Мэрилин Монро. Жизнь и смерть секс-символа Америки - Елена Прокофьева

Почти все остальное время, помимо работы с Хехтом, Мэрилин посвятила общению с Джо, его родственниками и друзьями. На эти праздничные недели она как будто превратилась в ту, кем и хотел ее видеть Ди Маджио, — образцовую женушку, украшение патриархальной семьи. Мэрилин сдружилась с сестрой Джо Мэри, и молодые женщины, весело щебеча, хлопотали по хозяйству. Кинозвезда мыла посуду, подметала пол, помогала печь пироги и однажды порадовала членов клана Ди Маджио вкусным завтраком собственного приготовления. Джо был на седьмом небе от счастья. Они с Мэрилин подолгу гуляли, ходили на рыбалку. Ему казалось, что так будет всегда, что его ветреная подруга наконец образумилась и поняла, в чем ее истинное предназначение. О чем думала она? Неизвестно. Семья Ди Маджио тогда носила траур по недавно погибшему брату Джо. Суровый бейсболист так переживал из-за смерти близкого человека, что Мэрилин, чисто по-женски, прониклась к нему состраданием и нежностью.

Не исключено и то, что на какое-то время она тоже поверила в возможность новой, идиллически-спокойной жизни. Показателен, однако, разговор, который состоялся у нее на несколько месяцев раньше с Робертом Митчемом. Актер вспоминал, что по дороге на съемки "Реки, не текущей вспять" привлек внимание партнерши к пейзажу за окном поезда: "Мэрилин, вот перед тобой главный хребет канадских Скалистых гор. Если ты на самом деле любишь Джо, бросай кино. Вы можете вместе перебраться сюда, построить себе красивый дом, обустроиться, завести детей". Мэрилин с ласковой и грустной улыбкой ответила: "Видишь ли, я это все прекрасно понимаю, но не могу этого сделать, просто не могу…"

Но, так или иначе, после почти двух лет бурных ссор и примирений Мэрилин Монро и Джо Ди Маджио решили пожениться.

Брак Джо и Мэрилин отнюдь не был всего лишь союзом в рекламных целях, как это пытались представить тогда некоторые журналисты, а позже — иные биографы. Однако идиллия — идиллией, а о публике тоже следовало подумать. Свадьба двух знаменитостей не могла остаться их частным делом. Тем более что молва и газетчики успели уже десятки раз "поженить" бывшего бейсболиста и кинозвезду, и каждый раз им приходилось отбиваться от расспросов шаблонным "Мы просто друзья!".

Мэрилин позвонила сотрудникам "20th Century Fox", сообщила им, что выходит замуж, и назвала время и место предстоящего бракосочетания. Она попросила сохранить новость в тайне, но, разумеется, отлично понимала, что просьбу и не подумают выполнить.

Отношения актрисы с "родной" студией стали к тому моменту еще более напряженными. Яблоко раздора, злополучный сценарий "Розовых колготок", все-таки прислали Монро в Сан-Франциско, но это только утвердило ее в нежелании сниматься в картине.

"Я прочла сценарий, и он мне не понравился. Эта роль для меня не подходит. Вот и всё. Разумеется, я хотела бы зарабатывать больше, но еще выше моя заинтересованность в обретении хорошего сценария, чтобы я могла сделать хороший фильм".

"Не могу поверить, что она до такой степени сошла с ума, — с деланым холодным недоумением среагировал на это Дэррил Занук. — У нас запланировано производство кинокартины за два миллиона двести тысяч долларов; нам понравился сценарий, и мы вообще не обязаны были отсылать его актрисе. Этот фильм задуман и предназначен специально для нее".

"Розовые колготки" были запущены в производство, несмотря на все протесты и выходки Мэрилин, но она снова проигнорировала приказы и не прилетела из Сан-Франциско, чтобы явиться на съемочную площадку. Студии пришлось срочно проводить новый кастинг. Занук распорядился приостановить контракт с бунтаркой и, соответственно, прекратить выплату ей жалованья. Но упускать такой прекрасный информационный повод, как свадьба Мэрилин с Ди Маджио, глава "Fox" и сотрудники рекламного отдела, конечно, не собирались.

Поэтому 14 января 1954 года возле здания муниципалитета, где должна была состояться гражданская церемония, жениха с невестой поджидала толпа репортеров. Но в зал пустили только одного или двух.

Невеста не отказала себе в невинном, в общем-то, кокетстве и при заполнении бумаг убавила себе на пару лет возраст.

Все прошло очень быстро. Мэрилин в элегантном неброском костюме в воротником из меха горностая пообещала любить, уважать и утешать Джо, но не обещала слушаться его. Когда они уже стали мужем и женой, она спросила, будет ли Джо, когда она умрет, класть цветы на ее могилу каждую неделю, как это делает актер Уильям Пауэлл для своей покойной возлюбленной Джин Харлоу. Джо вздрогнул… но заверил, что, если переживет Мэрилин, непременно выполнит ее желание.

Репортеры жадно накинулись на Монро и Ди Маджио на выходе. На их вопросы Мэрилин отвечала, что хотела бы родить шестерых детей, Джо сказал, что с него хватит и одного. Неожиданно Мэрилин заявила, что намерена продолжать сниматься в кино. Джо посмотрел на нее с изумлением, обидой, гневом. И жена поспешила добавить: "Но, конечно, я хочу быть еще и хозяйкой дома".

Молодые отправились в Пасо-Роблес, приморский городок, расположенный примерно на середине пути между Сан-Франциско и Лос-Анджелесом. Джо беспокоило, достанется ли им в отеле номер с телевизором. Хозяин отеля расслышал обращенную к Мэрилин фразу Ди Маджио: ""Пам надо забыть о том, что мы оставили позади".

Для Мэрилин Монро в который раз началась "новая жизнь".

Студии "20th Century Fox", конечно, не хотелось так легко отказываться от Мэрилин Монро — возможно, самой прибыльной актрисе за всю историю Голливуда. Строптивице дали шанс одуматься. Ей предложили все-таки прибыть на съемки "Розовых колготок" 20 января. Мэрилин пренебрегла и этим предложением. Телефонные переговоры велись между Лос-Анджелесом и мотелем в окрестностях Палм-Спрингса, куда новоиспеченная чета Ди Маджио — Монро двинулась после Пасо-Роблеса.

Молодожен был по-прежнему крайне озабочен тем, сумеет ли с должным комфортом просматривать телепередачи, и в мотеле потребовал другой номер, когда увидел мутное изображение на экране телевизора в номере, предоставленном им с Мэрилин изначально.

В дальнейшем любовь Джо к телевидению станет, как ни странно, серьезной помехой для супружеской любви. И даже будет упомянута в показаниях Мэрилин на бракоразводном процессе: "Вместо того, чтобы разговаривать со мной, он все время сидел, уткнувшись в телевизор".

Были, впрочем, вещи и пострашнее. Когда в конце января Монро и Ди Маджио улетали в Японию, молодая женщина прятала правую руку под норковой накидкой. Стоявшие вблизи разглядели, что большой палец на этой руке перевязан, и на него наложена шина. Кто-то из журналистов задал участливый вопрос.

Мэрилин явственно смутилась.

"Я ушиблась, — отвечала она. — Джо свидетель. Он даже слышал, как в пальце что-то хрустнуло".

Тревожный симптом. В версию о досадной случайности можно было бы и поверить, если бы друзья Мэрилин позднее не рассказывали, что вспыльчивый супруг часто потчевал ее тумаками и затрещинами. Это, в свою очередь, можно было бы списать на привычку Монро под настроение обзванивать всех своих знакомых подряд и жаловаться на горести подлинные и мнимые. Но синяки на руках и чересчур толстый слой грима под темными очками не объяснить желанием вызвать к себе сочувствие. Мэрилин, якобы ласково, называла мужа "мой забивала", и близкие знали, что это прозвище имеет отношение не только к бейсболу.