Офицер-разведки - Владимир Геннадьевич Поселягин

мной вылеты не прекратили. Немцы сдавались пачками, авиация их не действовала, так что меня и днём отправляли в вылеты. Ватутин хотел знать, что происходит вокруг. Снова менялись день и ночь, ночами сплю. А тридцать первого декабря, через три дня после капитуляции, нашей Победы, нашу «пешку» сбили. Четыре американских истребителя, не знаю что за модель, я и в наших путаюсь, не смотря на звёзды спокойно себе атаковали, расстреливая самолёт крупнокалиберными пулемётами. Отреагировал я быстро. Те только один заход парами успели сделать, как боевой артефакт выпустил управляемые фаерболы, те дымными следами устремились к целям, и четыре огненных комка, некогда бывшие гордостью ВВС США, стали падать на землю. Правда, и мы за ними. В чём проблема? Не все немцы сдались, мы как раз проводили разведку окружённых нами и союзниками крупной группировки противника, вот и шли сейчас вниз, где пока их территории, недалеко от зоны действий союзников. Коим немцы сдавались пачками, лётчик не управлял самолётом, обмяк, пришлось перегнутся через спинку и управлять машиной. Один мотор молчал, второй сильно дымил. Да уж. Подошли нагло, и атаковали, не удивительно такие повреждения иметь. Скользя на брюхе по полю, так и сели. Как замерли, я сразу стал накидывать жгут на ногу лётчику, ему оторвало голень левой ноги, пока в этот время стрелок выбирался наружу. Он и помог вытащить летуна наружу.

- Давая за пулемёт, у нас гости, - глядя на точки, что двигались к нам от леса, приказал я.

К счастью, смертный бой принимать не пришлось. «Глаз» показал, что это британское подразделение с шестью танками. Моторизованная группа. Своим я успел передать, где и кто нас атаковал, пока рация разбита не оказалась. Надеюсь вышлют самолёт и заберут нас.

До перестрелки так и не дошло, хотя я этого ожидал. Британцы видели дымные следы неизвестных снарядов, что поразили их самолёты. Точнее союзников. Идиоту понятно, что на разбившейся «пешке» находится секретное оружие. Снаряды были с самонаведением, они меняли траекторию полёта, и нагоняя, подрывались у самолётов. То есть, это засекли. В общем, нас отвели от самолёта и его взяли под охрану. Я спокойно общался на английском со старшим офицером, в звании майора. Кстати, тот похвалил моё знание языка, акцент имеется, но его можно убрать практикой. Я на таком же уровне и германский знаю. К себе британцы нас если и планировали увезти, то не успели. Как раз медики закончили с ногой майора Говорова, командира борта, его борт-стрелок помогал, приглядывал, когда мы услышали жужжание моторов. То, что нас нашли, было видно по двум парам советских истребителей, что вились в небе. Ну конечно, сейчас-то они появились. Расслабились, уже без воздушного прикрытия разведку проводили, и вот получили. За дело. От британцев претензий не было, что четыре истребителя союзников сбиты оказались. Видели, что те первыми атаковали. В этот раз появилось два «ПО-2», один в санитарной версии. А что, доступ к рации был, британцы позволили их рацией в штабном бронетранспортёре воспользоваться, вот так связался со своими и объяснил ситуацию. Поэтому с момента как нас сбили, часа два прошло. Майора погрузили на санитарный борт, британские солдаты помогли, там медик был, а мы со стрелком теснились на втором самолёте, где было одно свободное место. Оба биплана пошли на взлёт и сразу полетели к аэродрому, к своим, поднимаясь повыше, чтобы немцы не сбили. И союзники тоже. Теперь и это буду учитывать. Истребители нас всё также прикрывали. Это другие, прошлые ушли на дозаправку.

Долетели благополучно. Лётчика к врачам, в госпиталь, а меня с борт-стрелком в штаб фронта, сразу к особистам. Правда, карту штабным передать успел. Не всё сделал, но метки карта имела. Просто допрашивали что было, кто на нас напал, как американцы четыре самолёта потеряли? На все вопросы я обстоятельно отвечал, кроме того, как были сбиты нападающие. Описывал тоже самое что видел борт-стрелок, дымные следы и попадания. Да и я больше озабочен посадкой машины был, чем следить что вокруг происходит. Дальше сели, британцы к нам вышли, не все, часть вела бой с немцами что в лесу засели. Ну так, лёгкий. Больше собирали сдавшихся. Самолёт да, британцы им заинтересовались, оттеснили нас от него. Документы те проверили, личное оружие не забирали, союзники всё же. Даже рацией разрешили воспользоваться. Однако особисты именно мной были заинтересованы. А стрелок сообщил, я «Глазом» подслушал, он хорошо рассмотрел, именно от носовой части нашего самолёта эти огненные шары отделялись. Поэтому вместо обычного опроса на час другой, шесть часов мне мозги полоскали. А я стоял на своём, я не я, и собака не моя. Самолёт сажал, где мне отбиваться? Хотя пару очередей в ответ из оборонительного пулемёта дал, это было. В общем, я на подозрении, даже хотели запретить вылеты, но штабу они нужны и важны, продавили решение дальше летать. Едва успел на начало гулянки. Праздновали Новый год, сорок пятый наступил. Хорошо отметили. А с утра без перерыва работа. Дали другой борт, летал теперь ночами, днём редко, если только по особому запросу, и обязательно с истребительным прикрытием. К десятому января, бои окончательно прекратились. Те, кто рвался к зоне оккупации союзников, чтобы там сдаться, уже это сделали или были нами перехвачены и разбиты. Однако никто не отменил разведывательных вылетов, ночных. Каждую ночь уже отслеживал подразделения союзников на этом участке фронта.

Понятно союзникам это не нравилось, у них кстати мобильные радары и локаторы были, видели наш полёт. Даже пару раз перехватить хотели истребителями-ночниками. Всё же мы летали иногда над их территорией. Она же не ровная, то наша внизу, то их. Мне это всё в край надоело, я ждал дембеля, на чемоданах сидел. Однако приказа всё не было, даже первой волны демобилизации, с которой я и собирался уйти. Ждать так тяжко. И чего тянут?! Удивительно, за это время всего одно покушение, узнали наконец желающие подзаработать, где я служу. Пытались перехватить, когда меня везли к аэродрому из города. Новый разведвылет ожидался. Вся охрана в труху, я один и выжил. Да и нападающих уничтожил в одно лицо. Судя по крикам и мату, поляками были. Когда помощь подоспела, те кто поблизости были, в живых я один остался. Пленных не брал. Вообще я «Глазом» контролирую всё, но эти неплохо замаскировались. Под советских военных дорожных ремонтников, и с трёх точек отработали фаустпатронами с фугасной начинкой. Выжил случайно, когда увидел, как те готовят пусковые, с криком предупреждения открыв дверь кабины, выкатился на