Адам и Ева: искушение любовью - Рати Ошун

– Прости, вторая, – пискнула двадцать пятая. – Мне было так интересно, как выглядит Фемида. Как выглядит первая Ева!

Лучше? Нет, мне казалось. Тошнота подкатила к горлу, когда я поняла, кто они такие. Мои клоны. Ева два, Ева-двадцать пять. Значит, таких вот, измученных, испуганных, изуродованных – двадцать пять или больше. Искалеченные женщины. От мысли о том, кто же на такое способен, кровь застыла в жилах. ОН!

Я закричала, понимая, что произойдет дальше. Дергалась в путах, оставляя следы на коже, но не чувствовала боли. Нет-нет! Нельзя допустить.

– Отпустите меня! Скорее! Пожалуйста! Я не хочу! Нет!

– Тебя не спрашивают! – рявкнула женщина и залепила мне пощечину. Резко. Наотмашь. Обжигающе.

Я закусила сухую губу до крови и замерла. Добро пожаловать в свой личный ад, Ева. И это не имеет никакого отношения к тайному острову Адамиди. Мы не успели сбежать и все это моя вина. Мышка попала в мышеловку. Сможет ли Адам спасти? Успеют ли его люди? Долетает ли сигнал маячка из моей руки охране?

– Скоро он прибудет! – это вторая сказала уже девушке. – Нам пора к остальным.

Обе женщины ушли, оставив меня одну наедине со страхом, жаром и безысходностью. Распятую в этом огненном жерле, как овцу, которую хотят принести в жертву кровавому богу.

***

Я провалилась в забытье, темное и огненно жаркое. Перед глазами мелькали силуэты, лица и только одно желание – свобода. Билась, рвала кожу ремнями, звала на помощь, но ответом была лишь тишина и шипение пара.

Не знаю сколько времени прошло, прежде чем дверь в мой ад открылась. Светильники, что горели едва-едва, вдруг вспыхнули, осветив вымощенную мелкой плиткой комнату и входящих в нее женщин. Это глупо, но я считала. Двадцать пять. Последней вошла уже знакомая мне блондинка.

Голые. Изуродованные. Спокойные, будто под гипнозом, они образовали круг и замерли, чего-то ожидая. Нет, ни чего-то, а кого-то. Хозяина. Я напряглась каждой мышцей тела и посмотрела на все еще приоткрытую дверь. Сейчас он войдет и уничтожит меня, как уничтожил этих женщин. Адам, где же ты…

Я услышала эхо медленно приближающихся шагов. Мой мучитель не торопился, но не мог идти вечно. Силуэт мужчины показался в дверях.

Адам

Он никогда не брал трубку, работая в лаборатории. Погружался в мир формул, цифр и реагентов и обычно там чувствовал себя спокойно. Адам работал несколько часов, но там и не смог погрузиться в процесс так, как раньше. Покоя не было. Почему? В ответ эхом звучало одно имя. Ева. Одна. Адам сам не мог объяснить это странное чувство тревоги, ведь вокруг нее больше охраны, чем вокруг дочери президента. Но всё казалось недостаточным.

В итоге плюнул, избавился от халата и перчаток, отправившись домой. Привычно в дверях достал телефон, чтобы посмотреть неотвеченные вызовы. Их было десять. И все от Майка. Тревога кольнула изнутри с новой силой. Этот парень не стал бы так настойчиво трезвонить без причины.

– Да.

– Адам. Я нашел.

– Что нашел? – не понял гений.

– Мужчину из жизни Евы. Помнишь, ты просил? Я прочесал все, залез в самую жопу теневого интернета и вытащил оттуда очень интересную историю. Ты удивишься.

– Давай без прелюдий. Что там?

– Ева долго зависала на сайте жертв насилия и очень плотно общалась с одним парнем. Его никнейм White wolf. Я хакнул этот сайт, защита у них дерьмо, и прочитал логи. Короче, он рассказывал ей твою историю. Похищение, дом в лесу, камера и мальчик, который резал и смеялся от удовольствия. Предлагал поиграть еще.

Телефон выскользнул из рук Адама, но тот поймал его в полете. На лбу выступил холодный пот. Шумный выдох, чтобы взять себя в руки. Да, он излечился от своего страха перед воспоминаниями, но одно лишь осознание того, что эта тварь касалась Евы выбивало из колеи. Их жизни искалечил один и тот же человек. И он, прикрываясь чужой историей, общался с Евой, читал её боль и, без сомнения, наслаждался каждым словом.

– Адам, ты здесь? – шумел в динамике голос Майка. – Это еще не всё!

– Дальше.

– Я установил его личность. Это Дамир Решетников, наследник, которого много лет назад семья скрыла ото всех и отправила за границу. После этого наследник успешной строительной компании своего отца просто исчез с радаров, а недавно…появился. Это было сложно, но я собрал все по ниткам и вот что получилось. Он сделал пластику и несколько лет назад приехал в страну под другим именем – Тимур Торопов. Новый сосед Евы!

Адам устало облокотился на стену и изо всех сил стукнул себя по лбу. Вот, что он забыл в тот день! Вот, что мучило его и ускользало раз за разом после встречи с соседом по лестничной клетке. Глаза. Можно переделать лицо, но нельзя изменить взгляд человека, который употребляет психотропные препараты. А Тимур их точно принимал, иначе давно бы вломился к Еве, подчинившись своей безумной жажде кромсать чужие тела. Ринулся бы за удовольствиями, как безумный. Ах да, он и есть безумный садист!

– И еще, полтора часа назад – голос Майка слышался так глухо, словно идеально работающая в центре связь вдруг начала сбоить. – Ева заходила на сайт, и прочитала его последние сообщения. Он грозил ей самоубийством. Позвони и скажи, пусть ни в коем случае не идет в парк. Я хотел позвонить сам, но старый номер не абонент.

– Да, потому что я выдал ей новый.

– Я так и подумал. Поспеши, пока она не натворила глупостей!

Отключился и рванул вперед по коридору, на ходу набирая номер Михалыча. Тот взял почти сразу и сообщил:

– Я собирался звонить. Мы её потеряли. Шесть человек охраны мертвы. Эта тварь все продумала.

Адам остановился на крыльце так резко, словно ноги в одно мгновение прилипли к идеально-белым мраморным ступеням. Потеряли. Еву. Она в руках у этой твари.

Он стоял, глядя на клонящееся к горизонту солнце и отчетливо слышал, как с грохотом рушатся тщательно выстроенные стены самоконтроля.

– Еду. Активируйте маячок. И, Михалыч, приготовь для меня оружие и бронежилет. Я еду с вами.

Ева

– Ты?! – я выкрикнула, глядя на вошедшего. – Но как…

Он не хромал. Тимур шел ко мне на двух совершенно здоровых ногах, что решительно невозможно после огнестрельного ранения.

– Ну здравствуй, Ева, – его голос изменился. Стал тихим, шепчущим, предвкушающим и дыхание…тяжелое, как у одержимого. Того одержимого, которые много лет назад резал мое тело.

Полумрак и пар размыли черты лица, и теперь я смогла его узнать.

– Рада меня видеть? Столько лет прошло, а ты помнишь наш маленький тет-а-тет, не так ли?

Я плотно сомкнула губы, стараясь не закричать, когда рука коснулась моего бедра и скользнула вверх по телу, изучая пальцами сетку шрамов.

– Ты – моя лучшая работа. Вот только незаконченная, – он обрисовывал пальцами шрамы на животе. – Как любой творец, я не мог это так оставить. Почему ты не кричишь, Ева? Твои крики – особый сорт наркотика. Такие звонкие, искренние, проникающие под кожу. Они, – он кивнул на стоящих вокруг женщин, так не могут.