Продавец ужасов - Наталья Солнцева

Ирина пыталась быть гостеприимной, но делала это нехотя и пожалела, что открыла Мише. Что-то неприятное сквозило в его поведении, жестах, голосе и нездоровом блеске глаз…

Глава 24

Послание от анонима недвусмысленно указывало, что произойдет в ближайшее время. «Сколько осталось ждать? – гадал Илья. – День, ночь, несколько часов? Можно ли предотвратить неизбежное? Или в самом этом слове уже содержится ответ. Чему быть, того не миновать!»

Он прислушивался к своему состоянию и внутренним ощущениям. Неужели, то дикое происшествие из его детства не было случайностью? И он – наследник темной, непостижимой силы своего предка Стефана Самбора, стихийной и грозной, как тяжелая рука провидения? Что за наваждение овладевает человеком и делает его марионеткой, которая не ведает, что творит? Откуда приходит импульс к действию, и как это контролировать?

Судя по сохранившимся свидетельствам очевидцев, Самбор не использовал свой дар против людей. Но кто знает, как было на самом деле?

Илья был уверен, что жуткий момент, когда чуть не погиб напавший на него одноклассник, более не повторится. Он вырвал ту черную страницу из своей жизни, обрезал все нити, ведущие в тот миг прошлого, навсегда закрыл себе дорогу туда.

– Оказывается, нет… – пробормотал он. – Никогда не говори «никогда». Порой сгоревшие мосты восстают из пепла, если это кому-нибудь нужно…

Он вышел на балкон глотнуть воздуха. В окнах высоток горели лучи закатного солнца, деревья тихо шелестели листвой, на детской площадке резвились ребятишки. День становился короче, но еще стояло тепло. По вечерам в траве стрекотали сверчки, а по утрам дворники сметали с тротуаров и дорожек сухие листья. Эта вроде бы мирная картина уходящего лета отзывалась мучительной тревогой в душе Ильи.

Поездка в Киреевку еще больше все запутала. Ни один выход из положения не отвечал здравому смыслу. Обращение в полицию Илья даже не рассматривал. Верных друзей у него не было. Должно быть, детские страхи сделали его нелюдимым. При том, что все считали его компанейским парнем, он держался особняком. Он не мог обсудить создавшееся положение даже с Ириной. Ему нельзя к ней приближаться! Но кто же ее защитит, если не он?

Корней свалился, как снег на голову, наговорил с три короба чепухи и был таков…

«Горбун не появляется без причины, – возразил незримый оппонент. – Исключительно по твоему зову!»

– Я его не звал, – огрызнулся Илья.

«Не обманывайся. Все мы, когда припечет, обращаемся если не к Богу, то к черту!»

– Значит, меня припекло?

«А то нет! У тебя заметно подгорает, приятель! Того и гляди, окажешься в заднице! Или я ошибся, и ты уже там? Не завидую я тебе!»

– Цыц! – рассвирепел сценарист. – Хватит глумиться надо мной! Лучше подскажи, что делать?

«Загляни в мессенджер, проверь, что пишут. Вдруг, пришли новые инструкции?»

Илья как ошпаренный кинулся в комнату к гаджету. Аноним действительно не дремлет, прислал какое-то видео. Он уже начал снимать кино по несуществующему сценарию. Хотя у него, видать, свой сюжет.

От того, что происходило на экране смартфона, Илью бросило в дрожь и холодный пот. Съемки делались в темноте, ночью или поздним вечером, – отрывочные, кустарно смонтированные кадры. Человек, который был запечатлен на городской улице, во дворе дома на Остоженке, на проселочной дороге, в деревне, рядом с деревянной «избушкой», как Илья называл свою дачу, поразительно походил на него… ростом, комплекцией, одеждой. Всюду его лицо скрывал капюшон спортивной куртки, точь-в-точь, как у Ильи. И в машине, куда он садился, легко можно было узнать светлый внедорожник «субару».

– Это я, что ли? – ужаснулся Илья.

Кто-то проследил за ним и заснял в местах, где погибли Лилиана Юркевич и Марина Войцеховская… а также в Киреевке. На видео были обозначены дата и время сьемок. Илья понял, что это за даты и время! Он не мог ничего опровергнуть. Он вроде бы помнил свои передвижения, насколько это возможно в отсутствие видеорегистратора и навигатора. Так же Илья отключал навигацию в телефоне. Он не желал быть объектом наблюдения кого бы то ни было. И вопреки этому нежеланию, все-таки стал им! Теперь меры безопасности сработают против него. Трудно будет объяснить, почему он тщательно «заметал следы». А ведь именно так будут истолкованы его поступки.

Илья внимательно пересмотрел присланные с анонимного аккаунта видео и схватился за голову. Чего добивается неизвестный? Если это шантаж, то почему до сих пор не выдвинуты требования, которые он должен выполнить?

«Все требования ты выполнил! – возразил внутренний голос. – Убил двух женщин, украл у них дорогостоящие браслеты и спрятал в дровяном сарае на своей даче. Плата за оба преступления перечислена тебе в назначенный срок. Осталось убить третью жертву, – Ирину Полухину, которую ты обожаешь, – стащить у нее браслет с изумрудами и закопать там же. Да еще прихватить с собой ее крови! Вот тебе и психологический триллер с элементами мистики!»

– Нет… – простонал Илья. – Я этого не делал…

«Скольким своим героям ты вложил в уста такие же никчемные оправдания? – парировал голос. – А в конце фильма зрители убеждались, что главный злодей именно тот, кто все отрицал и прикидывался невиновным. Или тот, на кого не подумаешь. Да что я тебе говорю? Ты сам знаешь все эти хитрые приемчики!»

– Не могу поверить…

«Ты ведь узнал себя на видео, не правда ли? Хотя ты умело прятал лицо и действовал под покровом темноты, нетрудно догадаться, кто на экране. Человек – не фантом, и как бы он ни старался скрыть свои преступления, где-нибудь обязательно проколется. Наследит! Твоя машина тоже вполне узнаваема даже с заляпанным грязью номером. Дед Аким видел, как ты приезжал в Киреевку!»

– Он что-то путает, – возразил Илья, словно собеседник существовал наяву, а не в его воображении. – Аким Иваныч стар, у него плохое зрение…

«Кто-то же спрятал краденые браслеты в твоем сарае?» – парировал голос.

– Должно быть, это дух Стефана Самбора, который… который…

Илья запнулся, будучи не в состоянии объяснить поведение «духа». Зачем тому понадобилось вселяться в потомка и подставлять того под уголовную статью?

Как ни чудовищно это звучит, но больше всего Илью привели в ужас не два уже состоявшихся убийства, а то, что под воздействием чужой воли он может лишить жизни Ирину. Как ему обезвредить себя? Приковаться наручниками к батарее? Повеситься?

– Это не выход, – нервно бормотал он. – Это не выход…

* * *

Гольдман надел резиновые перчатки, торопливо обшарил две комнаты и переместился в спальню. Пока он не нашел того, что