Чайный домик. Том 2 - Сергей Анатольевич Горбонос

же труп дважды вскрывать. Но я вам хочу сказать, девушка, что вы немного пересмотрели фильмов. Тела людей не наше личное имущество и подлежат отчетности. Да, я могу составить отчет раньше, позже, плохо или хорошо сделать свою работу, но куда-то деть тело я не могу. Что мне потом писать? Утащили волки? Это все равно, что самому себе в колено стрелять. Нет.

— Но, тогда…

— Тогда, — перебил ее мужчина. — Надо разговаривать с теми, кому мы тела передаем. Чтобы вы понимали, умершего, «без затребования» родных, некоторое время держат в морге, а потом хоронят за счет бюджета. Представители ритуальных услуг, у которых заключен контракт с городом, забирают тела. Как вы понимаете, отчетность там намного проще.

— Хоть какая-то конкретика, спасибо, — Касуми тяжело вздохнула. — Придется побегать. Столица немаленькая, если они вообще оттуда.

— Думаю да, — усмехнулся врач. — Таких откормленных бомжей у нас нет. Могу дать только одну подсказку. Мой коллега, который это тело до меня вскрывал, таких вот ребят порезал прилично. Видна набитая рука. Не знаю, как у вас там, но не думаю, что пьяные бомжи по всем районам шляются.

— Неблагополучные… Спасибо. — девушка кивнули пошла к автомобилю.

— Обращайтесь, — врач неспешно поковылял к себе на рабочее место. — Кстати, вечером жду «гостей» из столицы. Придется полиции передать все данные, у меня возможности еще потянуть нет.

— И так я вам очень благодарна. Буду иметь ввиду.

— Это я вам благодарен. — постучал мужчина по тугому карману халата и вошел в здание.

А вот Чиба уезжать не спешила. Даже уже полученной информации было все равно слишком мало. Если положиться на удачу и начать проверять всех по порядку, можно потратить слишком много времени. Но, а что, если Ичиро жив. Потраченное время может стоить брату жизни…

— Без помощи… — девушка достала мобильный, выискивая чей-то номер. — Не обойтись.

* * *

Задорный свист разносится эхом по холодным корридорам. Идущие по своим делам люди странно поглядывают на довольного мужчину, едва ли не в припрыжку идущего по этажу больницы. Удивлена даже охрана, стоявшая у дверей одной из палат.

— Ого, Кен, ты смотрю в настроении сегодня, — подал руку, чтобы поздороваться один из них, а потом и второй. — Начальник перестал ворчать?

— Да. Должен же и на моей улице быть праздник, — Окада поправил сверток под мышкой и взялся за ручку двери, но пока не входил. — Что там наш болезный? Укольчики, клизмочки сделали? Докторам не помешаю?

— Нет, Кен. Только закончили. Так что времени у тебя навалом.

— Отлично.

Окада вошел в палату, встретив широкой улыбкой «давнего знакомого».

— Привет, Тору! Как ты тут, бодрячком? — полицейский взял стул у окна и подтянул его ближе к кровати.

— Вашими молитвами, господин следователь. Я так понимаю, если у вас настроение хорошее, у меня дела совсем плохи?

— Да нет, не у тебя. Точнее, у тебя они настолько плохи, что хуже точно стать не могу. Плохи дела совсем не у тебя, а у какого-то другого Тору Фудзи. Скоро эту гору продырявят тоннелем, но тебя это ведь не касается, да, Тору?

В палате повисло напряженное молчание. Молчание, которое никто нарушать не спешил. Но первым все же оказался господин Фудзи.

— Что… Что с братом?

— Есть большая вероятность, что в тюрьме у вас случится воссоединение семьи.

— Это бред, начальник, — Тору немного поднялся, было хорошо заметно, насколько тяжело ему дается обычное движение. — Я своего брата устроил нормально. Там все чисто. Он обычный охранник.

— Был обычным охранником, пока я не нашел это, — Кен извлек содержимое свертка, что он всю эту дорогу нес и показал Тору. — Говорю сразу, все экспертизы уже проведены. Так что, если решишь вырвать с рук и съесть, то это ничего, кроме несварения, не даст.

— Рубашка? Ты мне рубашку принес? У нас что, запрещено носить шелк по закону? — немного похрабрившись, Фудзи все же съехал назад, на подушку. Сил ему еще не хватало для свободного общения.

— Дело в том, что это рубашка твоего тезки. И на рукавах у братишки имеются очень любопытные следы. Следы пороховых газов от выстрела и мельчайшие капли крови. Кровь принадлежит убитому в доме Ичиро Чибы охраннику, упомянутого Ичиро. А кроме этого, никаких других потожировых следов нет. Только твой брат.

— Бред! Это мои люди. Я Ичиро давал людей для охраны. Они друг друга лично знают. Я уже молчу о том, что малой никого бы не убил. У него кишка тонка. Да и нахрена… кха… — Фудзи закашлялся. Ему стало плохо. В этот момент Окада предусмотрительно убрал рубашку, пусть она и закрыта в плотный пакет. Но через пару минут Тору стало легче, и он продолжил. — Слушай, ну нахрена ему это?

— Я твоего братишку видел. Даже соглашусь с тобой, он не выглядит, как убийца. Но теперь у меня появляется проблема, Тору. Мой начальник со мной интимные встречи чаще, чем с женой проводит. Покажи я ему эти улики, дай козла отпущения и для меня все закончится. Я буду молодец с премией и одобрением шефа. А там и судья париться не станет. Улики есть, дело об убийце закрыто. Все рады. Ты понимаешь, насколько хрупка сейчас твоя возможность помочь брату?

— А ты значит хороший, да, начальник?

— У меня есть совесть, Тору. Совесть и понимание того, что на свободе гуляет убийца. Но если ты продолжишь строить недовольную мину и задавать тупые вопросы, мой энтузиазм быстро угаснет. А это чревато резкими изменениями жилищный условий твоего брата. Понимаешь или объяснить? — Кен нависал над мужчиной, заставив того буквально вжаться в подушку.

— Дай мне рубашку. Я гляну, — наконец-то выдавил из себя Фудзи.

— Эта вещь не только улика против твоего брата, но еще и единственная улика, что может того спасти. Надеюсь, глупостей не будет?

— Нет.

Тору Фудзи взял в руки протянутый пакет и аккуратно его открыл. Достал рубашку. Уже с первых секунд удивленно попробовал ткань на ощупь. Потом глянул на воротник и бирку на нем. Довольно хмыкнул и вернул пакет следователю.

— Это не рубашка малого. Она на два размера больше, чем у него.

— Аргумент, Тору, но судье все равно, жмет обвиняемому новая рубашка или свободненько висит. Так что