Большая книга ужасов-35 - Мария Некрасова

– Чего не пугайся-то?

– Смотри.

Очкастый Славик вырвал листок, накалякал записку и бросил девчонке, сидящей впереди Никиты.

– Я все вижу, – буркнула Грымза, не поднимая глаз.

Девчонка развернула записку, Никита сунулся подсмотреть, и перед носом его тут же возник Ярик. Нет, Ярик сидел рядом на парте, а этот второй был точно такой же, только более толстый и склочный. Маленькой ладошкой он мазнул Никиту по носу, проворчал:

– Нечего подглядывать! Займись своим делом! – И сам деловито уставился в записку.

Но это не все. Стоило появиться Ярику-2, как на всех партах, даже на столе математички, возникли такие же чудики. Кто-то был похож на Ярика, кто-то на Гамигина, кто-то вообще ни на кого не был похож. Чудики сидели рядом с ребятами (и рядом с математичкой – тоже), заглядывали в тетради и громко шептались между собой.

– Кто это, Ярик?

– Демоны. Они всегда рядом, просто ты не видишь. А сейчас вот... – Он помялся, подыскивая формулировку, должно быть, не хотел напоминать Никите, что он умер. – Сейчас ты по нашу сторону мира, поэтому видишь все, как есть.

– Погоди! Только что, в сквере...

– Они чужих стесняются поначалу, вот и не показывались. Теперь привыкли к тебе. Мать-то узнал?

Гадать больше не приходилось: мать та, у которой на парте Ярик-2. А что? У Никиты с ней и глаза похожи... и, как видно, демоны.

Ярик-2 между тем прочел записку и негодующе шептал что-то матери, нервно поглядывая то на Никиту, то на очкастого Славика. На парте у Славика тоже был демон, он явился в виде змеи и так же шипел что-то Славику на ухо. Похоже, шипел что-то очень ядовитое, потому что Славик выглядел странно. От него отделился прозрачный двойник и сел рядом в такой же позе. Славик теперь двоился, как изображение в телевизоре. Никита даже протер глаза: ладно демоны, но это...

– Что с ним?

– Печать смерти, – спокойно ответил Ярик, как будто ничего особенного не происходит.

– Печать чего?

– Смерти, глухая тетеря! Обычно она раньше появляется, за несколько месяцев, а у этого все не как у людей.

– Так это он? Он, да? Ну «Не от ее руки, но по ее вине»?!

– Не ори. Я думал, ты догадался уже.

– Я не... Что делать-то, Ярик? Раз она уже появилась? Надо же исправлять...

– Сиди тихо! Всему свое время.

Вот уж чего не хотелось, так это сидеть и спокойно смотреть, как двоится живой пока человек.

– Это что: душа отходит от тела? Я думал, эта печать по-другому выглядит.

– Уймись! – Демон злился. – Пока не отходит, хотя показывает готовность удрать. Не знаю, что ты там думал, но у нас эта печать выглядит так. В кино, может, и по-другому. Еще вопросы есть?

Никита притих, но не успокоился. А Славик... Славик поглядывал на мать и нервно выдергивал из тетради листы, один за другим. Из рабочей тетради: минуту назад он сам что-то там писал. Листки с цифрами разлетались по всей парте и падали в проход. Ученики косились на этого придурка, но не так он был интересен, чтобы отвлекаться от контрольной. Грымза подняла голову, кивнула на листки в проходе, сказала: «Подними», – и все. Славик проигнорировал. Дорвав тетрадь, он принялся за учебник: рвал страницы по листочку, медленно, кажется, стараясь побольше нашуметь. Двойник тоже рвал. У него не было второго учебника, как у отражения в зеркале. Он просто сидел рядом и делал такие же движения руками над пустым местом. Иногда изображение сливалось с оригиналом – душа возвращалась в тело, но тут же снова из него выныривала. Это нервировало еще больше.

Мать дернула за рубашку парня с синяком, который сидел впереди нее, кивнула на дверь и сама первая пошла к выходу. Она прошла мимо учительского стола, сдала тетрадь, дождалась, пока Грымза эту тетрадь пролистнет, увидит:

– Уже все решила? Иди, не мешай остальным. – И вышла.

– За ней! – шепнул Ярик. – Эти сами подтянутся.

Никита встал и под тяжелым взглядом Славиковой змеи вышел из класса.

Мать прошла по коридору, сбежала по лестнице и потянула дверь темной комнатки, где уборщица хранит швабры. Каморка была маленькая, но когда надо, там помещалось полкласса. Зимой Никита с ребятами сами любили там отсиживаться, если, например, контрольная или просто на урок идти неохота. Учителя, конечно, знали и частенько гоняли прогульщиков, но кто не рискует...

Никита нырнул следом.

За ними по лестнице уже спускались Леха и Ленка. Должно быть, учатся в параллельном классе. А вообще странная синхронность: штаб у них там, что ли? Леху и Ленку тоже сопровождал демон. Маленький, мельче Ярика, с копытцами и странным змеиным хвостом.

– Они что, родственники?

– Брат и сестра... А как ты догадался?

– Демон один.

– Ну и что? Погоди, ты решил, что у каждого свой, что ли? Нет, брат, демона своего собственного ни у кого нет. Который рядом окажется в данный момент, тот и твой, иначе такое начнется!

– Какое?

– Какая тебе разница, давай, не держи дверь!

Маленькое окошечко было нараспашку. Мать и Ленка дымили, уместившись вдвоем на подоконнике, Леха устроился на перевернутом ведре. Демоны сидели отдельно на полу стайкой и шептались.

– Списать, говоришь, просил?

– Угу. – Мать шумно выдохнула, поморщилась и замахала рукой, выгоняя дым в окно. – Вон глянь, целое письмо. «Совсем забросил эту учебу»; «Меня оставят на второй год». Сперва зазнался, а как с работы выгнали да контрольную дали, сразу «выручай, Татьяна!».

– А ты что?

– А ничего. Справлялся без меня и дальше справится.

– Правильно, – поддержала Ленка. – Так с ними и надо.

– Да ну вас, девки. – Вошел парень с синяком и включился в беседу. – Человека с работы уволили, а вы...

– Пока не уволили, я небось не нужна была! Он у Варшавского все контрольные покупал с готовыми решениями.

– Дорого? – заинтересовался Леха.

– Не приценивалась... Пусть сам теперь обходится, ничего не знаю.

Несколько секунд курили молча.

– Вообще он зазнался, – повторил парень с синяком. И тут вошел Славик.

Вид у него был такой, как будто Грымза его избивала весь урок: потрепанный, но решительный. Неумолимый двойник плелся за ним. Славик ворвался, как на пожар, и выпалил:

– Выйдите, ребят. Мне с Танюхой поговорить надо. – Сказал и растерялся, как будто сам себе не поверил.

Демоны зашевелились. До поры сидящие смирно, они заходили вокруг ребят, шепча каждый свое. В ровном гуле слов было не разобрать. Ярик тоже шепнул Никите: «Внимание». Парни слушали демонов, а сами вопросительно смотрели на Никитину мать.