От Лубянки до Кремля - Валерий Величко

Судя по всему, для ликвидации президента США было две причины. Первая. К этому времени Рейган уже перестал быть «ястребом», сточил свои когти, и СССР перестал быть для него империей зла. Он стал дружить с Горбачевым, начал говорить о разоружении и тем самым утратил всякий интерес для американских правых, которые, таким образом, решили красиво завершить биографию своего очередного президента.

И вторая причина, это тот факт, что до сих пор — и дай бог никогда в будущем — на территории нашей страны не убивали зарубежных политических деятелей. И кое-кому в США тогда очень хотелось, чтобы в Советском Союзе погиб президент США. Это была бы прекрасная антисоветская пропагандистская акция.

Буквально за несколько дней до приезда Рейгана о предстоящем покушении нам сообщила советская разведка. Правда, информация была более чем скудная. Известен был только рост предполагаемого террориста — 193 сантиметра и то, что он, находясь в составе пресс-группы Белого дома, прилетает минут за сорок до начала всех мероприятий.

Так что времени на «работу с прессой» у нас не было практически никакого. Вот тогда и была выделена специальная группа под моим руководством, которая должна была предотвратить этот теракт. Заместителем был назначен В.М. Борисенко. У нас были все мыслимые и немыслимые полномочия.

Первичный отбор начинался еще на трапе самолета. У проверявшего журналистов пограничника верхняя часть тульи фуражки находилась точно на уровне 193 сантиметра. Так из 300 журналистов удалось выделить чуть больше десятка.

Перед каждым мероприятием с участием Рейгана мы перетасовывали по точкам наугад все тысячи аккредитованных корреспондентов: аэропорт Внуково, Георгиевский зал, БКД, МГУ, Свято-Данилов монастырь, средняя школа и т. п. Бросали жребий и определяли, кто из них, где будет находиться.

То есть «New York Times» или «Washington Post» теперь не было гарантировано, что их журналисты будут в первых рядах, как они к этому привыкли. Все решал жребий. Нас со слезами на глазах благодарили фоторепортеры третьеразрядных газет и журналов, которые волей случая оказались в первых рядах, сделав, таким образом, себе творческую карьеру. А другие, например фотокорреспондент канадского «Еconomist», плакал от досады. Он уже успел заранее истратить гонорар за фото Рейгана и Горбачева крупным планом, а попал в задние ряды. И судя по его горю, гонорар был не мал.

Но свою задачу мы решили, террорист никак не смог бы спланировать свою акцию, так как не знал, где он окажется на следующем мероприятии, а неоднократное пребывание одних и тех же лиц рядом с Рейганом исключалось.

Для того чтобы не мешать работе журналистов и одновременно не допустить их бесконтрольного передвижения в аэропорту, были разработаны и изготовлены специальные передвижные автоплатформы.

Далее была обычная черновая работа — проверка аппаратуры и людей с использованием служебных собак, газоанализаторов и так далее.

Велась также масштабная контрразведывательная работа в местах пребывания, жительства корреспондентов, перекапывалась прошлая жизнь всех подозреваемых. За каждым велось усиленное агентурное, наружное и техническое наблюдение. Работали разведрезидентуры. Круг сужался, но не так быстро, как хотелось.

И вот последний день, последние часы. Под моросящим дождиком под барабан отбивает шаг почетный караул. Экипаж и аэродромная команда еще раз проверяют надежность крепления ковров на трапах. Журналисты разместились на стационарных и подвижных подиумах и настраивают аппаратуру. Подвижные подиумы разъезжаются по местам их начальных стоянок.

Из Кремля «дают выезд кортежа американского президента во Внуково-2».

Неожиданно звенит зуммер «Троса» (название радиостанции). ЮС передает установочные данные террориста. Немедленно находим. Все и все на учете.

Закон бутерброда, который обязательно падает маслом вниз! Наш террорист стоит в первом ряду на подвижном подиуме, расположенном прямо у трапа самолета. Это в полутора метрах от места прощания семейства Рейганов, вероятно, с провожающим их Громыко.

Что делать? До сих пор нет ясности, каким именно образом этот человек собирался совершить покушение.

Привлеченные для помощи альфовцы уже без всякой конспирации берут его в жесткий блок. С четырех сторон прижали его своими широкими плечами и бедрами. На его интеллигентные ручки легли мощные длани со сбитыми на тренировках костяшками. Он попытался как-то отреагировать, но даже пошевелить головой не смог. Переместить подиум или убрать подозреваемого мы уже не успеваем.

Рейган с провожающими уже идет к самолету.

Немного успокаивает оперативная информация, что «террорист» якобы отказался от своих намерений, но собирается во время официальной церемонии прощания взорвать пиротехнический патрон. Это чуть легче, но…

Представьте себе, что может быть? И та, и другая охрана на взводе. У американцев за плечами уже было покушение психопата Хинкли. Кто-то с испугу мог не выдержать, инстинктивно среагировать, выстрелить в ответ. Спровоцировать стрельбу с жертвами на глазах всего мирового сообщества. С аэродрома вел прямую передачу не один десяток телевизионных компаний. Может быть, кто-то там и ждал этого «горяченького».

До сих пор помню глаза потенциального террориста, глаза загнанного зверя, он демонстративно отложил свою фотоаппаратуру в сторону, крупные капли пота, катящиеся по его физиономии. Не удержавшись, встретившись с ним глазами, я ему потихоньку показал кулак. Было не до конспирации.

Вот так и закончилось это необычное оперативно-охранное мероприятие.

Президент Рейган вернулся домой живым и здоровым и прожил еще немало лет.

Сегодня ряд бывших начальников «Девятки» сомневается, а было ли это в самом деле? Почему они этого не знали? Видимо, забыли, что в спецслужбах каждый знает только то, что ему положено! А случай был весьма деликатный.

Мой Московский Кремль. Наградной знак Кремлевского полка. Моя Красная площадь. «Горячая зона» — Мавзолей. Нос Иосифа Виссарионовича. Самосожженцы. Руст. Горе-террорист Шмонов. Парады и демонстрации. Репетиции. Оперативно-технические осмотры на Красной площади. Массовые мероприятия. Август 1991 — Мавзолей В.И. Ленина.

Мой Московский Кремль

У каждого русского человека Кремль не может не вызывать душевного трепета. Каждый кирпичик, каждый булыжник — наша великая и страшная история.

А тут не краткая экскурсия, а повседневная работа. Хоть сначала и небольшой, но собственный кабинет в 14-м корпусе, все виды связи. Первое, что я сделал, получив документы, дающие право прохода «Всюду», поздним февральским вечером пошел прогуляться по Кремлю.

Оглушительная тишина. Огромные медленно кружащиеся снежинки. Кружевная, отороченная снегом и подсвеченная прожекторами белокаменная вязь. И единственная на свежем снегу длинная дорожка моих следов. Ивановская и Соборная площади, Большой Кремлевский дворец, Тайницкий сад, Потешный дворец… Одни только названия чего стоят.