Музыка ночи - Рут Уинд

Док встал, когда они подошли.

— Как дела?

— Прекрасно, Док. — Блю легко и изящно пожал ему руку. — Спасибо, что согласились встретиться с нами.

— Не за что. — Когда они устроились в кабинке, Док добавил: — Знаете, всегда приятно поговорить о Мейбл. Не так уж много людей ее сейчас помнит.

— Надеюсь, книга поможет возродить интерес, — проговорила Элли.

Она достала блокнот, в который заносила заметки, и просмотрела вопросы, те, что обдумала вчера. Подошла официантка с высокими стаканами, в которых был чай со льдом, и пообещала через несколько минут принять у них заказ.

— Ой, — сказала Элли, — кажется, мне надо решить, что я буду есть. Какие здесь гамбургеры?

— Прекрасные, — ответил Блю, — но, насколько я тебя знаю, ты больше хочешь жареной картошки.

— Ты меня знаешь?

— Да, дорогая. Док, вы бы подумали, что она ест как птичка, верно? А она лопает как грузчик.

Элли даже задохнулась от такого преувеличения.

— Док, — сказала она, облокотившись о стол, — это ложь.

— Приятно посмотреть, когда женщина ест с аппетитом, — мягко проговорил он.

Его черные глаза одобрительно блеснули, но Элли не поняла, касалось ли это ее аппетита или подтрунивания Блю.

— В этом вы с Мейбл похожи. Она ела, как трое взрослых мужчин, и никогда не полнела. — С ласковой улыбкой он откинулся на спинку стула. — Я, бывало, говорил ей, что к старости она расплывется по-свински.

— Это как раз такой материал, который меня интересует, — сказала Элли и сняла колпачок с ручки, чтобы записать все. — Мне не удалось найти людей, которые бы хорошо ее знали. Роузмэри ее почти не помнит.

Подошла официантка и приняла их заказ. Блю фыркнул, когда Элли попросила принести гамбургер и жареную картошку. Она толкнула его локтем, не глядя.

Док спросил:

— У вас тут нет родственников, мисс Коннор? Я все думаю, что мне ваше лицо очень знакомо.

Вопрос, прозвучавший вскоре после того, как она встретила человека, который вполне может оказаться ее отцом, на несколько секунд остановил ее сердце. Она прижала руку к груди, подумав, что впервые поняла, как себя чувствуют, когда говорят: "У меня замерло сердце".

— Нет, — ответила она, надеясь, что никто не заметил паузы.

— Маркус говорил то же самое, — сказал Блю. Элли пожала плечами:

— Говорят, у нас у всех есть где-то двойник. — Тщательно следя за выражением собственного лица, она заглянула в свои записи и приняла решение. — Ладно, Док, самое важное, что я хочу узнать, — это почему она исчезла.

"Неверный шаг!" Элли видела, как его морщинистое лицо на глазах изменилось и стало напряженным и замкнутым.

— Я не желаю обсуждать это.

Он знал! Она была убеждена в этом, чувствовала настолько, что у нее побежали мурашки по спине, а желудок свело. Но, не споря с ним, она кивнула:

— Это достойно уважения. — Она опустила блокнот и положила на него руки. — Мейбл когда-нибудь влюблялась? Мои исследования показывают, что ее любили много мужчин, но нет никаких свидетельств того, что она отвечала комунибудь взаимностью.

— Мы все любили ее, — проговорил он, снова расслабившись. — Она была хорошенькой, это вы можете видеть, глядя на снимки, но дело не только в этом. Просто когда она входила в комнату, вы не могли удержаться от того, чтобы не смотреть на нее. — Он покачал головой, вспоминая. — Все. Старые и молодые, черные и белые. Без разницы. Она только улыбалась им своей необыкновенной улыбкой, и они все падали.

Элли почему-то взглянула на Блю. У него была такая же харизма. Даже когда он просто сидел вот так, вытянув одну ногу, потому что под столом не хватало места.

— Я слышала об этом, — сказала она и мягко повторила вопрос: — Неужели не было никого, кто привлек бы ее внимание?

— Было несколько человек, с кем она встречалась, — мрачно проговорил Док. — Немного со мной. С парнем из Нового Орлеана, который пел, Она долго поддерживала с ним отношения, то ссорилась, то мирилась.

Он скрутил острым кулечком пустой пакетик из-под сахара. Элли ждала. Наконец Док поджал губы и выдохнул:

— Но был один, которого она по-настоящему любила. Назывался он Персиком. — Прежняя горечь заставила его поджать губы. — Настоящее его имя Отис. Он был из тех мерзавцев, которые всегда плохо кончают, но Господи, стоило только Мейбл увидеть его, и уже ничто не могло остановить ее.

Прошло почти сорок лет, но Элли ясно видела, что имя соперника как будто обжигает рот Дока. Он взял стакан и сделал большой глоток чаю.

— Почему именно он, как вы думаете? — спросила она.

— Я сам себя спрашивал тысячу раз. Он нравился очень многим женщинам. Обаятельный, как сам змей-искуситель, и всегда шикарно одет.

— Так он ее тоже любил?

— Насчет любви — не знаю. Но они встречались. Персик налево и направо хвастал, что Мейбл Бове к нему неровно дышит, хотя и знал, что не следует говорить такого при мне. Да, некоторое время они были как пара голубков. Элли строчила так быстро, как могла. "Отис Маккол, Персик", — записала она своим тонким, как паутина, почерком, а вслух заметила:

— Мужчина, называющий себя "Персиком", должен быть очень уверенным в себе.

— Это прозвище придумала ему какая-то подружка, и оно так к нему и прилипло. Сам он не возражал. Бывало, хвастал, что на вкус он слаще персика из Джорджии.

Блю громко рассмеялся:

— Нахальный сукин сын! Док нахмурился:

— Наверное, я не должен был говорить этого при даме. Прошу прощения.

— О нет! — Элли все еще записывала, но смогла энергично помахать рукой. — Это классный материал.

— Не подумайте только, что она была неразборчива в связях, потому что это не так. Пока она не встретила этого вкрадчивого пройдоху, не думаю, что она спала с кем-то.

Элли кивнула. Лично она считала такое маловероятным, но Док явно хотел думать о Мейбл по-своему.

— Моя цель — не публичное разоблачение, — сказала она. — Я просто пытаюсь понять, что она была за человек, живой человек, который написал всю эту великолепную музыку.

Официантка принесла их заказ, от которого еще поднимался пар. У Элли заурчало в животе при виде кудрявых ломтиков картошки на тяжелом керамическом блюде, поставленном перед ней. Блю наклонился ближе.

— Как ты собираешься и говорить, и есть, и делать записи в одно и то же время?

Она подняла руки и пошевелила пальцами:

— А я одинаково хорошо владею обеими руками.

Она намазала котлету кетчупом и горчицей, разрезала ее пополам, посолила картошку и положила блокнот на стол под правую руку. Взяв гамбургер левой, она спросила: