Сердце лётного камня - Марина Ясинская

* * *

На следующий день обошлось без сумасшедших прогулок по городу. Утром Тристан, как примерный инструктор, поджидал Нику возле своей «Грозы». Мадам эр Мада даже не заикнулась о том, что проводить занятие положено на учебном авионе. А девушки, не скрывавшие своего злорадства после провала Ники на первом занятии, и сегодня тоже помалкивали. Они видели ее вчерашний полет, а оставшиеся на земле механикеры рассказали им, как Тристан демонстративно оставил свой аэролит на земле. Такой уровень доверия ученику еще не показывал ни один инструктор. Похоже, именно после вчерашнего полета будущие авионеры начали осознавать, насколько сильно отличается аэролит Ники от их летных камней и насколько лучшей авионерой он сделает свою владелицу.

Молчала и Ванесса. Она стояла рядом с учебным авионом бывшей подруги и провожала Тристана странным взглядом, значение которого Ника пока не могла разгадать.

Второй полет с Тристаном был не менее волшебным, чем первый. Пока остальные ученицы старательно закладывали аккуратные круги над авиодромом, Ника подняла «Грозу» высоко в небо и наслаждалась ощущением полета и тем, как послушно авион выполняет каждую команду.

Тристан почти все время молчал, только время от времени косился на Нику и едва заметно улыбался.

Возвращаться на землю не хотелось…

Когда Ника уверенно приземлила авион и они с Тристаном выбрались из кабины, их уже поджидала мадам эр Мада.

– Рей Дор, следуй за мной! – холодно скомандовала она и, не дожидаясь его ответа, круто развернулась и зашагала прочь.

– Прекрасный полет, – быстро бросил Тристан Нике и, коротко кивнув на прощание, в два счета нагнал директрису.

Краем глаза Ника заметила, как к ней подошел Ансель.

– Как все прошло? – спросил он.

– Чудесно, – тихо выдохнула девушка; мыслями она вся была еще в небе, в полете.

Некоторое время юноша молчал и только слегка переминался с ноги на ногу, будто хотел решиться то ли что-то сказать, то ли сделать…

– Какие у тебя планы на остаток дня? – наконец спросил он.

– Никаких… – рассеянно ответила Ника.

– Тогда, может, сходим в синему? Говорят, там крутят новую ленту с Эвой лин Монро – «Пленницу Мандаларских джунглей».

Ника восхищенно выдохнула. Синема! Она столько о ней читала, столько слышала! Но в Кибири синемы, разумеется, не было. Ника мечтала побывать в синеме с того дня, как поняла, что остается в Сирионе, но все как-то не получалось. А тут – такая возможность! Да еще и на ленту с самой Эвой лин Монро!

Но прежде чем девушка успела ответить, Ансель продолжил:

– А можем сходить в зоопарк. Говорят, туда привезли несколько завров из Винландии.

– Завры! – восторженно воскликнула Ника.

Континент Винландия находился по другую сторону Туманного океана, и тесной связи с тамошними жителями у Арамантиды не было. Во-первых, уж очень далеко они друг от друга располагались; редко какой авион выдерживал столь длительные полеты, а морские путешествия занимали два, а порой и все три месяца. Во-вторых, со стратегической точки зрения Винландия была Империи неинтересна, ее жители вели свой собственный, практически дикий образ жизни и не представляли собой ни угрозы, ни ценного союзника.

Главное же, чем была любопытна Винландия, – это удивительными зверями заврами. Существовало превеликое множество разновидностей этих животных – от крошечных до гигантских, от хищных до травоядных, от водоплавающих до летающих, похожих на мифических драконов. И вся жизнь коренных обитателей Винландии крутилась вокруг них: завров приручали, дрессировали и разводили ради мяса и шкур, на заврах пахали, охотились и ездили верхом…

Вика ни разу не видела живых завров: перевезти этих животных на кораблях через Туманный океан было тем еще испытанием, мало кому это удавалось. В лучшем случае в Арамантиду поступала выделанная кожа завров – невероятно дорогая; из нее делали сумочки и сапоги, которые стоили баснословных денег.

Но зато Ника много читала про них в детстве. В библиотеке отец нашел ей прекрасную книжку с картинками, а также несколько романов о захватывающих приключениях в Винландии, которые пробудили у Ники настоящую тоску по дальним странам.

И оказывается, сейчас в зоопарке Сириона есть настоящие, живые завры, так что она сможет увидеть их собственными глазами!

Рассудив, что синема никуда не денется, а вот завров в Сирион в следующий раз могут привезти еще очень нескоро, Ника решила:

– Давай в зоопарк!

Ансель отнес бумаги в летный центр авиодрома, и вдвоем с Никой они отправились к ближайшей остановке трамваев – зоопарк располагался совсем в другом конце города.

– Как прошел твой день? – поинтересовалась Ника, подумав, что на земле Анселю коротать часы должно быть намного скучнее, чем ей.

– Да как тебе сказать, – пожал плечами он, и уголок губы дернулся вниз. – Наслушался много интересного от Ванессы по поводу нас с тобой.

– Нас с тобой? – удивилась Ника. – Но мы же даже…

– Для Ванессы это неважно, – усмехнулся он.

Подошел трамвай, почти пустой в эти ранние вечерние часы. Ника с Анселем спокойно устроились на парном сиденье возле окна. Девушка поймала себя на мысли, что предвкушает эту, казалось бы, заурядную поездку: с тех пор как Ника перебралась в Сирион, она сосредоточилась исключительно на летной школе и каждый день ходила одними и теми же маршрутами. Пожалуй, единственная прогулка для удовольствия, которую она позволила за те недели, что жила в Сирионе, – это во время праздника Воздушных Шаров, когда они с Анселем медленно шли по набережной, пили горячий шоколад и молчали.

Они и сейчас молчали. Ника с любопытством разглядывала столицу, которая показывала ей свои самые разные стороны, – торжественные площади сменялись торговыми рядами, кварталы официальных учреждений – шумными жилыми улицами, парки и скверы – промышленными районами.

– Ты уже привык к Сириону? – спросила она Анселя, не отрывая взгляда от окна.

– Не думаю, что к нему можно так быстро привыкнуть, – отозвался тот. – Особенно после нашей тихой Кибири.

– Но тебе тут нравится?

– Да. А тебе?

Ника задумалась. Как ни странно, до этого момента она ни разу не задавала себе этот вопрос. Она была так сосредоточена на своей цели, так много работала, так часто нервничала и волновалась, что ей было не до размышлений о том, нравится ли ей город, который теперь, раз уж она будет авионерой, станет ее домом.

– Наверное, я пойму это позже, когда стану авионерой, – ответила наконец она.

– А я думаю, мне Сирион начнет нравиться куда больше, когда я съеду куда-нибудь из той конуры, что мы с Тайреком снимаем, – сказал Ансель и невольно поморщился, вспомнив вареную капусту.

– А механикером тебе быть нравится? – повернулась к нему Ника.