Дар - Алексей Фурман

С замиранием сердца (она, конечно, уже не так боялась крови, как в детстве, но все же…) осмотрев себя, Илана убедилась, что серьезно не пострадала — так, несколько неглубоких царапин, ссадины на локтях и коленях, ну еще синяк на плече — вот, в общем-то, и все. Конечно, лица своего Илана не видела, а лесная тень не давала как следует рассмотреть отражение в ручье, однако на ощупь и просто по ощущениям девушке показалось, что лицо в основном осталось целым. Хоть в этом повезло! Вылетев так, как она, на полном скаку из седла, можно было запросто свернуть себе шею. Так что, считай, дешево отделалась!

Вспомнив боль, причиненную ей ножом уздольца, Илана подняла руку и осторожно, кончиками пальцев, ощупала шею. Странно — совсем никакого следа, а ведь она чувствовала, как стекает по коже теплая кровь, и была уверена, что на шее остался глубокий порез. Что же такое сделал с ней этот ведун?! Илана вспомнила его взгляд и задумчиво покачала головой: такого взгляда она до сей поры не видала ни у кого из знакомых ей людей. Смотришь в его глаза и весь остальной мир как будто исчезает… Девушка улыбнулась уголками губ: а интересно, как бы он выглядел без этих шрамов на лице?

Тряхнув головой, Илана отогнала глупые мысли и оглядела свою одежду. Оглядела и почувствовала, что одеваться в эти грязные, изодранные тряпки ей совсем не хочется. Однако деваться было некуда. Илана кое-как отряхнула пыль со штанов, ополоснула в ручье сапожки, хотя больше всего ее огорчала, конечно же, рубашка. Разорванная спереди почти на всю длину, вся в пятнах грязи и раздавленной зелени, она совсем не походила на наряд благородной княжны. Тем не менее выбора, опять-таки, не было. Илана, вздохнув, влезала в остатки рубашки, сколола их на груди чудом уцелевшей заколкой из прически и, оглядев себя, решила, что выглядит из рук вон плохо. Настроение у княжны совсем испортилось.

Подумав, Илана решила, что им с братом придется как следует поломать голову, чтобы придумать, как поубедительнее соврать стражникам у ворот. Вопросов ведь наверняка будет целый воз: уехали чуть свет на двух лошадях прогуляться, а вернулись на одной, да еще в таком виде, будто на них напала стая одичалых котов. Как такое объяснишь? Только сейчас вспомнив про свою кобылу, Илана всхлипнула от жалости. Она помнила свою Звездочку совсем еще маленьким жеребенком и очень ее любила, разговаривала с ней как с подружкой, старалась побаловать чем-нибудь вкусненьким. А теперь… Илана почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Кто теперь глянет внимательным черным глазом, толкнет лбом в плечо, ткнется доверчиво носом в ладонь? И главное — за что? Ладно, они с братом, но кобыла-то в чем перед ними виновата? Вот ведь зверье поганое!

Всхлипнув еще пару раз, Илана вытерла слезы и прерывисто вздохнула. Мысли ее вновь вернулись к страже. Что же такого им соврать? Хотя… Девушка горестно скривила губы. Рано или поздно отец все равно узнает, не от них с братом, так от ведуна — тому-то с чего молчать? И тогда прощайте, конные прогулки! А уж ее-то, может статься, и вообще престанут выпускать из замка, а то и в замке станут за ней следить — так, для порядка. С отца станется! Он то, казалось, напрочь забывал о существовании дочери, а то вдруг ни с того, ни с сего окружал ее таким отстраненно-неусыпным вниманием, что ни вздохнуть, ни охнуть! Вот прикажет, как бывало, няньке да служанкам глаз с нее не спускать, так ведь те со страху-то и не спустят! Почувствовав, как зашлось сердце, Илана прижала кулачки к груди. А как же тогда… Нет, это уж совсем никуда не годится!

Где-то чуть выше по течению плеснула вода в ручье. Илана подскочила как ужаленная и, резко развернувшись всем телом, вперила взгляд до предела распахнутых глаз туда, откуда, по ее мнению, донесся подозрительный звук. Плеск больше не повторился, и княжна, понемногу успокоившись, вымученно усмехнулась. Вот уж верно говорят: пуганая ворона куста боится! Теперь ей наверняка еще долго в каждом шорохе будут слышаться шаги душегубцев да лихоимцев. А ведь поди всего и делов-то — любопытная лесная вила решила взглянуть, кто это плещется в ее ручье! Илана покачала головой и, вздохнув, шагнула к кустам, за которыми ждал Отмир. Княжич встретил сестру тревожным взглядом, но, увидев улыбку у нее на лице, облегченно улыбнулся в ответ.

Выбравшись из леса, княжеские дети с удивлением увидели, что на дороге их поджидает ведун. Княжич отметил про себя, что их спаситель не потратил много времени на отдание последних почестей мертвецам. Интересно, что он успел сделать с телами за такой малый срок? Подумать-то Отмир об этом подумал, но вслух спрашивать не стал, поскольку крепко подозревал, что ответ ведуна — буде он вообще ответит, — не укрепит его душевного спокойствия. А так — меньше знаешь, крепче спишь.

— Ну, как вы? — участливо поинтересовался ведун.

Илана поправила на груди рваную рубашку и, неопределенно пожав плечами, слабо улыбнулась.

— Да вроде ничего…

Встретившись взглядом с ведуном, Илана сразу же опустила глаза. В его присутствии она ощутила странную робость, и, пожалуй, не удивилась бы, узнав, что и Отмир чувствует нечто подобное. А в голове вновь промелькнула давешня мысль: каким было бы лицо ведуна, не будь на нем уродливых шрамов? Судя по уцелевшей половине…

— С нами все нормально, — хриплым голосом поддержал сестру Отмир.

— Ну и ладно, — ведун с улыбкой кивнул и развернулся, собираясь уходить.

— Ведун, — окликнула его Илана, сама удивленная собственной смелостью.

— Да? — на лице обернувшегося ведуна не промелькнуло ни тени удивления.

— Можно тебя попросить? — Илана почувствовала, что неудержимо краснеет, но головы не опустила и глаз не отвела.

— Проси, — разрешил ведун. — Обещаю, что постараюсь выполнить твою просьбу.

— Ты… не говори ничего отцу о том, что сегодня случилось! Ладно?

— Да я и не собирался, — пожал плечами ведун. — Только сами-то что говорить будете? — поинтересовался он, окинув княжеских детей красноречивым взглядом.

— Да мало ли! — встрял в разговор повеселевший княжич. — Придумаем что-нибудь!

Слова ведуна принесли Отмиру некоторое облегчение. Ему и самому не хотелось говорить отцу о случившемся. Признавшись в том, что они нарушили запрет Рольфа и, отъехав далеко от замка, подвергли свои жизни смертельной опасности, трудно было рассчитывать на вспышку отеческой любви, в существовании которой Отмир так недавно уверял сестру. По словам ведуна (а у Отмира не было оснований ему не верить), самозванцы второй раз в одно место не сунутся, тем более туда, где они получили такой урок, как сегодня. Значит, с этой стороны опасность им больше не грозит. А раз и Илана не хочет, чтобы отец узнал о нынешнем происшествии, так, может, и правда не стоит поднимать из-за этого шум? Тем более, что Отмир уже решил для себя, что так далеко от замка, как сегодня, они больше не заедут. По крайне мере до тех пор, пока ведун не разберется с оборотнем. А отец, коли узнает правду, наверняка пошлет погоню за уцелевшим доходягой и, значит, порушит все планы ведуна. Нехорошо получится…

— Скажем, например, что кобыла понесла, — предложил Отмир. — Илану выбило веткой из седла, она упала в куст, ну и…