Танкист живет три боя. Дуэль с «Тиграми» - Юрий Корчевский

Самоходку раскачивало и кидало на кочках, как утлую лодочку при сильном волнении. Два дерева, мешавшие движению, были снесены бронированной машиной, как спички.

– Тормози! Теперь вправо, потихоньку…

Самоходка медленно ползла по лесопосадке.

– Стой.

Качнув стволом, САУ замерла.

Ох, какая удача! Самоходка вышла прямо во фланг. Павел даже без оптики различал значки и номера на бортах немецких танков.

Пока самоходка Павла не стреляла, и немцы его не видели.

– Василий, сейчас в темпе будешь заряжать бронебойным. Толя, стрелять пока буду я.

Павел поймал в прицел борт ближайшего танка и нажал спуск. Не дожидаясь результата, навел прицел на другой танк, немного подальше. Выстрел! СУ-85 пробивала в лоб T-IV с дистанции 800–900 метров. Сейчас дистанция была значительно ближе, а боковая броня – тоньше.

– Доверни влево! – скомандовал Павел водителю.

Самоходка дернулась, разворачивая корпус влево.

– Хорош! – остановил его Павел, лихорадочно крутя маховички прицела. Надо было успеть сделать пять-шесть выстрелов как можно быстрее. А потом дать задний ход и спрятаться за деревья, иначе немцы с первого же выстрела подобьют самоходку. У нее лобовая броня всего 40 миллиметров, и угол наклона брони маленький. Снаряд немецкого 75-миллиметрового орудия ее насквозь пробьет. Лоб самоходки с трудом выдерживал удар 50-миллиметровых снарядов. Что и говорить, не танк.

Павел сделал еще выстрел по танку, потом в прицел попался бронетранспортер. Он выстрелил и по нему. Угла поворота пушки по горизонтали не хватало, и Павел скомандовал:

– задний ход!

Он уже заметил, что его засекли, и башня одного из танков поворачивается в его сторону. Подбитые им танки и бронетранспортер горели.

Самоходка заползла в лес.

– Теперь вправо и дави на газ.

Задним ходом они проползли метров сто, и Павел скомандовал:

– Стой!

Потом он откинул люк и прислушался. На поле боя гремели выстрелы, ревели моторы, но далеко.

Павел опасался, что один из танков пойдет в посадку по просеке, оставленной самоходкой.

– Игорек, теперь снова через посадку.

Самоходка, свалив дерево, выползла к полю, но не вся, а только ствол высунулся, корпус же с боков прикрывали деревья.

Прямо перед Павлом, на дистанции 400 метров двигался танк.

– Толя, он твой!

Наводчик навел пушку и выстрелил. Есть попадание! Жалко только, что в моторный отсек.

Танк вспыхнул и встал. Из распахнувшихся люков стал выбираться экипаж. Такое попадание для экипажа подбитой машины – как выигрыш в лотерею. Танк сгорает, а экипаж жив. Когда же снаряд попадает в боевое отделение, выживают немногие.

Полюбоваться горевшим танком не удалось. По самоходке застучали пули. Стреляли с бронетранспортера трассирующими пулями, явно указывая танкам цель.

– Толя, осколочным его!

Наводчик навел пушку на бронетранспортер. Выстрел! зачем тратить бронебойный снаряд, когда броня у бронетранспортера 10 миллиметров. С него и осколочной гранаты за глаза хватит.

После попадания бронетранспортер остановился. Он не горел, но и не двигался, и пехотинцы не покидали его. Но свое черное дело он сделал. В сторону самоходки Павла сразу повернулись башни двух танков.

– задний ход и влево! – скомандовал Павел.

Самоходка дернулась, подминая деревья, и пошла назад. Деревья укрыли ее, но один танк успел выстрелить. Самоходка остановилась.

– Игорь, что?

– Похоже – гусеница или каток.

– Смотри.

Игорь выбрался из машины.

– Парни, взять автоматы и гранаты и занять круговую оборону.

Заряжающий и наводчик выбрались из машины и залегли по обе стороны от нее. Павел до пояса показался из люка.

– Игорь?

– Каток направляющий разбит, и у гусеницы – два трака.

Траки – мелочь, заменить их – дело получаса, тем более что на каждой самоходке и на каждом танке запасные траки возили с собой на броне. А вот каток – хуже. В полевых условиях его не сменишь. Самоходку надо буксировать на место дислокации батареи, там инженерно-техническая служба решит, смогут они заменить сами или отправят машину в тыл. Вот незадача! А поначалу бой так хорошо складывался.

Павел решил пройти через посадку, узнать обстановку. Осторожно выглянув из-за кустов, он увидел, что единственный немецкий танк пятился задом, отстреливаясь из пушки. Несколько бронетранспортеров тоже убирались задним ходом с поля боя. На них ползли четыре наши самоходки. С коротких остановок они вели частый огонь, целясь по танку. Оно и понятно. Стоит подбить танк, как бронетранспортеры станут легкой добычей.

Снаряды ложились рядом с T-IV, даже чиркали о броню башни и уходили рикошетом. «Торопятся парни, выдержки нет. Ну же, прицельтесь получше!» – Павел с досадой смотрел на бой со стороны.

Наконец кто-то угодил сначала в гусеницу, и почти сразу – по командирской башенке. Танк потерял ход, люки открылись – танкисты торопились покинуть поврежденную машину.

Неподвижный танк на поле боя – хорошая мишень. Едва они успели отбежать и залечь, как в танк, пробив броню, угодил еще один снаряд. Танк задымил. Под прикрытием дыма танкисты стали отбегать к бронетранспортерам. Но наши самоходки догоняли их. Вот они уже в двухстах метрах и продолжают вести огонь из пушек. застыл один бронетранспортер, загорелся другой… Солдаты покинули подбитый бронетранспортер и стали разбегаться. Вот где нужны были бы пулеметы!

Самоходки начали стрелять по пехоте осколочными гранатами. Но ведь по каждому пехотинцу из пушки стрелять не будешь.

Огонь стих, самоходки остановились почти напротив Павла. Он выбрался из кустов и начал размахивать над головой шлемофоном.

На самоходке с бортовым номером 789 откинулся люк, из него до пояса высунулся Куракин и призывно махнул рукой. Павел подбежал, а Куракин спрыгнул на землю.

– Что случилось, Сазонов?

– Самоходку подбили, направляющий каток разбит. Буксировка нужна, своим ходом не доберемся.

– Экипаж цел?

– Цел.

– А у нас три самоходки сгорело. Я наблюдал за тобой – как ты за стогом прятался, как за посадкой прошел и во фланг им ударил. Молодец! Сколько подбил?

– Три танка и бронетранспортер.

– Удачно! Каток разбитый – тьфу, в полку починят, с подбитых машин снимут. Выгодный обмен: за один каток – три танка. Сейчас я тебе кого-нибудь на помощь пришлю.

Куракин забрался в самоходку, и тут же послышался писк рации. Вскоре младший лейтенант появился снова: