Страсти по-португальски - Наталия Николаевна Сотникова

табажарас – известно, что португальцев, остававшихся в колониях, обязывали жениться на местных уроженках. В молодости де Помбал окончил университет в Коимбре, недолгое время служил в армии, но это пришлось ему не по вкусу. Все изменилось, когда он женился на богатой бездетной вдове, на 11 лет старше него, в обширных имениях которой занимался некоторое время сельским хозяйством. Каким-то образом ему удалось добиться назначения послом в Лондон.

Там он довольно безуспешно пытался противодействовать монопольному положению Англии в торговле с Португалией, считая, что это губительно сказывается, в частности, на качестве португальского вина. Именно ему принадлежит высказывание: «Англичанин воображает, что рожден, дабы быть хозяином всех богатств мира», – маркиз также не упускал удобного случая всячески порицать алчность этой нации. Впоследствии именно по его инициативе в 1756 году была создана «Генеральная сельскохозяйственная и винодельческая компания Верхнего Дору»[50], и законодательно определены границы региона с известняковой почвой, где произрастает виноград для производства лучших местных вин.

Тем не менее, на де Помбала сильное впечатление произвело быстрое развитие капитализма в Великобритании, а также успехи «Ост-Индской компании» в колонизации заморских земель. Между прочим, португальцы в свое время отдали Бомбей в приданое за инфантой Катариной как совершенно бесперспективную территорию, нам же теперь известно, как ее развили и какое колоссальное количество денег выкачали оттуда англичане. Де Помбал был убежден, что Португалия должна создать нечто подобное «Ост-Индской компании», а само королевство срочно нуждается в реформах. Кстати, ему не понравилась деятельность британского парламента, ограничивавшего власть короля: он считал, что страной должен управлять сильный политический деятель вроде герцога де Ришелье во Франции.

К тому времени скончалась его жена, завещав мужу все свое состояние. Де Помбал сумел получить назначение послом в Вену – должность очень важная, ибо королева Мариана была урожденной австрийской эрцгерцогиней и сестрой императора Карла VI. Там он вскоре вступил в брак с родовитой аристократкой, графиней Марией-Элеонорой фон Даун, что еще больше укрепило фавор к нему со стороны королевы. К тому же он оказал значительную помощь императрице Марии-Терезии в решении некоторых ее разногласий с папой римским. Все это вместе взятое натолкнуло овдовевшую королеву Мариану на мысль убедить сына, короля Жозе I, назначить де Помбала министром иностранных дел.

Неудивительно, что португальская аристократия считала де Помбала безродным выскочкой и всячески ставила ему палки в колеса. Особенно громко звучал голос маркизы Леоноры-Томазии де Тавора. Отсюда совершенно естественным является вывод, что маркиз использовал покушение на короля как предлог для жестокого подавления сопротивления высшей аристократии, дабы навсегда отбить у нее охоту противодействовать себе. Заодно он добился высылки иезуитов как из Португалии, так и из колоний. Если в некоторых государствах Европы в ту пору правили так называемые «просвещенные самодержавные монархи», такие как, например, король Пруссии Фридрих II Гогенцоллерн или австрийский император Иосиф II Габсбург, то в Португалии таковым выглядел Жозе I, который безмолвно подписывал все указы о реформах, которые ему подсовывал маркиз де Помбал. Естественно, поэтому именно королю досталось прозвище «Реформатор».

Первая женщина на троне Португалии

Выше было упомянуто, что у короля было четыре дочери и ни одного сына. Старшая дочь Марии не испытывала недостатка в претендентах на ее руку, включая императора Священной Римской империи Иосифа II и сына короля Англии Георга II, герцога Камберлендского. Однако Жозе I был непоколебим в своем мнении, что дочь должна выйти замуж за португальца. В конце концов, он все-таки остановился на кандидатуре собственного брата, инфанта Педру, т. е. дяди будущей королевы. Загвоздка этого ловкого хода была в том, что его отношения с братом оставляли желать лучшего, поэтому Жозе долго тянул с принятием окончательного решения, но, похоже, не видел иного варианта закрепления португальской династии на троне. Марии исполнилось уже 26 лет, когда состоялось бракосочетание с дядей на 10 лет старше нее. Впрочем, она, будучи женщиной очень набожной, спокойно восприняла этот факт, и определенный отцом суженый стал королем-консортом под именем Педру III и отцом их шестерых детей.

Мария I ненавидела маркиза де Помбала из-за процесса семьи Тавора и высылки иезуитов. Королева приложила все усилия, чтобы избавиться как от него, так и от всех следов его реформаторской деятельности. Как только она взошла на трон, де Помбал попал в опалу и был отдан под суд. Его обвинили в использовании служебного положения для личного обогащения. Престарелого маркиза приговорили к смерти, но королева заменила этот приговор ссылкой на свои земли, где этот выдающийся государственный деятель скончался в глубокой печали, ибо все его реформы были отменены.

Королева отличалась чрезвычайной набожностью, но постепенно у нее стали проявляться признаки душевного нездоровья. Мария I окончательно помешалась, когда во Франции произошла Великая французская революция, и был казнен король Людовик ХVI, помазанник Божий. Регентом при больной матери был назначен сын королевы Жуан, после ее смерти ставший королем Жуаном VI. Англичане прислали ко двору своего доктора, который лечил короля Георга III, также страдавшего безумием. Как и в случае с английским королем, лечение не оказало никакого воздействия на правительницу страны, а потому Мария Iвошла в историю аж с тремя прозвищами: «Набожная», «Безумная» и «Возвращенка». Это последнее подразумевало, что королева отменила все реформы времен просвещенного абсолютизма маркиза де Помбала и вернулась к добрым старым дремучим временам.

Козни ненадежного соседа

Отзвуки потрясений, вызванных Великой французской революцией, донеслись, наконец, и до Португалии. Тут выяснилось, что, невзирая на тесные родственные связи, направленные на укрепление союза между соседями, – наследник португальского престола Жуан был женат на испанской инфанте Карлоте-Хоакине, а его сестра Мариана-Виктория сочеталась браком с инфантом Габриэлем, – соседи во внешней политике ориентировались на совершенно противоположных покровителей. Тем более, что регент Жуан при безумной Марии I был откровенно слаб и уповал на защиту мощной Великобритании, а в Испании вообще творились странные дела. Номинально страной правил король Карлос IV (1751–1819), человек недалекий, слабый и безвольный, королем же управляла ее супруга Мария-Луиза (1751–1819), которая передала всю власть в стране первому министру Мануэлу Годою, заодно состоявшему ее любовником, невзирая на шестнадцатилетнюю разницу в возрасте.

Мария-Луиза была урожденной принцессой Пармской[51], внучкой короля Франции Людовика ХV и герцогини Пармской Елизаветы Фарнезе, в замужестве испанской королевы Изабеллы. Видимо, именно от короля Людовика ХV, прославившегося своими любовными похождениями, Мария-Луиза и ее сестра Изабелла (1741–1763) унаследовали страстный темперамент. Правда, у Изабеллы он принял несколько нетипичное выражение. Принцессу выдали замуж за будущего австрийского императора Иосифа II, который по уши влюбился в это очаровательное меланхолическое