Все оттенки желаний - Марина Крамер

– Очень кстати! Подмогни-ка нам, а то боюсь, дама занервничает, и я порву ее совсем. А разрыв приличный – шва на четыре потянет.

О господи! Четыре шва… Мне на плечи ложатся руки, и я понимаю, что это Костя – его кольцо на безымянном пальце. Задираю голову – так и есть, Костя в зеленом хирургическом костюме и распахнутом халате. Лицо озабоченное и несчастное какое-то, под глазами круги.

– Уйди… – цежу я сквозь сжатые зубы, но он отрицательно качает головой и крепче прижимает меня к креслу:

– Лежи спокойно, пожалуйста, все потом, потом…

Мне больно, из глаз катятся слезы, ощущение такое, что Димка накладывает не просто пару швов, а зашивает вообще все.

– Все, все уже, – бормочет он, накладывая небольшую салфетку и фиксируя ее пластырем. – Пару дней покоя – понятно? И в пятницу придешь, посмотрим.

Я с трудом сажусь, вытираю глаза, кое-как сползаю с кресла и иду за ширму, даже не взглянув на Костю.

Они о чем-то разговаривают, и я слышу фразу «похоже на изнасилование, но она…», понимаю, что Димка, разумеется, мне не поверил – ну, он же гинеколог с пятнадцатилетним стажем работы! Не смешно даже…

Я выхожу из кабинета и тороплюсь покинуть больницу, но Костя догоняет и тащит за руку в свой кабинет. Заперев дверь, он прижимает меня спиной к стене и начинает целовать, бормоча:

– Заинька… Заинька моя, прости… я совсем с катушек слетел вчера, совсем… Лорка… Лорка моя, прости меня…

У меня пусто и в голове, и на душе, я не хочу прощать, не прощать – ничего не хочу. И видеть его – тоже не хочу. И вообще не хочу его знать больше…

– Отпусти меня, – прошу я тихо.

Его руки бессильно падают вдоль тела, но лбом он все равно упирается мне в плечо:

– Лор…

– Не говори ничего… ты вербально сейчас сделаешь еще хуже, чем вчера сделал физически…

– Прости меня…

– Что ты заладил про прощение… при чем тут это все… я не хочу – понимаешь? Больше ничего не хочу.

Я отталкиваю его, отпираю кабинет, выхожу и как можно скорее покидаю здание больницы.

Дома я ложусь на диван, накрываюсь пледом с головой и пытаюсь уснуть. Болит уже даже не там, где шили, болит гораздо выше и глубже, там, где, наверное, находится душа… Высокопарно немного, но зато правда.

Телефон надрывается, и я решаю сменить номер, просто пойти и купить новую сим-карту. Да, так и сделаю…

Через час я встаю и лезу в Интернет, проверяю почту, и на сервере вдруг выскакивает какая-то ссылка на порногалереи. Из чистого любопытства нажимаю, и первое, что вижу, – себя… Моя черно-белая фотография в наручниках на запястьях высоко поднятых рук…

Ну вот так… Проверяешь почту… А потом находишь свои фотографии на порносайте. А человек обещал, что никогда этого не сделает. Все, что он выкладывал в Интернет раньше, находилось только на специализированных сайтах, посвященных снимкам в стиле фетиш. А вот это – уже удар ниже пояса. Да – лица нет, но я-то знаю, что это я. И тот, кто меня видел в сауне, например, тоже это поймет. И не хватило смелости подписаться каким-то из своих ников – выдумал иностранное имя. Просто здорово! Да потому что трус, как и все. Обалдеть можно… Я никогда не думала, что он такой мстительный и такой… черт, не знаю – подлый, что ли. Вчера одно, сегодня – другое… а завтра что будет? Боюсь представить. Порадуем любителей «клубнички» видеосъемками? Не сомневаюсь, что они есть. И что есть копия с того самого заказа, оплаченного Джером, что ужаснее всего. И вообще – пошло все к такой-то матери! Мне все равно!

И потом имеет наглость звонить и просить – «прости, заинька, я виноват». Конечно – я словила дополнительный кайф, чего там, не скромничай – всю ночь и сегодня все утро, и сейчас еще – такой кайф, куда там вам всем – и тебе, и Джеру, да вообще… Господи, как же я тебя ненавижу сейчас…

И бесконечный вопрос, задаваемый громким шепотом в трубку: «Заинька, тебе очень больно?» Нет – мне не больно. Уже не больно – потому что тебя больше нет.

И это все вместе заставляет меня сказать, наконец-то, стоп-слово, потому что все – красный, красный! Пора заканчивать…

* * *

Эсэмэски идут сплошным потоком, прекращаясь только тогда, когда я меняю сим-карту в телефоне. Все в ласковых и нежных словах, все так трогательно – просто ангел… «Заинька, ты так опасно молчишь, что я уже не знаю, что и думать – вдруг что-то случилось?» Ха, да ничего, дорогой, ты о чем? Подумаешь, беда какая! Тоже мне – причина для грусти…

Меня это страшно злит и раздражает, неужели человек действительно не понимает, что сделал?

Я сижу за ноутбуком и изливаю душу в аське. Все-таки есть преимущество в таком общении – не видишь человека, и от этого намного легче ему все рассказывать. Гелла совершенно серьезно сказала, что нужно выкинуть все из головы. Ну, она профи, она не такое еще видела… Как умудрилась рассудок сохранить, я не представляю…

Меня пугает приближение ночи, вернее, момент, когда в квартире станет тихо. В такое время у меня часто случаются приступы паники, именно поэтому я засыпаю всегда под работающий телевизор.

Я боюсь думать об этом – даже не знаю почему, но мне так страшно… Черт, ну почему все так? Почему один идиотский поступок способен свести на нет все, что с любовью строилось столько лет? Кто бы ответил…

Ночью, испугавшись темноты и тишины в квартире, я достаю телефон и звоню Джеру. У него тоже ночь, он спал, но ответил после третьего гудка:

– Лори? Что случилось?

– Мне страшно… Поговори со мной, пожалуйста.

– Давай поговорим, – в голосе готовность, и это меня почему-то успокаивает.

– Ты хорошо доехал?

– Нормально. Поезд Москва – Владивосток не самое приятное место, хотя и ехать не так долго. Ты никогда не была в Иркутске?

– Нет.

– Я обязательно тебя туда свожу.

– Джер… скажи, тебе не бывает противно, когда ты думаешь обо мне?

– Ты говоришь глупости. Почему мне должно быть противно?

– Мне так кажется.

– Напрасно. Лори, с тобой точно все в порядке?

Нет, со мной – все не в порядке. Совершенно не в порядке, но я не могу тебе об этом сказать. Не могу.

– Все хорошо.

– Тогда чего же ты боишься?

– Темноты.

– Не бойся. Представь, что я рядом!

Я бы с удовольствием не представила, а почувствовала, что ты рядом. Мне было так спокойно в твоих руках, что я даже забыла, при каких обстоятельствах мы с тобой познакомились. И от звука твоего голоса мне сейчас намного легче, и страх прошел.

– Спасибо тебе…

– Не за что. Дай мне слово, что ты будешь звонить, когда захочешь. Когда тебе будет плохо, грустно, скучно – в любое время.