Последний бой Каина - Сэнди Митчелл

— Это не ваша забота, — заверил я его во время прогулки по периметру парадного плаца Схолы, когда утренняя роса блестела на имперском орле, изображение которого было выгравировано на плитах. Парочка послушников расплачивалась за какую-то мелкую провинность проверенным временем методом: чистила эту самую гравировку от мха своими зубными щетками. — Мы с сестрой Юлианной уже предприняли некоторые шаги в этом направлении.

Очевидно, что мы никак не могли взять и просто влить столько сырых новобранцев прямо в ряды СПО, потому как это внесло бы разброд и шатание в войска и серьезно подкосило бы властную вертикаль, так что мы приняли решение никуда не перемещать завербованных в ополчение, оставив их жить в собственных домах и предоставив им самим заботиться о себе. Насколько было возможно, мы отобрали понимающих в военном деле людей, которым вменялось в обязанность собирать отряды этого лоскутного воинства раз в день, обычно вечером, чтобы преподать им основы обращения с лазганом и обучить навыку пригибаться пониже, когда кто-то начинает стрелять в ответ. Если паче чаяния враг припозднится и у нас окажется больше времени, инструкторам было предоставлено право прививать новобранцам навыки боевого мастерства на свое усмотрение.

— Мне это кажется несколько рискованным, — произнес Роркинс. Слова вылетели изо рта вместе с облачком пара, затуманив перламутровое сияние рассвета, которое окружало нас в тот момент. — Что произойдет, если враг объявится, когда они будут сидеть по домам?

— В этом случае им приказано собраться на ближайшем тренировочном пункте. Едва прозвучит сигнал тревоги, — ответил я. Затем пожал плечами, тактично давая знать о своих сомнениях на этот счет. — Безусловно, один Император знает, как они себя проявят, когда начнется настоящая стрельба.

Роркинс наградил меня слабой улыбкой.

— Я полагал, что это входит в круг ваших обязанностей, комиссар. Делать так, чтобы пушечное мясо соответствовало поставленной задаче.

— Легче сказать, чем сделать, военмейстер, — отозвался я. — Солдат надо довольно долго муштровать, чтобы добиться нерассуждающего исполнения, даже сброд из СПО. Ополчение — это всего лишь гражданские, которым дали оружие.

— Ну что же, это еще один аргумент за то, что не стоит им давать лишней свободы, тем более на столь неопределенное время, — произнес Роркинс.

— Напротив, — не согласился я. — Имея возможность продолжать свою обычную жизнь, они обретают иллюзию, будто все идет своим чередом. Для них это может оказаться жизненно необходимым костылем, когда понимание того, во что они на самом деле ввязались, накроет их с головой.

— Ну, если вы так считаете… — судя по тону Роркинса, я его не убедил.

Не желая упустить подвернувшуюся возможность, я задумчиво кивнул и словно походя заметил:

— Я планирую провести инспекцию в ополчении. Думаю, их воодушевит мое личное присутствие, и вместе с тем у меня появится возможность повисеть над душой провинциальных командиров СПО. — Произнося это, я кинул взгляд окрест, оглядывая Схолу, и увидел, как клочья холодного тумана закручиваются вокруг зданий, придавая зловещий облик знакомым башням. Словно там подстроена для нас засада… — Должен признаться, что необходимость просиживать штаны в ожидании делает меня несколько раздражительным.

Роркинс понимающе улыбнулся, как один старый солдат другому.

— Знаю, о чем вы говорите, — кивнул он. — Если от меня потребуется высидеть еще одно совещание с теми фрагоголовыми из Ритепата, я наверняка кого-нибудь да застрелю. Не исключено даже, что себя самого. — Он вздохнул с ноткой зависти. — Среди нас нет тех, кто был бы доволен необходимостью просто сидеть и ждать.

— Конечно, я понимаю, что мои визиты в ополчение — это имитация деятельности, — сказал я, стараясь просчитать его реакцию, — но все же какое-то занятие. А если это прибавит к числу боеспособных отрядов хотя бы парочку, нам ведь это никак не помешает.

— Да, вы правы, — кивнул Роркинс. — Когда отправляетесь?

— Сегодня утром, — оповестил его я. Пока мы тут прогуливались, Спри уже подготовил «Аквилу» к полету, Юрген рассовывал необходимое по подсумкам, и я не видел ни малейшего повода откладывать. — Мне только нужно перекинуться парой слов с Браскером перед вылетом.

— С Браскером? — Роркинс изумленно воззрился на меня. — Во имя Терры, для чего?

— Пара административных вопросов, — выдал я обтекаемый ответ. Несмотря на то, что Донал перепроверил все поступившие данные о столкновениях с противником, он так и не смог определить какие-либо цели, к которым стремился противник, а значит, настало время ставить наше расследование на другие рельсы. Если кто-то из знакомых мне людей и мог откопать необходимую информацию среди миллиардов бумажек, распиханных Администратумом по архивам и благополучно забытым, то этим человеком был наш казначей. Он имел слишком неразвитое воображение, чтобы интересоваться, для чего мне эти бумаги. Во всяком случае, я на это надеялся. — Можете мне подсказать, где его сейчас найти?

— Полагаю, он у себя, — отозвался Роркинс, кутаясь в плащ с таким недовольным видом, словно предрассветный холод персонально его обидел. — Если, конечно, у него есть хоть крупица мозгов.

— Ну что же, попробую начать оттуда, — сказал я.

Идеально. Я сомневался, что Браскер обрадуется тому, что его разбудили в столь ранний час, но это было не моей проблемой. Что еще лучше — в его личных апартаментах у нас не будет лишних ушей. Конечно же, имелся и отрицательный момент: мне предстояло доверить некоторые из моих тайных забот человеку, чья неразборчивость в деле разглашения информации не имела аналогов в нашем сегменте Галактики. Но я понадеялся, что нескольких аккуратно подобранных фраз относительно военного положения и пары туманных намеков на плачевную судьбу тех, кто не в состоянии держать язык за зубами в такое время, будет достаточно даже для Браскера. В конце концов, он не мог не понимать, насколько просто мне будет отыскать источник утечки той информации, которую я намерен сообщить ему для пользы дела.

Мы с Роркинсом обменялись еще парой фраз и разошлись по своим делам, он направился в лекционные залы, переделанные под штаб, а я — к жилым корпусам, расположенным на другой стороне главного плаца. Там держали комнаты Браскер и другие старшие администраторы. Иерархия, согласно которой разбирались квартиры, установилась в Схоле давным-давно: понятно, что Экклезиархия оставляла за собой самые лучшие помещения, каковыми считались те, что, во-первых, предоставляли вид на часовню, а во-вторых — до минимума сокращали расстояние до нее. Служащие Администратума располагались чуть ниже по цепочке и занимали места в самом центре комплекса Схолы, где они, предположительно, могли с наименьшими для себя сложностями приглядывать за делами в нашем учреждении. И уже на самом краю комплекса зданий Схолы селились заслуженные ветераны вроде меня, Роркинса и Визитера (Юлианна, разумеется, имела свой вид на часовню, как и положено духовному лицу). Единственной группой, которая была больше нашего удалена от центра Схолы, был небольшой штат трутней из Адептус Механикус, которые большую часть времени занимали сами себя. Впрочем, делали они это ко всеобщему облегчению, включая мое собственное.[42]Не сомневаюсь, что, будучи обладателем самой раздутой репутации на Перлии, я мог бы отхватить себе любые, самые высококлассные покои, но мне и в голову не пришло бы затеять подобное. С одной стороны, это не очень хорошо сочеталось бы с личиной скромности, которую я старался полировать как можно тщательнее, а с другой стороны, меня вполне устраивали мои комнаты, из которых я мог свободно ускользнуть по своим делам, когда нужно, и никто бы слова не сказал по поводу моего пренебрежения своими обязанностями. Однако самое главное достоинство доставшихся мне помещений заключалось в том, что они мне искренне нравились. Вид на горы из окон открывался замечательный, компания стареющих соседей-ветеранов была вполне дружелюбной, и не приходилось терпеть звон колоколов и запахи,[43]несущиеся из часовни.