Черно-белое знамя Земли - Вячеслав Шалыгин

«Наверное, было бы логичнее вырубить корни проблемы, а не хвататься за ее пылающие ветви, — подумал Воротов, глядя на крупнейший европейский мегаполис с высоты десятка километров. — Перенаселенность душит исключительно большие города, а вовсе не планеты. Просто люди не мыслят себе жизни за городской чертой, от этого и страдают. Заслуженно страдают, надо подчеркнуть. И ведь нельзя сказать, что жизнь, допустим, в Лингхеде или Сандвикене чем-то отличается от жизни в столице. Тот же уклад, те же товары и услуги, та же виртуальность. Только нет такого столпотворения, безумных потоков транспорта и суеты. Чем же, спрашивается, лучше жизнь в Стокгольме? Внятно не ответит, пожалуй, никто. Максимум, на что могут сослаться, — на престиж. Но что такое престиж, если задуматься? Условность, выдуманная, чтобы оправдать неудобства, не более. Банкнота, не „наполненная“ абсолютно никаким „золотым содержанием“. Да, лет триста назад жить в больших городах было интереснее, приятнее, удобнее и прибыльнее. Эти преимущества и наполняли „престиж“ — хотя в то время словечко было еще не в ходу. Но сейчас, живи ты хоть на полюсе, будешь иметь все те же блага, что и любой другой обитатель планеты, да плюс к тому — свежий воздух, красивый вид из окна и тишину. Остался ли в наше время хотя бы малейший смысл тесниться в городских лабиринтах? Однозначно — нет. Может быть, стремление построить себе уютный муравейник заложено в человеческих генах? Тоже — нет. Остается привычка, возникшая во времена караванных путей и меновой торговли. Но сила привычки — великая сила. Перебороть ее может только нечто революционное, нечто принципиально новое, например прорыв в технологиях гипердрайва, когда каждая дверь будет открываться туда, куда пожелает хозяин дома — хоть на соседнюю улицу, хоть на другую планету. Лишь в этом случае, когда беспрецедентным по масштабам мегаполисом станет все доступное человеку пространство, можно будет избежать скопления огромных масс народа на мизерной площади, в мрачной чащобе каменных джунглей. Но „пеший гипердрайв“ — это пока лишь мечты, а перенаселенность городов — суровая реальность».

Алексей встряхнулся. Вот именно — суровая реальность. Как раз она сейчас настоятельно требовала сосредоточиться на цели вояжа. Будто удачно подобранное звуковое дополнение к последней мысли, в кабине зазвучал мелодичный сигнал вызова, и виртуальный робот-секретарь сообщил, что Воротова приглашает к беседе сам директор СБЗФ Генри Добсон. Абонент был очень важный и мог бы выйти на связь без всех этих условностей, но в СБЗФ существовал неофициальный перечень сигналов, без лишних слов сообщающих агентам и резидентам почти половину необходимой информации. Вызов через приемную, но с мелодичным звонком предупреждал, что разговор будет зафиксирован в секретных протоколах, но не будет содержать официальных приказов или обязательного для выполнения «личного мнения» руководства. Все это означало, что Воротов может говорить свободно, но тщательно подбирая слова. Такой вот парадокс. И одновременно предупреждение: «есть проблемы».

Алексей приказал навигатору организовать сеанс связи в закрытом режиме — когда для окружающих абонент выглядит размытым силуэтом, а слова собеседников сливаются в мерный шум прибоя — и ответил на «звонок». Виртуальная беседа продлилась недолго, около пяти минут. Закончив, Воротов развернулся вместе с креслом и обвел хмурым взглядом заинтересованные лица товарищей.

— Получил накачку? — спросил Чижов.

— Заметно?

— В глазах вековая печаль. — Майор усмехнулся. — Нас закрывают?

— Нет, но дело к этому. Пока мы сражались с невидимками на периферии, нас терпели как необходимое зло. Но решение выдвинуться в столицу показалось кому-то там, наверху, слишком опасным ходом. В связи с этим наметились проблемы. На группу собираются навесить всех собак, от инцидента с монорельсовым экспрессом в Шанхае до нестабильности биржевых котировок. Обоснованных претензий ни у кого нет, но кому они нужны, эти обоснования? Им будет достаточно порыться в наших биографиях, найти несколько «скелетов», этого хватит, чтобы потребовать смены состава группы. Фактически — ее ликвидации.

— Постойте, командир, кому — им? — спросил Вальтер.

— Формально запрос в СБЗФ прислал Комитет по безопасности Совета, но фактически его сочинили парламентарии из самой крупной фракции. Короче — китайцы. Делу пока не дали ход, но председатель Комитета вышел на главу федеральной полиции и в приватной беседе сообщил, что это было первое и последнее предупреждение. Директор Полицейского управления любезно поделился информацией с Добсоном и предупредил его, что не позже чем через сутки отзовет из группы своих людей. То есть вас.

Алексей кивнул Грайсу и Люси. Затем перевел взгляд на Джейсона.

— Я не хочу обратно! — испуганно проблеял Чу.

— ФПУ собирается отозвать своих людей из группы всего лишь из-за одного «китайского предупреждения»? — спросил Вакидзаси. — Странно.

— Вы правы, офицер. — Воротов кивнул. — Все не так просто. Сразу после звонка председателя Комитета по безопасности с Добсоном связался глава администрации президента и предложил ему признать, что затея со следственной группой оказалась неудачной. Компенсация Шанхаем всех затрат государства, по мнению администрации, была вполне приемлемым вариантом разрешения конфликта.

— Но и это было не все, — проронил Вальтер. — Я угадал?

— Да. Коллеги по кабинету министров намекали Добсону на бесперспективность проекта еще до того, как мы начали действовать. Настойчивее других был сам премьер. Запретить не запрещал, но… В общем, не будь у Добсона прямой поддержки президента, мы никогда бы не встретились в таком составе.

— Но сейчас президент отозвал свою подпись, и ваш директор остался один против всей государственной верхушки? — снова предположил Грайс. — Типичная история.

— Возможно, у него есть союзники, но их меньшинство.

— Вы говорили, командир, что об «Омеге» знает от силы десять человек, — недовольно сказала Люси. — А получается, о нас не знает только ленивый? Как же так?

— У меня нет ответа, Люси, но сейчас речь о другом. Счет идет на часы, даже на минуты. Если не будем сидеть сложа руки, сумеем выйти из сложившейся ситуации с честью. Или хотя бы без потерь.

— Предпочитаю завершать начатое, а не выходить из ситуации, — пробурчал Чижов. — Мое министерство никогда не будет плясать под дудку парламентского большинства! Пока не поступит однозначный приказ от верховного, наш министр и пальцем не шевельнет. Так что хотя бы я останусь с тобой, командир, до победы.

— Если Добсон прикажет распустить группу, со мной ты сможешь только попить пивка, — сказал Алексей. — Мой директор будет сопротивляться до последнего, вы все это прекрасно понимаете, но давление нарастает с каждым часом. Сэр Генри — человек прямой и честный, поэтому не стал рисовать мне чудесные картины светлого будущего. Времени у нас в обрез. Сутки — максимум. Завтра в это же время Вальтер и Люси будут отправлены по своим отделам, а Джейсон вернется в «Аксу-5». Чуть позже Вакидзаси улетит в Обихиро, а мы с тобой, Виктор, прилетим в Москву, разбежимся и мгновенно забудем о двух странных днях декабря.