Смежный сектор - Андрей Ливадный

Пока мы не владеем подробной информацией о силах вторжения. Датчики, расположенные за орбитой Плутона, фиксируют до двухсот материальных объектов, имеющих геометрически правильную форму. Это сферы, каждая не меньше ста километров в диаметре. Флот ИНЫХ еще слишком далек для эффективного сканирования, но предварительный анализ показывает, что внешняя оболочка кораблей имеет сложную структуру, составленную из миллионов отдельных сегментов, выполненных из композитного материала. Кремний, благородные металлы, небольшой процент легированных сплавов, кварц. Вот, пожалуй* все сведения, что известны мне на данную минуту.

Я уже отдал приказ о всеобщей мобилизации и приведении флота в боевую готовность. Навстречу объектам стартовали малые автоматические корабли.

Буду отсылать тебе подробные записи событий. Возможно, мои личные впечатления и выводы пригодятся вам в будущем.

Сейчас подумал: пока сигнал достигнет корабчя, здесь, у нас, уже все свершится

Не прощаюсь. Мама шлет тебе привет.

Адмирал космического флота Земли протянул руку, видимо желая отключить устройство записи, но вдруг передумал, добавив.

— Не забывай о своем детстве, Андрей. На Земле сохранилось множество фобий, потому мы и решили, что к звездам должно лететь молодое, не отравленное ненавистью поколение людей, родившихся уже после конфликта. Если рассуждать беспристрастно, то у экипажа «Тандема» одна родина, ведь многие ксенобиане также рождены на Земле.

Все. Заканчиваю.

Буду ждать информации от разведчиков.

Мы постоянно думаем о вас.

* * *

В тишине тонко взвизгнул механический привод, вытолкнувший из недр терминала прочитанный кристаллодиск

Следующим звуком, резанувшим по нервам, стало протяжное шипение ксенобианина.

Андрей поднял взгляд, посмотрел на него, а затем вдруг горько подумал, что обманул надежды адмирала Лозина.

Он не искал оправданий, как и у остальных репликантов, у него не было ни детства, ни юности — память цепко держала тот миг, когда, открыв глаза, он словно проснулся, ясно представляя, где находится и что ему предстоит сделать в жизни.

Их воспитали для войны с ксеноморфами — этого не скрывали, наоборот, три последующих года, проведенных в непрекращающихся виртуальных занятиях, всячески подчеркивали данный факт. Репликантов учили убивать, им прививали неприязнь к чуждым формам жизни, не допуская в сознание молодых людей самой мысли о возможном сосуществовании с расой ксенобиан.

Победа или смерть.

От прошлого остались лишь мифы, смутно намекающие на какие-то непонятные цели, а ныне живущие мечтали лишь об одном: установить тотальный контроль над известными территориями, уничтожить Чужих, искоренить даже память об их существовании и…

Дальше этой заветной цели мысленно не заглядывал ни один человек. По определению после победы над ксенобианами должна наступить новая эпоха, в этом не сомневался никто, не задумываясь до времени, какой она будет?

Огромный, истерзанный катастрофами Мир равнодушно взирал на попытки взаимного истребления двух рас.

Он не был добрым или злым, не принимал чью-либо сторону, а принадлежащие ему механизмы, не обращая внимания на стычки людей и Чужих, постепенно восстанавливали разрушенное, пытаясь вернуть отсекам и палубам их изначальный вид.

Никто не знал истинных виновников Внешней Атаки.

В память о катастрофе, на просторах смежного сектора остался лишь окаменевший черный лес, таивший множество более поздних свидетельств непрекращающихся столкновений людей и ксенобиан. Прожженные лазерами тропы вели через мрачные чащобы к центру управления, на подступах к которому теперь решалась судьба враждующих сторон.

Никто даже и не думал о примирении, ни людям, ни ксенобианам не приходил в голову простой и логичный вопрос: кто создал окружающий их мир и по чьей воле две расы оказались заперты в его границах, за которыми царила вселенская пустота и мрак?

Был ли изначальный смысл в сосуществовании, и если да, то какой?

В голове царил хаос мыслей, душу терзали противоречивые эмоции, информационный удар оказался настолько силен, что сознание как будто расслаивалось, потеряв ощущение непрерывности темпорального потока.

Андрей взглянул на Ван Хеллена и прочитал в глазах командира ужас.

Что было благом — святое неведение или труднодоступная для понимания правда?

Никто, за исключением ксенобианина, не проронил ни звука… и без слов было ясно: прошлого уже не вернешь, оно исчезло, сгинуло, но настанет ли будущее? Изменится ли Мир или деградировавший экипаж «Тандема» не сможет отринуть память о многолетнем противостоянии, завершив последний акт трагедии, как предполагала логика сиюминутных проблем?

Ни Андрей, ни Доминик еще не верили, что им уготована иная судьба, а жизнь не оборвется спустя несколько минут после того, как поднимутся аварийные переборки, открывая выход из зала управления резервными системами «Тандема».

Обменявшись взглядом с командиром, Андрей подошел к открытому гнезду и вставил в считывающее устройство второй кристаллодиск.

* * *

— Запись вторая, — прокомментировал машинный голос. В объеме голографического экрана вновь возник образ Ивана Лозина.

Адмирал сидел за тем же столом, сцепив в замок побелевшие пальцы рук.

Его голос зазвучал глухо, напряженно:

— Сферы приближаются. Они уже вошли в зону прямого визуального контакта с датчиками дальнего обнаружения.

Уточненные данные, диаметр каждого корабля семьдесят пять километров, структура внешней обшивки сегментированная, собранная из миллиардов микрочастиц, сопряженных друг с другом так плотно, что места соединения могут обнаружить лишь сканеры. Проникнуть глубже слоя внешней обшивки излучению наших приборов пока не удалось

В ставке царит напряжение Есть два мнения относительно наших действий, одни предлагают выждать, пока флот ИНЫХ не войдет в зону внешнего периметра оборонительных сооружений, то есть врага следует подпустить к поясу астероидов и только тогда начинать активные действия.

Другая группа предлагает атаковать немедленно.

Обе стратегии содержат свои «за» и «против». Начав противодействие сейчас, мы получаем выигрыш во времени и заставляем противника ответить, демонстрируя потенциальные возможности своих вооружений Говоря проще — разведка боем. На мой взгляд, это сомнительная авантюра, учитывая явное неравенство сил

Я склоняюсь к первому варианту — позволить сферам беспрепятственно продвигаться в глубь Солнечной системы, вплоть до периметра стационарных оборонительных рубежей, где в нашем распоряжении будет грамотно спланированная оборона: в плоскости эклиптики труднопроходимый для таких огромных кораблей пояс астероидов с множеством укрепленных огневых точек, станциями слежения и локационно-сканирующими комплексами. Если флот ИНЫХ попытается подняться выше плоскости эклиптики или «поднырнуть» под нее, чтобы миновать опасную зону, его встретят пространственные минные поля: миллионы термоядерных зарядов, несущих двойную разрушительную мощь. Во-первых, сам выброс плазмы, и, во-вторых, сопутствующий взрыву электромагнитный удар, который, как мы смогли однажды убедиться, воздействует на кибернетические системы ИНЫХ самым пагубным образом.