага и наклонилась к нему. Наши губы встретились, и у него вырвался вздох, полный боли.

Я понимала, что завтрашний день не принесет с собой ничего хорошего, но сейчас мне не хотелось об этом думать. Мне хотелось стереть беспокойство из глаз Чжэ Ёна и, судя по тому, с каким энтузиазмом Чжэ Ён ответил на мой поцелуй, он разделял мои чувства. Он встал, взял меня за затылок, заставляя запрокинуть голову, и углубил поцелуй. Мы еще никогда не целовались с такой страстью. Отчаяние сделало свое дело.

Я поддалась огню, который разгорелся внизу живота. Сердце билось как заполошное – и от страха, и от желания. Я потянула за футболку Чжэ Ёна, вытаскивая ее из брюк, и вскоре у меня под пальцами оказалась гладкая обнаженная кожа. Я отстранилась, чтобы Чжэ Ён смог снять футболку через голову.

Потом Чжэ Ён толкнул меня на кровать, стянул брюки, лег рядом и заскользил теплыми руками по моему телу. Все это время он смотрел мне в глаза, и его нежный взгляд составлял резкий контраст с обжигающими прикосновениями. Меня переполнило ощущение его близости. Я не думала ни о завтрашнем дне, ни о внешнем мире и том, что ждет нас дальше.

В это мгновение ничего, кроме нас двоих, не имело значения.

В ту ночь я почти не спала. Страх неизвестности породил круговорот мыслей и, чтобы выбраться из него, я стала думать о Чжэ Ёне. Попыталась сосредоточиться на ровном дыхании, щекочущем мне плечо, или на тяжести его руки – он не отпускал меня даже во сне. Пока Чжэ Ён рядом, все будет хорошо. С ним я чувствую себя в безопасности, в каком-то смысле – даже неуязвимой.

Шли минуты, утро неумолимо приближалось. Вскоре из окна проникли первые лучи солнца, и я увидела пляшущие по комнате пылинки. Раздался тихий сигнал, уведомляющий о входящем сообщении, и Чжэ Ён проснулся – судя по всему, сегодня он тоже плохо спал. Чжэ Ён поцеловал меня в щеку и погладил по руке, лежащей на одеяле. Потом перевернулся на спину и взял телефон.

Перекатившись на другой бок, я увидела, как он прочитал полученное сообщение и со вздохом потер глаза, словно прогоняя остатки сонливости.

– Со мной хотят поговорить, – произнес Чжэ Ён голосом, напрочь лишенным эмоций.

– Когда?

– Через час.

Чжэ Ён сел в кровати и повернулся ко мне спиной. Я провела пальцем вдоль его позвоночника и принялась вырисовывать на коже маленькие круги.

– Можно пойти с тобой? – поинтересовалась я.

Не представляю, как переживу следующие несколько часов в ожидании возвращения Чжэ Ёна… Знаю: едва за ним закроется дверь, как я начну расхаживать взад-вперед по квартире, подгоняемая мучительными переживаниями.

Я почувствовала, как плечи Чжэ Ёна напряглись.

– Уверена, что хочешь пойти со мной? В прошлый раз с тобой обошлись просто ужасно… И я не знаю, что случится сейчас.

– Я не хочу оставлять тебя одного, – ответила я, продолжая рисовать круги у него на спине.

Чжэ Ён взял меня за руку и крепко сжал ее.

– Очень сомневаюсь, что тебя вообще пустят на встречу.

«Как и в прошлый раз», – подумала я.

– Но происходящее касается и меня тоже!

– Да, знаю. Будь моя воля, ты бы пошла со мной. Но все упирается в мое начальство и в мой контракт, о котором и пойдет речь. Что бы ты ни сказала, это ничего не изменит. Менеджер собственными глазами видел нас вместе, хотя нам запрещено встречаться.

Ненавижу собственное бессилие и то, что никак не могу повлиять на ситуацию! Скорее всего положение лишь усугубится, если я попытаюсь прорваться на встречу.

– Тогда я подожду тебя в студии, – заявила я.

По крайней мере, так я буду относительно рядом…

Не дожидаясь ответа, я откинула одеяло в сторону, встала с кровати и, прихватив одежду, направилась в ванную.

Приняв душ и одевшись, я вернулась в спальню. Чжэ Ён как раз застегивал рубашку – черную, под стать брюкам. Закончив, он пригладил спутанные волосы и поправил висевшую на шее цепочку. Этот нервный жест выдавал бушующее внутри волнение.

Через несколько минут мы сидели в машине, держа путь в Каннам. Не было и восьми, но на улицах уже вовсю кипела жизнь. Я сосредоточилась на проносящихся мимо пейзажах: на маленьких домиках и огромных небоскребах, на виднеющихся на горизонте горах, на реке, над которой мы пронеслись по мосту. Мне хотелось запомнить Сеул с теми чувствами, которые я испытывала на протяжении первых дней своего здесь пребывания: с чистой радостью, недоверчивым изумлением, теплом, охватывавшим меня при виде улыбки Чжэ Ёна… Я ужасно боялась, что проведенное с ним время будет омрачено событиями, которые произойдут в следующие несколько часов.

Дорога пролетела быстро. Слишком быстро. Мы свернули на подземный паркинг, и Чжэ Ён остановился неподалеку от лифта. Выключил двигатель, но выходить из машины не торопился – просто сидел, положив руки на руль и глядя прямо перед собой. Я бы все отдала, лишь бы узнать, что творится у него в голове! Может, тогда мне удалось бы подобрать слова, которые его утешат… Собственные мысли метались, словно рассерженные пчелы. Стоило попытаться поймать хоть одну, как они улетали, оставляя после себя лишь оглушительное жужжание.

Через несколько минут Чжэ Ён уронил руки на колени. Глубоко вздохнул, повернулся ко мне и спросил:

– Ну что, готова?

Захотелось сказать «нет», но это бы ничего не изменило, поэтому я молча кивнула.