Уакерос - Андрей Чернецов

И воды озера Гуатавита вновь превратились в неподвижное, темного серебра зеркало.

– Немедленно-э-э-э остановите танк, канальи! – злобно закричал бородач, страшно тараща глаза, которые и без того у бедняги были сильно на выкате.

По всей видимости, перекосившая Федермана гримаса должна была внушать противнику страх, но Серёга Черкасский в ответ лишь громко, не скрываясь, заржал.

– Ты чего бесишься, лупоглазый? – сквозь смех бесстрашно заявил русский. – Лучше убери свою пуколку и спускайся сюда.

Федерман недоверчиво посмотрел на свой УЗИ, ибо впервые в жизни встретил человека, нагло игнорирующего направленное на него оружие.

– Это, интересно, зачем я буду к вам спускаться? – спросил бородач, ища в предложении бритоголового бугая откровенный подвох.

– Но ведь ты хочешь остановить танк? – искренне удивился Серёга.

– Ну и? – Федерман зловеще качнул дулом УЗИ, но особого впечатления на угнавших бронетранспортёр наглецов, это не произвело.

– Ну, так спустись сюда и сам его останови? – хрипло предложил русский.

– Но я предупреждаю, – бородач стал неуклюже спускаться в люк, – сельва, значится, кишит моими людьми, не делайте глупостей.

– Я уже сделал одну большую глупость, когда сюда приехал, – тихо проворчал Крюгер.

Выглядел бородатый коротышка довольно забавно: в чёрном берете, камуфлированных шортах и в майке с изображением зелёного листика конопли. Бунтарский наряд завершала защитная жилетка, сплошь обвешанная гранатами. На ногах коротышки были надеты чёрные армейские ботинки, на несколько размеров больше, чем надо.

– Что вылупился? – бородач грубо ткнул бледного Фрица под рёбра коротким дулом УЗИ. – А ну, где тут ручной тормоз?

– Вот, – Думкопф обиженно протянул коротышке отломанный рычаг.

– Кретин, это ты его сломал?

В ответ толстяк хмуро отвернулся.

Покраснев, Федерман с остервенением стал жать педали, но танк от этого только поехал быстрее.

– Вы, значится, сборище тупых недоносков! – закричал бородач. – Испортили мою боевую машину.

– Чего? – нагло спросил Серёга Черкасский, который благоразумно отложил нападение на коротышку, решив дождаться более благоприятного момента.

Русскому было очень интересно, что же произойдёт дальше.

– Ну не совсем мою, – поправился Федерман. – Вы, трое недоделанных дятлов, сорвали гениальную операцию «Жук-Рогач» по захвату у вонючек– фарковцев американского танка. Вы смешали все мои планы, а Вальтер Федерман такого не прощает.

УЗИ снова смотрел на горе-путешественников.

– Давайте, живо, – скомандовал коротышка, – пошли вон из моего бронетранспортёра.

Пожав плечами, Серёга Черкасский не спеша выбрался по маленькой лесенке на корпус танка. Вслед за ним понуро последовал Крюгер, которому страшно хотелось спать.

– А тебе, толстозадый, что, особое приглашение надо? – прикрикнул на Фрица воинственный бородач.

Тяжело сопя и вздыхая, Думкопф протиснулся в люк и… застрял.

– Герр Адам, – истошно завопил он, – помогите.

– Ага, – обрадовался внутри танка Федерман, – сейчас я прострелю этому бегемоту задницу.

– Himmeldonnerwetter! – отчаянно выругался Думкопф, и коротышка с изумлением опустил автомат.

Пройдя в конец салона боевой машины, неутомимо ползущей по сельве, Федерман выбрался наружу через другой люк.

– Вы немцы?!! – удивлённо спросил он, сидящих на вибрирующем корпусе у бесполезного пулемёта, Адама с Серёгой.

– Мы с Фрицем из Германии, – Крюгер кивнул в сторону припадочно дёргающегося в узком люке толстяка.

– А я из России, – довольно безразлично добавил Серёга.

– Ну, это немного меняет дело, – странно улыбнулся коротышка, поправляя съехавший на затылок берет.

Черкасский с Крюгером обменялись недоумёнными взглядами.

Быстро переговорив с кем-то на испанском по маленькой, висящей на плече рации, бородач с некоторым уважением посмотрел на своих пленников.

– База фарковцев тоже ваших рук дело?

– Угу, – гордо подтвердил Серёга.

– Они держали нас как иностранных заложников, – добавил Адам, на которого очень некстати напал приступ излишней разговорчивости.

– Ага, – весело кивнул коротышка, – что ж теперь, значится, вы мои заложники.

– Боже, – простонал борющийся с люком Думкопф, – позволь мне похудеть хотя бы на пол килограмма.

Федерманн задумчиво смотрел на причитающего толстяка.

– Одного я не пойму, – через некоторое время снова заговорил бородач, – на что вы рассчитывали, когда похищали бронетранспортёр?

– На внезапность, – ответил Серега, с русской щедростью сплёвывая на броню танка.

– А куда мы, собственно, едем? – устало поинтересовался Адам.

– А это, собственно, и не важно, – отозвался коротышка, раскуривая извлечённую из кармана жилетки сигару. – Я жду, пока в танке закончится горючее. Кстати, деньги на его ремонт я включу в сумму вашего выкупа.

– Ну, спасибо тебе, – недружелюбно буркнул Серёга, – лучше бы мы у этих… как их… факовцев остались.

– Не думаю, – весело заржал Федерман. – Это ж надо факовцы! Это необходимо обязательно запомнить, производное от слова FUCK, очень симпатично…

– Не по теме базаришь, мужик, – вяло огрызнулся русский, второй раз щедро сплёвывая в сторону.

Горючего в бронетранспортёре оставалось не так уж и много.

На горизонте появились первые светлые блики просыпающегося солнца.

В сельву медленно прокрадывалось утро.

– Вы, значится, до сих пор ещё живы только потому, что двое из вас немцы, – дымя сигарой, весело сообщил пленникам коротышка.

– Ты чё из этих, из скинхедов? – Серёга кивнул в сторону притихшего в люке Фрица.

– Нет, – смешно тряхнул головой бородач, – наци уже в прошлом, будущее за анархией. Просто в моих жилах течёт тевтонская кровь…

– А я думал, что ты еврей, – удивился русский, но скрытого сарказма в брошенной Черкасским фразе Федерман, к счастью, не понял…

…Биография такой незаурядной личности, как Вальтер Федерман, достойна десятитомного собрания сочинений латиноамериканских историков. То, что успел натворить за свои неполные тридцать семь лет этот, мягко говоря, неординарный человек, походило больше всего на детективно-приключенческий роман с шизофреническим уклоном.

Но обо всём по порядку.

Особого упоминания, без сомнения, стоит далёкий родственник Вальтера, некий Николаус Федерман, сын зажиточного бюргера из славного немецкого города Ульма.