Твой яд мне по вкусу - Анастасия Юрьевна Полянина

Майя… У меня нет потребности в средствах к существованию. Я достаточно обеспечен благами. Но музыка… Это то, чем надо делиться, если она переполняет твое сердце. А мое сердце до краев насыщено музыкой! Около года назад, когда я вернулся из гастрольного тура по Европе, у меня наметился небольшой перерыв. Обычно в такие периоды я музицировал дома, но за время моего отсутствия у меня сменились соседи. И они оказались совершенно не терпимы к моему творчеству… Но руки-то у меня тянулись к инструменту как в наркотической ломке. Поэтому я просто взял саксофон и пришел в парк — бездумно, по наитию. И начал играть. Несколько раз меня выпроваживали оттуда, но я приходил снова и снова. И в конце концов, администрация парка просто сдалась, предоставив мне возможность играть в свое удовольствие. Вот так я и стал уличным музыкантом на полставки.

Закончив свой многословный ответ, Арни снова ярко улыбнулся.

— Это прозвучало так… поэтично… про музыку в сердце, — завороженно проговорила Майя.

— Да уж, Арни всегда был горазд на высокопарный слог, — заметил я и подмигнул другу.

Нам, наконец, принесли наши напитки, и мы дружно отпили, каждый из своей чашки.

— Так в чем состоит ваша просьба, друзья? — Арни напомнил нам о цели нашей встречи с ним.

Я прокашлялся и сказал:

— Мы с Майей организовываем небольшое камерное мероприятие для одного любителя саксофонной музыки в следующую пятницу. Не мог бы ты, Арни, выступить там? За достойную плату, разумеется.

Лицо моего друга моментально помрачнело, и у меня скрутило живот от мысли, что он может отказаться. И что делать в таком случае, я не представлял.

— Макс, я надеюсь, ты не намеренно меня обидел сейчас… — сказал Арни, хмурясь.

Я опустился в своем ротанговом кресле. Краем глаза я заметил, что Майя обескураженно хлопала ресницами.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно уточнил я.

За несколько секунд напряжение между нами достигло апогея. Мне кажется, что я даже не дышал. Но вдруг Арни улыбнулся так широко, что, не ошибусь, если скажу, что увидел его зубы мудрости.

— Я сделаю это совершенно безвозмездно, друзья. Ни о какой плате не должно быть и речи!

Люди за соседним столиком повернули головы в нашу сторону, услышав, как мы с Майей синхронно громко выдохнули с облегчением.

— А еще Арни всегда был склонен к драматизму… — добавил я, и мы все дружно посмеялись.

Потом наша маленькая компания просидела в кафе еще около часа, обсуждая детали мероприятия. Все это время я не выпускал руку Майи из своей под столом, то аккуратно сжимая ее, то нежно поглаживая. Она, в свою очередь, бросала на меня игривые взгляды, вынуждая мое сердце трепетать в груди.

Когда мы покидали заведение, Майя отвлеклась на телефонный звонок. Арни, воспользовавшись моментом, отвел меня в сторону и обратился ко мне так, чтобы это слышал только я:

— Друг, кажется, судьба подарила тебе второй шанс… — он кивнул в сторону Майи.

Я улыбнулся ему и выразительно моргнул.

МАЙЯ

Мы сделали это! Мы выполнили все самые сложные задачи, связанные с организацией мероприятия! Оставались еще некоторые текущие мелочи, но это уже не было столь значительно.

У меня как будто камень с души упал, когда мы договорились с Арни.

Его душевная дружба с Максимом, конечно, сыграла решающую роль.

Но я была просто счастлива, что мы справились с этим. Вместе. Держась за руки. В прямом смысле.

Как и сейчас. Мы шли в направлении моего дома, сплетя наши пальцы.

— На каком музыкальном инструменте ты играл? — спросила я.

— На треугольнике, блин, — ответил Максим без намека на шутливость в тоне.

— Серьезно?! — прыснула от смеха я.

Он вздохнул.

— Ну нет, конечно. Это было банальное фортепиано.

Я пихнула Максима своим плечом. Он в отместку легонько ущипнул меня за талию. Мы оба захихикали.

— Как тебя вообще занесло в эту сферу? Ты просто перепутал двери детских секций? — поддразнила я.

Максим состроил мне смешную гримасу и сказал:

— Просто моя мама хотела, чтобы у меня был музыкальный слух и чувство ритма. Но мои пальцы рвались не плясать по клавишам, а сжиматься в кулаки…

— Я бы хотела послушать, как ты играешь… — заметила я и взглянула на Максима.

— О, это было бы разоблачение века! — он закатил глаза.

— Почему?

— Только узкий круг людей знает о том, что я занимался музыкой в детстве. В том обществе, в котором я крутился во время своей спортивной эпохи, это считалось чем-то стремным, не брутальным, что ли…

— Это значит, что я вошла в какой-то закрытый клуб знатоков?

Максим посмотрел на меня, и я имела удовольствие наблюдать небольшой румянец, коснувшийся его щек.

— Похоже на то, Веснушка… — ответил он, отводя взгляд.

***

Когда мы подошли к моему дому и остановились у подъезда, Максим окинул оценивающим взглядом придомовую территорию и само здание.

— Вот, значит, как в наше время выглядит башня принцессы…

Я повернулась к нему и ухмыльнулась. Максим смотрел на меня сверху вниз так, как будто с его языка должны были сорваться какие-то важные слова.

— Майя…

— Не надо! Ничего не говори сейчас… — встав на цыпочки, я просто поцеловала его — едва коснувшись губ.

Но ему было мало этого, однозначно. Максим привлек меня к себе, взяв мое лицо в свои теплые ладони, и подарил мне более глубокий и чувственный поцелуй, от которого мои ноги почти подкосились.

— Давай не будем ничего решать пока? А просто насладимся тем, что есть… — прошептала я ему в губы.

— Лучшее предложение, которое я когда-либо слышал от девушки… улыбнулся Максим.

Я обняла его за талию и уткнулась подбородком в крепкую и мощную грудь этого красивого мужчины. Сильные руки Максима обхватили меня за спину. Наши взгляды были увлечены друг другом.

— Я не поблагодарила тебя за завтрак… Спасибо…

— Тебе спасибо, что составила компанию за приемом пищи… Признаться, я был удивлен, как в твое маленькое тельце помешается столько еды!

— Хочешь сказать, что я обжора?! — наигранно возмутилась я, отстранившись от Максима.

— О, нет, нет! Не казни меня, Майя! — он сложил ладони как в молитве, и его взгляд был соответствующим, — На самом деле это было мило.

Максим озорно подмигнул мне, и я смягчилась, возвращаясь в его теплые обволакивающие объятья…

МАКСИМ

Это был хороший день. Первый по-настоящему хороший день за последние недели. А может, годы…

Крайнее, чего мне бы хотелось — это отпускать Майю домой. Но она грациозно выпорхнула из кольца моих рук, оставив