Лохless. Повесть о настоящей жизни. Народный роман-пародия - Алексей Швецов

– Здравствуйте, Владимир Владимирович! Господин президент! Я хочу помочь вам, но не знаю как. Что я могу сделать для страны и для вас лично?

Путин обернулся и посмотрел на меня:

– Здравствуй, здравствуй, Сережа. Не спится?

– Никак нет, — почему-то по-военному отрапортовался я. — Могу я быть чем-нибудь полезен?

– Полезен? — Он пожал плечами. — А что ты можешь?

– Я могу помочь вам защищать Родину.

– Я очень благодарен и за сегодняшнюю встречу, и за добрые слова. В России всегда было что защищать: необъятные просторы и огромные ресурсы — все это в разные периоды истории часто привлекало и искушало агрессоров. Нам и сегодня нужен надежный национальный щит. Но многое, конечно, зависит от нас с вами. Мы все очень рассчитываем на объективность, взвешенный, профессиональный, доброжелательный подход к выбору кандидата на пост будущего президента. Ну а мы со своей стороны, — Владимир Владимирович заулыбался, — здесь ни у кого сомнений быть не может, сделаем все для того, чтобы не только все вовремя сделать, но и организационно обеспечить на самом высоком уровне. Это наша цель. Но в любом случае это уже пошло нам на пользу, потому что мы смогли сконцентрировать и финансовые, и административные ресурсы в одной вертикали — вертикали власти.

Президент продемонстрировал мне эту самую вертикаль. Я засмеялся счастливым смехом.

– Во ржет, придурок нах.

Раздавшийся голос не был голосом президента, это я понял четко.

Я приоткрыл глаза и уставился на дверное зеркало, в котором отражались воронежские чуваки/кидалы. Я перевернулся на другой бок и поспешил заснуть. Видеть во сне президента Путина всяко прикольнее, чем Комск с его грузчиками, и уж тем более приятнее, чем пьяные рожи гопников.

На сей раз Владимир Владимирович приснился мне в облике полководца. Путин, восседая на белой лошади, вел полки налоговой полиции на борьбу с серой зарплатой и черными схемами ухода от налогов.

– Ты с нами, Сергей? — строго спрашивает меня президент. — Ты спишь беспокойно. Может, не платишь налоги?

– Плачу, Владимир Владимирович, — искренне заявляю я. — Плачу и плачу, в смысле рыдаю. Видите, господин президент, какую сумку потрепанную ношу?

Я предъявляю Путину для осмотра свою дорожную сумку «Filth&Glamour». Владимир Владимирович смотрит на нее по-доброму:

– Да, сумка не фонтан. Замучаешься, как говорится, пыль глотать. Становись с нами.

И вот я рядом с президентом верхом на норовистом скакуне. Я горд и счастлив! Но и враги не дремлют!

– Дай я, дай я! — слышу я откуда-то снизу. — А то выстрелит.

Я не сразу сообразил, что готовится покушение. Но я быстро врубаюсь и въезжаю в ситуацию. Я смотрю вниз и вижу под собой роту вражеских солдат в прикиде от дизайнера Пекинесова.

– Господин президент! — кричу я. — Готовится теракт/ покушение!

Но Владимир Владимирович, в пылу атаки на оборотней в погонах, не слышит меня. Я чувствую, вижу, как один из врагов поднял ружье и целится в гаранта конституции! Волосы на моем затылке моментально взмокли и зашевелились самым мистическим образом. Я принимаю единственно верное решение и вижу, как недрогнувший палец врага давит на спусковой крючок.

– Господин президент! — снова пытаюсь я привлечь внимание Владимира Владимировича, но, видя безрезультатность собственных усилий, прикрываю Путина своим телом.

По моим расчетам пуля должна пронзить мне сердце, но, к моему удивлению, она попадает в голову. Я чувствую не то кровь, текущую по виску, не то мозги, вылезающие из раны. Я тупо раскидываю мозгами, силясь понять, что же это за жидкость, стекающая по волосам и лицу, и… просыпаюсь!

Глаза щиплет от крови или чего-то другого.

– Брателло, извини нах… Шампанское, бля, стрельнуло. — Надо мной нависает тупорылая рожа Димана.

– Прости, братан, — вторит ему собутыльник, показывая виновницу переполоха — бутылку шампанского.

Я зло матерюсь, вытираюсь полотенцем, переворачиваю подушку сухой стороной вверх и закрываю глаза в поисках сна. Удовлетворяет то, что эти два оладуха снизу тоже угомонились и после распития остатков шампанского легли спать.

Наконец сон накрывает и меня. В последние секунды бодрствования я ловлю себя на том, что сон мне снится беспутный, то есть Путина я больше не вижу. А вижу уже успевший надоесть Комск. Я постепенно проваливаюсь в дремоту и крепко засыпаю во сне.

– Так, — слышу я сквозь сон, — стаканчики кто у меня брал? Возвращаем.

Я просыпаюсь от дикого желания убить проводницу, укравшую у меня сон. Абсолютно бесцеремонно она вламывается и в мой сон, и в наше купе. Включается свет, и звенящие в подстаканниках стаканы уносятся из купе под раскатистый храп гопников.

Все! Больше уже не заснуть. Я тупо пересчитываю овец, баранов и прочих тварей, но они бессильны меня усыпить, несмотря на большое поголовье. Чтобы чем-то занять мозги, я начинаю думать. Думы касаются разбудившей меня железобетонной проводницы и всех проводниц в целом. Думы в голове отзываются не самым лестным для них образом, все больше уходя в дебри ненормативной лексики и различных извращений/измов. Я прихожу к выводу, что слово «проводница» происходит от слова «провести», то есть обмануть. Все проводницы — обманщицы. На этой перспективной мысли я все-таки впадаю в предутреннее забытье и отключаюсь на час с небольшим.

В шесть тридцать я освобождаю красные от недосыпа глаза от свинцово-тяжелых век. И просыпаюсь. Зеваю, решительно продираю глаза и окончательно прихожу в себя. Попутчики спят счастливым сном хорошо выпивших накануне людей. Попутчица с упорством, достойным лучшего применения, пялится в кроссворд. Я достаю свою воду и пью, восполняя утраченную в туалете жидкость. Горло немного саднит и все такое — видимо, я простыл. «Как спалось? — спрашиваю я у себя, а в ответ смеюсь счастливым хохотком идиота. — Ништяк! Выспался просто отменно!»

Пришедшая заспанная проводница вносит оживление в нашу компанию. Чуваки снизу шевелятся и стонут. Проводница требует сдать постель.

Остаток вагонного утра я провожу, тупо вперившись в гнусные пейзажи за окном. Читать бестселлер Сергея Шимонаева «The Сифиlies» совсем не хочется. Наконец показался грязный вокзалишка и заплеванный жвачкой перрон. Я достаю с багажной полки сумку «Filth&Glamour», окидываю попутчиков недобрым взглядом и говорю на прощание что-то типа: «Спасибо за компанию. Безумно рад знакомству. Вот бы еще раз посчастливилось путешествовать в такой компании!» Засим я выхожу.

Покинув вагон, я закуриваю сигарету, но не курю. Потому что курить не хочется. Совсем. Шершавый воронежский ветер треплет волосы. Прохладно. Съежившись, я тупо иду навстречу Воронежу. Здравствуй, город незнакомый!

Всегда бесчисленный ряд почти бестелесных существ живет рядом с нами.