Подземелья Хейвена - Саймон Грин

Глубоко внизу, на дне катакомб, капля из дренажного стока упала Хоку на голову. Хок поднял глаза, и на лицо ему упала новая капля. Он выругался.

– А, грязные ублюдки…

– Если бы твоя брань могла хоть чуть-чуть повредить террористам, – заметил Барбер, даже не стараясь скрыть улыбку, – все наемники давно погибли бы в страшных мучениях.

– Вовсе не стоит так выходить из себя, – спокойно добавила Изабель. – Ты весь покрыт кровью и слизью, собранной тобою внутри паука, а также еще черт знает чем, что плавает здесь в воде, поэтому еще одна капелька ровным счетом ничего не изменит.

Хок осмотрел себя и горестно вздохнул. Возможно, когда-то ему случалось выглядеть хуже, только он не помнил, когда.

– Дело не в этом, – возразил Хок, – важен принцип. Я согласен измазаться в бою, но собирать дерьмо с потолка во время прогулки… Ладно, похоже, тот мерзавец наверху ушел, мы можем двигаться дальше, я уж думал, он останется там навсегда.

Капитан уныло взглянул наверх. Дренажный сток открывался в катакомбы широким круглым отверстием в сводчатом потолке. В ширину оно было фута четыре, изнутри сток покрывала липкая грязь, при взгляде на которую Хока едва не вырвало. Он оглянулся на Джессику.

– Что это за дырка?

– Раньше через нее стекали кровь, жижа и прочие отходы деятельности бойни, – равнодушно пояснила Винтер. – Теперь в Королевском Дворце сюда сбрасывают мусор, сливают грязную воду и еще кое-какие вещи.

– Какие же именно? – подозрительно спросил Хок.

– Мне не хочется говорить, – бросила Джессика, – иначе вы, пожалуй, передумаете лезть вверх по стоку, и нам придется подниматься без вас. Это единственный путь во Дворец. Преодолеть подъем очень просто: упритесь в одну стенку колодца ногами, а в другую спиной, и передвигайтесь потихоньку. Постарайтесь не поскользнуться в грязи, и все будет в порядке. Подъем долго не затянется, тут всего десять-двенадцать футов.

Хок опять посмотрел на отверстие в потолке и поманил пальцем Изабель. Она подставила сцепленные ладони, и Хок встал на них облепленным грязью башмаком. Изабель с силой подбросила его, и он влетел в колодец, едва успев упереться ногой в его стенку. Сток оказался гораздо уже, чем казалось снизу, и Хок скрючился в узкой шахте так, что колени почти упирались ему в подбородок. Собравшись с силами, медленно перебирая ногами и прижимаясь к стене спиной, Хок дюйм за дюймом пополз вверх. Остальные дружинники по очереди последовали за ним. В колодце посветлело, когда туда влез Макреди с факелом. Изабель свой бросила, чтобы легче было карабкаться. Впрочем, и одного факела с избытком хватало для освещения стока.

Чем выше, тем толще становился слой грязи на стенах, и Хоку приходилось изо всех сил упираться, чтобы не соскользнуть вниз. Он боролся за каждый пройденный дюйм, по его лицу градом катился пот. Спина налилась свинцовой тяжестью, ныли истертые до крови плечи. От каждого движения словно дюжина чертенят вонзали ему в тело раскаленные иголки, но передохнуть было невозможно. Расслабься на миг – и соскользнешь, причем вряд ли удастся остановиться прежде, чем свалишься на товарищей, ползущих снизу. Хок ни о чем не думал, ничего не замечал, поглощенный трудностью подъема. Покрепче прижаться спиной и локтями, – передвинуть ноги, упереться ими в стену, переползти еще на дюйм. И так без конца, хотя мускулы уже отказываются служить, а плечи превратились в сплошной комок боли.

– Будто заново рождаешься, – с трудом выговорила Изабель где-то внизу.

Никто даже не рассмеялся, но губы Хока невольно растянулись в улыбке, похожей на мучительную гримасу. Истерзанное шершавой стеной тело нестерпимо ныло. Где-то далеко впереди забрезжил слабый свет, и Хок почувствовал, словно у него открылось второе дыхание. Он продолжал карабкаться по стоку, стараясь шуметь как можно меньше, на случай, если в подвале кто-нибудь окажется. Стоит ему заглянуть в дренажное отверстие, и положение Дружины Молота будет незавидным. Хок отогнал от себя мысль о кипящем масле и постарался сосредоточиться на ритме движений. Постоянное напряжение настолько отвлекло его, что когда он стукнулся головой о что-то твердое и острое, то от неожиданности соскользнул вниз и проехал не меньше фута, прежде чем удалось задержать падение. Несколько секунд Хок отдыхал, чувствуя громадное облегчение: он не свалился на тех, кто полз следом. Потом, выгнув шею, Хок попытался рассмотреть, чем же загорожен сток.

– Почему мы остановились? – спросила снизу Джессика, – какие-то неприятности?

– Почти, – ответил Хок, – выход из колодца перекрыт железной решеткой.

– Ты можешь убрать ее?

– Попробую. Но, похоже, она сделана на совесть, а мне даже не во что упереться как следует. Оставайтесь на месте, а я посмотрю, как с ней справиться.

Хок опять полез к решетке и тщательно ее осмотрел, но не нашел ни замков, ни запоров, ни петель. Видимо, чертову штуку просто вделали в пол. Он ухватился одной рукой за прутья и потряс решетку, но та даже не шевельнулась. Хок дернул еще раз, обеими руками, но лишь снова соскользнул вниз. Опять подобравшись к выходу, он уперся в прутья израненными плечами и надавил изо всех сил. Вены на его шее вздулись, ноги дрожали и медленно сползали по стене. Хок прекратил бесполезные попытки и яростно посмотрел наверх. Не для того они проделали неимоверно трудный путь, чтобы уткнуться носом в дурацкую решетку. Должен быть способ поднять ее!

Вдруг его осенила идея. Он с трудом снял с себя топор и вставил край лезвия в крохотную щель между решеткой и стенкой колодца. Хок глубоко вздохнул и навалился всем телом на рукоятку, используя топор, как рычаг. Раздался пронзительный скрип, решетка чуть-чуть приподнялась и внезапно вылетела из стока, гулко ударившись о каменный пол.

Хок вцепился в край дренажного отверстия, с мучительным стоном подтянулся и влез в подвал. Он сразу осмотрелся, опасаясь, как бы кто-нибудь не услышал шум, но громадное мрачное помещение было пусто. Хок отполз в сторону и попытался подняться, но ноги дрожали и подгибались после чудовищного напряжения. Он уселся, положил топор и принялся разминать руками сведенные судорогой мышцы. Спину будто жгло огнем, но этим можно заняться и после. Только бы никто не спустился в подвал посмотреть, откуда донесся такой странный шум. В нынешнем состоянии Хок едва ли мог считаться достойным противником. Он встряхнул головой и стал еще энергичнее массировать Ноги.

Изабель перевалилась через край колодца и обессиленно рухнула рядом с мужем. Они улыбнулись друг другу изможденной улыбкой и нежно обнялись, пока Макреди, пыхтя, выбирался из стока. Увидев факел, все еще зажатый в руке парламентера, Хок взглянул на лампу, горящую у дальней стены. Капитан нахмурился. Видимо, ее кто-то забыл, а, следовательно, им лучше поскорей убраться из подвала, пока никто не вернулся за нею.

Джессика выбралась из колодца, отмахнувшись от протянутой руки Макреди, проползла несколько шагов на четвереньках и с трудом поднялась на ноги. Последним появился Барбер. Странное дело, оруженосец выглядел так, словно проделывал подобные упражнения каждый день, а по праздникам даже дважды. Остальные дружинники, смертельно утомленные, восхищенно смотрели на него, а Стюарт, не замечая всеобщего внимания, спокойно изучал подвал. Хок презрительно фыркнул. Это уже граничило с позерством.